Квартет Демиургов

Норлэйн Габриэль

— Создатель, что это? — спросил первый юноша, спустившийся на снег. Всё вокруг него тут же растаяло до самой земли в радиусе пары метров.

— Ты про снег? — Альма утихомирила силу огня внутри себя, зачерпнула рукой снег и слепила из него шарик. Настроение у девушки сегодня игривое, она решила бросить снежок в любопытного феросима, но тот вдруг от безобидного попадания в корпус вдруг воспылал как в последний и приготовился к атаке. — Стой. Я с тобой не сражаюсь.

— Не... сражаетесь? — неуверенно

спросил юноша.

— Да. В моём мире есть очень популярная игра — снежки.

— Это сражение насмерть? — предположил другой феросим.

— Нет, просто забава, — с улыбкой ностальгии ответила Альма.

— Создатель, объясните нам — что такое забава?

Феросимы побороли страх перед снегом и приземлились рядом с девушкой, растопив приличную площадь снега.

— Думаю, вам трудно будет понять, — задумалась Альма. — Подумайте и ответьте — что вы чувствуете, когда сражаетесь?

Феросимы переглянулись и чуть ли не синхронно ответили:

— Ярость, азарт, могущество.

— Нам всегда хочется ещё сражений, — добавила миловидная девушка, которую Альма вылепила по образу своей младшей сестрицы.

— То есть, вам это нравится? — уточнила Альма, феросимы закивали. — Когда вам что-то нравится, вы получаете удовольствие. Это самое удовольствие берёт начало из разных источников, у каждого оно персональное.

— Как это — персональное? — спросил другой феросим.

Объяснять концепцию личности и тонкостей характера с предпочтениями, когда перед тобой стоят практически одинаковые существа, будто с конвейера, задача крайне нетривиальная.

— Это будет непросто, но объясню, — задумалась Альма. — Точно! Вот ты, подойди!

Из толпы феросимов вышел выдающийся парень, которого Альма нарекла «третий прототип» — потому что он один из первых, кто нормально получился, относительно первых обсидиановых людей.

— Я внимательно смотрела, как ты сражаешься. Ты предпочитаешь задействовать крылья для натиска с воздуха, но ненавидишь дистанционные атаки.

— Создатель, я дефектный? Как мне исправить этот изъян? — забеспокоился парень.

— Нет, ты не понял, — покачала головой Альма. — Ты не дефектный, ты уникальный. Это твой способ ведения боя. У вас у всех есть свои привычки и предпочтительные техники для сражения. Да-да.

Альмалексия обвела всех взглядом, а феросимы смущённо переглянулись.

— То есть, не дефектный, — сделал вывод парень. — Уникальный. Ха.

— Создатель, а я уникальна? — спросила девушка феросим.

— Да, вы все уникальны. Прозвучит жестоко, но все бездари отсеялись три месяца тому назад.

— И я, и он, и он, и она — уникальные, — девушка жутко улыбнулась и прищурила уголки горящих глаз от удовольствия.

— А что такое быть уникальным? Что нам делать? — спросила та, что похожа на сестру Альмы.

—

Что за глупый вопрос? — Альмалексия расхохоталась. — Делать то, что нравиться! Получать то, что хочется! Жить так, чтобы потом не осталось сожалений!

— Создатель, это значит, что помимо сражений есть что-то большее? Например, снежки? — спросил парнишка.

— И они в том числе, — пожала плечами Альма. — Слушайте меня внимательно, феросимы: мы отправились в большой мир не просто так сражаться, мы вместе будем набираться опыта и найдём себе развлечение по душе!

— Создатель, зачем вам опыт?

Спросил кто-то из феросимов и все крылатые как-то странно посмотрели на девушку. Ощущалось так, будто они её разорвут, если услышат неприемлемый ответ.

— Ха, а вы как думали? Если считаете, что есть предел совершенству — можете сразу покончить с собой, или это для вас сделаю я!

Феросимы оторопело пошатнулись, испытывая то ли страх, то ли сомнения.

— Вы как хотите, а я буду становиться сильнее и сильнее с каждым днём. Убивать никого за слабость я не буду, расслабьтесь, но и за твердолобость убеждений будьте готовы поплатиться, — Альма страшно сверкнула взглядом, чтобы все видели её намерения.

— Создатель мудрый, я согласен, — закивал феросим, а за ним и остальные.

— Создатель, а что мы ищем?

— Так... — тяжко выдохнула Альма, массируя себе виски пальцами. Голова у неё по опредлению не могла болеть, зато старые рефлексы остались. — Вы сегодня на редкость разговорчивые.

— Создатель, мы замолчим, не гневайтесь.

— Нет, я не хочу, чтобы вы молчали. У вас есть другое задание: придумайте себе имена! Достали уже!

Феросимы опять переглянулись:

— Создатель, зачем нам имя?

— Чтобы мне было просто общаться с вами. Кто-нибудь может себе представить, как трудно постоянно выдумывать обезличенные местоимения и пальцем показывать, кого я имею ввиду? Я ведь никогда словоблудкой или болтологом не была! — Альма опять вздохнула.

— Как скоро выполнить задание? — спросил парень-феросим.

— Да хоть прям щас, если это возможно, — навскидку бросила Альма.

Феросимы переглянулись, утвердительно кивнули друг другу, а потом тот же парень сказал:

— Готово, Создатель.

— Что, прости? — Альма неуверенно захлопала глазами.

— Мы присвоили себе имена.

— Что... как... — охнула Альмалексия. — Хвалю за оперативность. Ну так, как конкретно тебя звать?

— Игнамон, — гордо ответил парень.

— Колоритненько, — одобрительно закивала Альма. — Остальные представитесь мне, как потребуется. Будете первое время начинать обращение ко мне со своего имени. Например: Игнамон приветствует вас, Создатель. Ясно?

— Да, Создатель, — охотно согласились феросимы.