Курский излом

Замулин Валерий Николаевич

Но вернемся к ситуации в 5-м гв. Стк.

«Несмотря на то, что участок обороны корпуса был ослаблен, — доносил А. Г. Кравченко, — части корпуса до 23.00 6.07.43 г. продолжали сдерживать основные силы противника, пока не были окончательно окружены. Выйдя с боями из окружения, корпус занял оборону по линии железной дороги на участке Ивановский Выселок, Беленихино, (иск.) Тетеревино, имея охраняющие части 1 км западнее железной дороги. Ведя ожесточенные бои с крупными танковыми силами противника и не поддержанный действиями соседа справа (части 1-й ТА) и слева [492] (части 2-го гв. тк), корпус в течение 6.07.43 г. потерял 110 танков»{445}.

Утверждение генерала А. Г. Кравченко, что его соединению в тяжелых условиях не оказали помощь соседи,

не его личная выдумка, а формальное, удачно придуманное и прижившееся в Красной Армии еще с начала войны, отписка. Ее часто пользовали наши командиры при объяснении неудач и больших потерь, в том случае если нечего было сказать в свое оправдание или чтобы не раздражать вышестоящее начальство, ибо и ясно — это именно их просчет. Штаб 5-го гв. Стк был завален лаконичными, но ясными сообщениями его соседа — 2-го гв. Ттк. В них подробно излагались и задачи, стоявшие перед его частями, и развитие боя корпуса. Все эти документы, написанные от руки начальником оперативного отдела его штаба подполковником Оганесяном, хранятся сегодня в фондах ЦАМО РФ. Не надо быть большим специалистом, чтобы понять: донесение о бездействии соседей по меньшей мере выдумка. Надо признать, что противник сумел успешно блокировать дивизией «Мертвая голова» действия танковых бригад полковника A. C. Бурдейного, при этом не отвлекая значительные силы с направления главного удара дивизий «Дас Райх», которая и нанесла 5-му гв. Стк столь значительное поражение. Кстати, указанные комкором цифры потерь несколько занижены, но об этом разговор впереди.

Ожесточенные бои развернулись перед Калинином, а затем и в самом хуторе. Здесь был создан сильный противотанковый опорный пункт, в нем заняли оборону спецподразделения: 1696-й зенап, прикрывавший управление корпуса, а также отошедшие из района Лучки (южные) под ударом второй группы передовых частей «Дас Райх» 464-й гв. артдивизион, 460-й гв. минбатальон 6-й гв. мсбр и 454-й мп.

Стремясь предотвратить дальнейшее распространение противника в тыл, А. Г. Кравченко в 17.00 отдает приказ командиру оставшейся вне кольца 20-й гв. тбр подполковнику П. Ф. Охрименко оставить в х. Тетеревино одну танковую роту, а основные силы немедленно выдвинуть к лесу севернее х. Собачевский, чтобы перекрыть противнику путь в направлении на ст. Беленихино, но было уже поздно. В 19.00 во время выдвижения 250-го тб комбриг-20 вынужден был остановить 1-ю роту и приказал занять оборону в 500 м южнее Беленихина, так как к этому времени наши части оставили х. Калинин и, преследуемые эсэсовцами, отходили к Ясной Поляне и Беленихину, танки противника оказались перед выдвигавшейся колонной бригады. [493]

«В 19.10 6.7.43 батальон вступил в бой с танками противника (танки Т-6), которые пытались овладеть станцией Беленихино, — отмечается в отчете 20-й гв. тбр. — 2-я рота 250-го тб была немедленно снята с обороны Тетеревино, передав свой участок обороны стрелковой роте мспб, была переброшена в район 1-й роты. Батальон, ведя огневой бой с танками противника, сковал их действия своим огнем, тем самым дал возможность 45-му тб сосредоточиться и занять оборону в лесу, что в 1 км северо–восточнее Калинина.

Мспб занял оборону — овраг южнее и роща западнее ст. Беленихино»{446}.

Отступающих из Калинина к Беленихину нещадно бомбила вражеская авиация. Части потеряли управление, их отход приобрел беспорядочный характер. В этот сложный момент стойко и самоотверженно действовал 45-й тб 20-й гв. тбр майора А. Г. Карпова. Стремясь не дать закрепиться у станции, немцы 12 танками, из них 6 тяжелых, на высокой скорости двигались в направлении на разъезд Беленихино. В это время комбат из леса северо–восточнее предпринял удар по правому флангу атакующей группы. Тем самым оттянул ее силы на себя и дал время отходившим подразделениям для занятия рубежа. Опасность выхода к Беленихину заключалась еще и в том, что здесь не было ни одной артиллерийской части. Поэтому батальоны подполковника П. Ф. Охрименко сыграли главную роль в приостановке наступления

«Дас Райх». В этот день личный состав 45-го тб успешно отразил еще три танковые атаки. За умелое руководство боем и личную храбрость (комбат не раз лично на танке водил подразделения в атаку) в ходе обороны Беленихина Алексей Георгиевич Карпов был награжден орденом Красного Знамени.

Нельзя не отметить высокие боевые и человеческие качества, которые демонстрировал в эти трагические часы генерал А. Г. Кравченко. Мне приходилось не раз слышать от ветеранов корпуса добрые отзывы о своем командире, о его выдержке и храбрости. До последнего момента комкор пытался переломить ситуацию, находясь в боевых порядках бригад первого эшелона, словом и делом помогал их командованию сдерживать численно превосходящего противника. Лишь когда стало ясно, что эсэсовцы уже овладели значительной частью х. Калинин и возникла реальная угроза захвата штаба корпуса, А. Г. Кравченко отдал приказ о смене места расположения управления и вместе с ним вышел в безопасный район.

Отход штакора из Калинина в с. Мало — Яблоново прикрывал 1696-й зенап. В этих боях его личный состав продемонстрировал [494] образцы стойкости и мужества. Бойцам и командирам пришлось одновременно как отражать атаки авиации врага, так и бороться с его бронетехникой. В ходе всей оборонительной операции (на обояньском и прохоровском направлениях) это был один из редких случаев, когда зенитный полк вступил в единоборство с танками. Из отчета штаба 1696-й зенап:

«6.7.43 г. в 6.00 по Вашему приказу полк занял огневые позиции в районе с. Калинин с задачей прикрыть с воздуха штаб и танковые группы корпуса от нападения авиации противника…

В 17.00 при массированном пикировании самолетов противника на танковые группы корпуса и на батареи орудийных расчетов, несмотря на близкие разрывы бомб, прицельным огнем уничтожено и подбито 5 самолетов противника. За время этого нападения некоторые красноармейцы и младшие командиры, будучи ранеными, продолжали выполнять свои обязанности, оставаясь у агрегатов пушек и продолжая вести огонь.

В 18.00, при атаке танков и автоматчиков противника, все батареи по приказу командования перешли на противотанковую оборону, за время которой многие бойцы и командиры погибли смертью героев. Командир полка майор Савченко и зам. командира полка по политчасти майор Гумановский до последнего момента своей жизни продолжали командовать подразделениями и руководить боем с командного пункта, уничтожая наступающих автоматчиков.

Во время боя с танками, подбив и уничтожив 3 танка Т-6 и до взвода автоматчиков, проявил себя стойким сыном Родины красноармеец Богданов, который при подходе на 15–25 м двух танков Т-6, стреляющих в упор по батарее, смело, рискуя жизнью, выбежал навстречу и тремя противотанковыми гранатами один танк подбил, а другой поджег и уничтожил.

Ст. лейтенант Коротков, гв. сержант Дудко, красноармеец Додонов, которые массированным огнем своих орудий и батареи подбили танк Т-6 и, уничтожив до взвода автоматчиков, после приказа командира по орудию, под огнем противника вывели из–под огня материальную часть и личный состав батареи…»{447}

Уже после Курской битвы за бой в Калинине орденом Красного Знамени был отмечен начальник штаба этого полка майор A. A. Лукычев{448}. В момент гибели командира он принял на [495] себя командование батареями и умело управлял действиями подразделений. Когда же танки подошли на расстояние 50–75 м от КП, то по приказу командира корпуса, переданному по радио, он организовал вывод из–под огня штабной автомашины с документами и исправной материальной части.

Вместе со штабом корпуса начали отходить и находившиеся в этом районе части обеспечения соединения, участвовавшие в обороне хутора. Пользуясь тем, что основные силы дивизии «Дас Райх» были скованы боем танковыми частями в треугольнике: ур. Козинка — Калинин — Озеровский, они начали двигаться к Ясной Поляне и Беленихину. Из отчета командования 23-го отдельного разведбатальона 5-го гв. Стк: