Кузница Тьмы
Шрифт:
– Какой стыд, подержанная заложница...
– Не заложницу надо стыдить. Ну, проваливай со двора, здесь я командир. И если хоть слово услышу, что ты, зануда, грызешь заложницу Дома, мы действительно поговорим и не только.
Он поглядел ей в жесткую спину, потом на ряд своих дом-клинков. Все скалили зубы.
– Улыбочки? Ну разве не чудное зрелище? Вид такой неопрятный, что я чуть не подавился со стыда. Что же, поглядим, переживут ли улыбочки двойную муштру. Смирно, собаки! На меня смотреть!
Слуги
– Ставьте вон там. Нет, не открывать - одежда, которой я буду пользоваться, только в сумах. Боюсь, ужасно перепачканная. Нужна будет стирка.
– Это указание она дала двум служанкам. Обе женщины, чуть моложе Сендалат, торопливо поклонились и начали распаковывать сумки. Остальные слуги удалились.
Еще через миг появилась Хилит, оглядела вытаскиваемую из пыльных сумок скомканную одежду и встала лицом к Сендалат.
– Заложница, если пойдете со мной, окажетесь в ванных.
– Вода горячая? Предпочитаю горячую.
Старуха заморгала, не сразу кивнув.
– Да, заложница. Или была, когда я уходила. Она быстро стынет, пока мы тут разговариваем.
– Надеюсь, очаг близко, Хилит. Вдруг понадобится подогреть? Что же, прошу, ведите меня. А потом желаю осмотреть дом, который теперь буду звать своим.
Хилит чуть склонила голову и вышла.
Сендалат пошла за ней.
– Когда вернется Лорд, - бросила матрона через плечо, - две служанки будут готовы по первому вашему зову. Но у меня сейчас много других обязанностей.
– Заняты день и ночь, я понимаю.
Хилит метнула на нее взгляд и отозвалась: - Именно.
– Но сейчас, - сказала Сендалат, - вы будете служить мне, словно я хозяйка дома.
– Да, да, - сказала Хилит, не оборачиваясь.
– Если ванная плохо протоплена, я подожду исправления.
– Разумеется, заложница.
– Интересно, Хилит... вы отвечали за дом во времена леди Драконс?
– Да.
– Тогда вы поистине положили жизнь ради службы.
– И не сожалею, заложница.
– Неужели? Это замечательно, правда?
Женщина не ответила. Быстрый переход по коридорам окончился на нижнем этаже. Хилит провела Сендалат по ступеням в полную пара прачечную, в которой доминировали два бассейна. Служанки - судя по сморщенным руками, прачки - стояли в ожидании.
– Они вам помогут, - сказала Хилит, собираясь уйти.
Вонь щелока была нестерпимой. У Сендалат заслезились глаза.
– Момент, - сказала она.
– Заложница?- На лице старухи застыло невинное выражение.
– Скажите, лорд купается в этой палате?
– Конечно, нет!
– Тогда и я не буду. В его отсутствие я главная, и купаться буду соответственно. Чтобы свежесогретую чистую воду принесли в подобающее помещение. Желаю, чтобы все делалось быстро, так что поручаю эти заботы вам, Хилит.
– Сендалат махнула рукой на одну из служанок.
– Вот она проведет
Узкое лицо Хилит побледнело даже в такой жаре.
– Как пожелаете, заложница.
В первый срок заложничества, в Цитадели тоже была жуткая карга, трудившаяся на хозяйстве со времен лорда Нимандера. Она проявляла всяческую жестокость, и лишь случайно Андарист узнал обо всём и положил конец долгим мучениям. Карга куда-то пропала. Если Хилит окажется столь же вредоносной, Сендалат придется поговорить с Драконусом, чтобы женщину понизили или выслали.
Она уже не ребенок, чтобы бояться таких тварей.
Подойдя к юной служанке, Сендалат сказала: - Если я обрела врага... надеюсь, у меня будет и много друзей?
Широко раскрытые глаза поднялись, круглое лицо расплылось в улыбке.
– Сотни, госпожа! Тысячи!
– Мой отец был героем войн, и я его дочь.
– Войны! Как Айвис!
– Как Айвис, - согласилась она.
– Айвиса тут любят?
– Он никогда не кажется счастливым, госпожа, и говорят, он суров к солдатам. Но с нами он всегда добр.
– Как и ко мне. Не расскажешь ли про него?
– Все, что знаю!
– Ты считаешь его красивым? Думаю, солдат все любят.
– Но он стар, госпожа!
– Возможно, для твоих глаз. Но я вижу мужчину еще в силе, моложе моего отца, и привычного командовать. Не сомневаюсь, лорд Драконус весьма его ценит.
Они подошли к тяжелой деревянной двери, искусно покрытой сложным геометрическим рисунком. Девушка толкнула дверь, открывая вход в узкую, выложенную до потолка плиткой комнату; в дальнем углу был бассейн и медная труба, достаточно высокая для мужчины. Едва войдя в комнату, Сендалат ощутила исходящий от пола жар. Она присела, трогая плитку.
– Внизу огонь?
Девушка кивнула.
– Думаю, да. Я здесь редко бываю, госпожа. Но трубы идут от Великого Очага всюду.
– Зимой в доме не холодно.
– Нет, госпожа, благословенно тепло!
Сендалат огляделась.
– Я чувствую себя в весьма приветливом доме.
Девушка снова улыбнулась: - Вы очень хорошенькая, госпожа. Мы тут думали...
– Что думали? Расскажи.
– Что вы будете девочкой, госпожа.
– Как почти все новые заложники. Да. Но, понимаешь, я уже это пережила. Скажу по правде - я в некотором смысле снова стала ребенком. Каждый день мир рождается заново.
Девушка вздохнула.
– Рождается заново, - повторила Сендалат, вдыхая густой, полный ароматов воздух.
СЕМЬ
Наступали мгновения ясности, и Финарра Стоун осознавала странные, тревожные детали. Она привязана к Спинноку Дюраву, под ними тяжело движется лошадь. Черные лезвия диких трав Манящей Судьбы скрежещут по деревянным доспехам, шуршат по сторонам бурными волнами. Ночь, она чует запах пота Дюрава, чувствует его тепло, свое же тело замерзло...