Квартирный вопрос

Риз Екатерина

– Для меня? Правда?

Смотрел он слишком серьёзно, и улыбаться я перестала. Почуяла подвох, сбилась с шага и наступила Мартынову на ногу. Он крякнул, ногу убрал, а меня развернул в другую сторону.

– А ты на самом деле домоседка?

– Я художник, Глеб.

– А при чём здесь это?

– При том, что я люблю тишину и покой. Они необходимы для того, чтобы работать.

Он задумчиво хмыкнул.

– А как же богемная жизнь?

Я только головой покачала.

–

Ты кино пересмотрел.

Мартынов усмехнулся, разглядывая меня.

– Вот уж не уверен. Наверное, это ты такая... особенная.

– Может быть, - согласилась я и снова сбилась с шага. Чертыхнулась еле слышно.

Глеб удивлённо приподнял брови и несколько ехидно поинтересовался:

– Это я на тебя так действую?

– Не ты. А кое-кто за твоей спиной. Только не оборачивайся!
– шикнула я на него, когда он уже начал поворачивать голову.

– Кто там?

Я сокрушённо вздохнула.

– Рая.

Он в первый момент нахмурился, а затем разулыбался.

– Несчастливая соперница?

Я посмотрела с укором и Глеб тут же скривился.

– Я же шучу.

– Не надо.

– По-моему, ты слишком серьёзно к этому относишься. Ну, смотрит она на тебя, и что?

Я вцепилась в его плечо.

– Она не смотрит, она меня разглядывает. И, наверняка, злорадствует.

– С чего бы ей злорадствовать?

– Откуда же я знаю?

Глеб меня слегка встряхнул, снова повернул, чтобы я Раю, сидящую за столиком у стены, со своим кавалером, не видела, и вдруг подмигнул мне.

– На самом деле смотрит. Интересно ей.

– Очень мило, что ты мне об этом сообщаешь, да ещё таким тоном, - окончательно расстроилась я.

Он наклонился к моему уху и шепнул:

– Она просто завидует.

– Мне?

– Ты потрясающе выглядишь сегодня. Особенно, когда забываешь, что надо стесняться и сутулиться.

– Ты с ума сошёл? Я не сутулюсь!

Мартынов опустил глаза вниз, как бы проверяя это утверждение, и уставился в вырез моего декольте. Развернул меня, а у меня получилось ткнуть его носком туфли в лодыжку. Глеб тихо охнул и посмотрел на меня укоризненно. С минуту мы молча скользили по танцплощадке, я посматривала на Раю через плечо Мартынова, встретилась с ней взглядом и тут же отвернулась, почувствовав неловкость.

– Жень, хочешь, я сделаю так, что она больше не будет на тебя смотреть?

– Такое возможно?
– не поверила я.

– Конечно. Как только у неё не будет повода.

Я задумалась.

– И что ты предлагаешь?

– Очень действенный способ, - заверил меня Глеб. И прежде чем я успела до конца понять, что он имеет в виду, Мартынов притянул меня к себе и поцеловал. Точнее, он не целовал, а просто прижался

губами к моим губам, очень крепко, я даже в первый момент не поняла, что же произошло. Мы остановились, кто-то рядом пробормотал слова извинений, видимо, едва на нас не натолкнувшись, а я напряглась, вцепившись в плечи Глеба и не зная, что предпринять. Ведь он не целовал меня! Просто играл, дурачился, и мне казалось, что я даже улыбку его чувствую своими губами. А меня бросило в жар, я крепко зажмурилась, и чувствовала себя дура дурой. Да, его губы обожгли, голова закружилась, дыхание сбилось, но всё это было не по-настоящему, и я это очень остро чувствовала.

Глеб меня отпустил, я от него отвернулась и облизала губы. Не хотела я на него смотреть! Может, мне ему ещё и спасибо сказать? За то, что собой пожертвовал, одолжение сделал...

– Женьк...
– позвал он немного расстроено, видимо, понял, что я отнюдь не рада его "помощи".

Вернуться тут же за стол было бы ошибкой. На нас и так все смотрели с любопытством, я прятала глаза, боялась столкнуться взглядом с Раей сейчас. И боялась не потому что было стыдно за поцелуй, а потому что... Вдруг все заметили, что целовал он меня нарочно, не по-настоящему? Эта мысль приводила меня в отчаяние.

– Женя.

– Что?

Глеб пару секунд подбирал слова.

– Я сделал ошибку?

– Да, наверное, - довольно легко отозвалась я. Даже сама себе удивилась.
– Мы ещё танцуем?

Он взял меня за руку.

– Давай вернёмся за стол.

Я кивнула.

– Не знаю, обрадует ли это тебя, - усмехнувшись, проговорил Мартынов, подливая мне вина, - но она больше на тебя не смотрит.

– Наверное, ей надоел дешёвый спектакль.

– Всё-таки у тебя ужасный характер.

Я улыбнулась ему.

– Зато на тебя смотрит Наталья Викторовна. И, между прочим, делает это зря. Анатолий Сергеевич заметит и открутит головы вам обоим.

– Тебе будет меня жаль?

– Безумно. Я умру от горя.

– Зря смеёшься, тебе на самом деле будет меня не хватать.

– Кто тебе это сказал?

Мартынов пожал плечами.

– Мне так кажется. Я вношу в твою жизнь разнообразие.

Я долго смотрела на него. Глеб не спеша потягивал вино, смотрел на сцену, а не на меня, и, по всей видимости, всерьёз верил тому, что говорил.

– Мне не нужно разнообразие, - наконец сказала я.
– С моей жизнью всё в порядке.

– Ты на самом деле так считаешь?

– Прекрати, Глеб.
– Я всерьёз нахмурилась.
– Это в твоей жизни бардак, ещё не ясно, есть ли у тебя вообще дом. Место, куда ты просто можешь приехать, где тебя ждут. И учить меня как жить, ты права не имеешь.