Квартирный вопрос
Шрифт:
– Ну, не ты. Убивают и за меньшее, сам знаешь.
– Кирилл вдруг рассмеялся довольно весело.
– Она уже сто раз покаялась, наверное.
– Брось. Шума почти не было, всё тихо сделали. Я сам удивился. Я просто уехал и Руслан очень постарался, чтобы я остался всем должен. Я и остался.
– И что? Это означает, что она меньше боится? Ни черта это не означает, и ты прекрасно это знаешь.
Я отступила назад и едва не столкнулась с официантом. Виновато улыбнулась и бесшумно проскользнула мимо
Я страдала. Вот честное слово - страдала. И это было так странно и непонятно, что меня не на шутку напугало. Уверенность в том, что Глеб мне врёт и всё намного хуже, чем я могу себе представить, только крепла. Правда, чётких объяснений всему этому у меня не находилось. Если дело не в квартире, не в деньгах за квартиру, то в чём? Что женщина может такого сделать, что мужчины (и не один, по всей видимости!) покой потеряли?
– Предлагаю продолжить вечер, - сказал Мартынов, когда мы вышли из "Трёх пескарей". Было уже достаточно поздно, но Глеба это нисколько не смущало.
– Где?
Он пожал плечами.
– Не знаю. Ты чего хочешь?
– Прогуляемся?
– Или потанцуем?
– Глеб притянул меня к себе и поцеловал. Он был немного пьян, весел и вообще казался счастливым и довольным жизнью. Что было очень странно, на мой взгляд.
– Хорошо, - согласилась я.
Глеб заглянул мне в глаза.
– Жень, ты чего?
Я выдавила из себя улыбку.
– Всё хорошо.
– Ты устала? Давай домой тогда поедем.
Это "поедем домой" кольнуло в самое сердце, и я поняла, что вот-вот разревусь.
– Я не устала.
– Обняла Мартынова за шею и прижалась к нему. Над нами мигал фонарь, на стоянке, всего в десяти метрах, ждало такси, а мы целовались и во мне зрело желание сказать Глебу что-то очень важное, но понимала, что он моим откровениям может не обрадоваться.
Танцевать мы всё-таки поехали, правда, надолго в клубе не задержались. Слишком громкая музыка, много людей вокруг, толчея, в общем, никакой романтики. Намного заманчивей была родная крыша, звездное небо над головой и ощущение полной вседозволенности. И мне казалось, что сегодня всё по-другому, не так как всегда. Поцелуи более требовательные, объятия крепче, а в шёпоте Глеба мне чудилось что-то особенное. Что-то, чего, наверняка, не было. Но я всё равно прислушивалась, стараясь не упустить ничего, ни одного слова. Вот только смутное беспокойство меня не отпускало.
– Глеб, - тихонько позвала я. Было уже очень поздно, а точнее, ещё немного и будет рано, мы наконец-то перебрались в спальню, Глеб засыпал, а у меня вот никак
Он невнятно угукнул и мне тут же стало стыдно, что я его бужу. Я ткнулась носом в его плечо и глаза закрыла. В горле вдруг встал противный комок, и я никак с ним справиться не могла.
– Давай не будем её искать, - сказала я, когда болезненный ком удалось сглотнуть.
Мартынов вздохнул и зашевелился.
– Кого?
– Жену твою.
– Жень, ты просто не понимаешь, что ты говоришь.
– Всё я понимаю.
– Я отодвинулась от него и повернулась к Мартынову спиной.
Он помолчал, а потом придвинулся ко мне и обнял. Прижался щекой к моему плечу, а мне опять плакать захотелось.
– Тебе деньги не нужны?
Я головой покачала, заталкивая в себя рыдания. А вот Глеб усмехнулся.
– Удивительная женщина.
– Не смейся надо мной!
– Жень, ну ты чего? Ревёшь, что ли?
Слёзы тут же брызнули из глаз.
– Нет...
– Точно, не ревёшь, - поддакнул он, стирая слёзы с моих щёк. Я даже на спину перевернулась, чтобы ему было удобнее это делать.
– Глеб, я ведь серьёзно. Чёрт с ними, с этими деньгами. А вдруг... вдруг у неё в мужьях бандит какой-нибудь?
Мартынов приподнялся на локте, да так и замер ненадолго. А после поинтересовался:
– Подслушивала?
Я носом шмыгнула.
– Давай уедем куда-нибудь.
– Женя, ты подслушивала?
Моя рука забегала по его плечу.
– Давай на море поедем? Ты же давно не был, сам говорил. Отдохнём...
Он гадко выругался, а я от ужаса зажмурилась и снова заревела. То, что он так отреагировал, ещё больше меня напугало. Значит, я ничего не придумала и мне ничего не показалось. Значит, всё на самом деле серьёзно.
– Какого чёрта ты творишь, а?
– Глеб откинул одеяло и встал с кровати, наклонился за своими джинсами.
– Я? А ты что творишь? Во что ты вообще ввязался?
– Ни во что. Это моё дело.
– С бандитами дружбу водить?
– Я села и прижала одеяло к груди.
– И не говори мне, что этот твой Кирилл добропорядочный гражданин и бизнесмен! У него всё на лбу написано!
Мартынов обернулся и посмотрел на меня.
– Так и написано - бандит? А ты уверена, что я не бандит? Что ты вообще обо мне знаешь?
От обиды у меня губы затряслись.
– Только то, что ты счёл нужным мне рассказать!
– Вот именно.
– Значит, врал?
Он молча отвернулся, а я горько усмехнулась.
– Ясно...
– Женя! Тебе не нужно знать лишнее, поверь мне.
– Конечно! Зачем? От меня ведь что нужно? Крыша над головой, еда, постель. Все тридцать три удовольствия! А я как последняя дура думаю о том, как шкуру его спасти!