Кустырь
Шрифт:
Все эти сокровища просто лежали на асфальте, никому не нужные, брошенные и оставленные. Здесь было больше вещей, чем у него за всю жизнь, проведённую в приюте. Личного, своего, не казённого. Общие игрушки не в счёт.
Тогда Тележка ещё ничего не понимал о том, как люди выкидывают ценные вещи, не глядя расстаются с книгами и сумками, даже не удосужившись проверить, что внутри. Не знал, что магазины выбрасывают просроченные, но абсолютно съедобные продукты. Да и вообще всё будущее виделось ему туманным.
Парень собрал одежду и бутылки на санки, и с трудом, не поднимая рук, потянул свой груз в сторону общаги. Какое
Он шёл, скованно держа руки и упрямо наклонив голову, показывая небесам свой бритый худой затылок.
На Тележку много всего свалится за его жизнь с опущенной головой. Позорное изгнание из общежития за захламление комнаты, увольнение, работа в малярном цеху, инвалидность по респираторному заболеванию, неожиданное обретение матери, которая вышла из колонии, её смерть, квартира и пенсия. Но всё это не будет иметь много значения, ведь главное в его жизни с того момента – поиск, а остальное было условиями жизни, которые он не выбирал. Его власти хватало только на находки, их поиск, сортировку и хранение.
Когда Тележка находил какую-то вещь на свалке или где-нибудь ещё, он внимательно её осматривал. Вещь должна была вызывать в нём внутренний отклик. Ему нравилась бытовая техника, даже сломанная, вазы, картины, книги, портсигары и инструменты. После первичного осмотра он взвешенно и не торопясь принимал решение, нужно ли брать найденное с собой. В случае позитивного ответа подыскивал подходящее место в тележке.
Чтобы было не скучно идти от одного потенциального места наживы до другого, мужчина слушал приёмник на батарейках. Радио поднимало ему настроение и не давало оставаться в одиночестве. Иногда ему снился кошмар о том, что вещание радио остановится, как только не останется слушателей, и он про себя решил твёрдо, что пока он жив, такого не случится.
Еду он добывал почти целиком на помойках, лишь изредка докупая недостающее. Секрета никакого не было, нужно было просто дождаться, когда смена в большом сетевом магазине подойдёт к концу, и сотрудники выбросят продукты в контейнеры. Всё так просто, что мужчине казалось, что вот-вот настанет день, когда кучи людей будут собираться возле контейнеров в ожидании тех же самых продуктов, которые они обменивают на свои деньги, время, жизни. Но ничего не менялось, и здесь всё так же набиралась лишь горстка неопрятных людей. За годы питания с помойки Тележка лишь пару раз схватил расстройство желудка. И вообще, эти продукты, просроченные буквально на несколько часов, казались ему манной небесной.
Годы работы на производствах подорвали его и без того хлипкое здоровье. Государство платило весьма скромную пенсию по инвалидности, на неё Тележка едва ли мог себе позволить есть твёрдый сыр, сырокопчёную колбасу или экзотические, пусть и местами почерневшие фрукты. Сегодня у него из добычи была связка бананов, ананас, творог, который он решил пустить на сырники, пять пачек печенья и рыбные консервы. Он знал, что нужно сделать с последними – рыбный супчик, самое безопасное и нажористое. Тележка довольно вздохнул и ускорил шаг: улов богатый.
Просто так зайти в его квартиру не получилось бы, ведь дверь была настолько заставлена изнутри, что, открыв её (благо наружу), приходилось пригибаться. Арка из коробок
В ещё одной комнате посредине было оставлено узкое пространство, куда едва помещался стул и узкий односпальный матрац, лежащий прямо на полу.
Самое большое свободное пространство было на кухне – Тележка боялся пожара от старой газовой плиты. Вернувшись с добычей, мужчина всё тащил к своему матрацу, убирая стул с одеждой прямо на него. Здесь стояла бутылка с уксусом, лежала губка и тряпка. Всё найденное он ещё раз осматривал, протирал уксусом, в который верил больше, чем во все моющие средства вместе взятые. Уксус и сода – отличная пара, стоят совсем дёшево и помогают отмыть что угодно.
Место в квартире уже давно закончилось, так что новые вещи влезали только если выкинуть что-то из старых. Вот и сегодня он тщательно протёр сломанный тостер, убрал его в коробку из-под печенья и поставил на место коробки с ёлочными игрушками, которые сбросил обратно в тележку. Тостер был куда интереснее игрушек, а раз место в квартире кончилось, приходилось постоянно заменять хорошее на лучшее.
Мужчина убрал найденные продукты в холодильник, сварил суп из рыбных консервов, потом помылся, набрав ванну. Это он любил: приятно было опуститься в горячую воду после целого дня на ногах, заодно тут же простирнуть исподнее. Коробки, стоявшие вокруг ванны, были замотаны в плёнку, внутри лежали предметы, которым не может повредить сырость.
Во время бытовых своих дел он не переставал слушать радио. Перед сном он палкой ткнул в узкий проём между коробками, выключив свет. Радио сделал потише: оно будет бормотать всю ночь, даруя спокойный, уютный сон. Тележка лежал среди коробок на спине, смотрел в сереющий над головой потолок и думал о том, что нужно не забыть купить батареек для радио и смазать колёса тележки, чтобы не сталкиваться больше с соседкой, которая талдычит ему, что его квартира пожароопасна. Просто завидует, что у него есть столько всего, а у неё ничего. Мужчина спокойно заснул, только отблеск от красной лампочки на приёмнике выхватывал из темноты его худой профиль.
Летние дни всегда были лучшим временем для всех городских безумцев. Время здоровья, время, когда можно спать хоть под кустом, время, пролетающее так быстро, что можно потом тосковать по нему длинными зимними вечерами.
Мужчина катил перед собой свою вечную дребезжавшую спутницу-тележкомагнитолу. Смеркалось. Вещей он сегодня почти не нашёл, но это оттого, что Рюмка, которому он иногда отдавал излишки найденной еды, так обрадовался твердокаменному сервелату, что угостил его из канистры коньяком, пахнущим клопами. Тележка хотел отказаться, но не смог, и после непривычной для себя выпивки в обед проспал почти до вечера возле пруда, под кустами. Рюмка после их небольшого возлияния убежал ещё более бодрый, чем до него, но это уж как всегда. Впрочем, Тележка не переживал из-за малого улова: дома было много еды, а вещи не находятся просто так, тут нужно везение. Иногда случайный застой нужен для обильного лова после.