Квазинд. Том второй. Последний на равнинах
Шрифт:
– Слушаюсь, мисс.
Все засмеялись. Роджер подхватил чемоданы и ридикюль, которые вручила ему новоявленная гостья, и легко взбежал на крыльцо. Остальные тоже направились к дому.
Вдруг Дженни остановилась, тыкнула пальцем в небо и восторженно вскрикнула:
– Отец! Смотри, опять они!
Все трое, щурясь от ослепительного солнца, запрокинули головы: высоко над ними, в лазурном океане небес, плавала чета орлов.
– Вне всякого сомнения, крошка, это они,– сиплым от волнения голосом прохрипел отец.
Полли, несмотря на все
– Боже, какая красота! Как два черных распятия!
– Да-а… вольные, гордые птицы, мисс,– в голосе старого Паркера прозвучала затаенная печаль.– Загадывайте желание, детка, пока они еще парят над нами. Оно непременно сбудется.
– Правда? Как удивительно… А почему? – Полли недоверчиво изломила бровь.
– У здешних индейцев есть поверье, мисс, что это вовсе не птицы, а влюбленная пара – мужчина и женщина. Вот их-то души и вселились в эту благородную чету орлов.
– Как загадочно и романтично! Но почему именно в птиц, мистер Паркер?
Адамс не торопясь раскурил трубку и, сделав пару сладких затяжек, продолжил:
– Если верить легенде, мисс, им не было места на земле,– он многозначительно замолчал, предоставляя слушательнице домыслить сказанное, запыхтел трубкой и вдруг трякнул себя пятерней по губам:
– О, черт меня бери, старую колоду! Опять раскаркался! Вы наверняка страшно голодны с дороги! Сейчас я принесу свежего молока, хлеба и клубники. А ты, Дженни, займи пока Полли, проведи в дом. Я скоро!
Продолжая сетовать на свой болтливый, без костей, язык, старик засеменил к салуну. Девушки не могли не рассмеяться ему вслед. Улыбаясь, они взглянули друг на друга. Обмен взглядами решил многое: они разом, как это бывает только в юности, ощутили полное доверие и радость от того, что им, наконец, выпала возможность всласть поболтать наедине.
– Какой у тебя забавный, добрый отец, Дженни! Мой приезд, пожалуй, нарушил все ваши планы? – Полли еще пыталась, как тому учили в колледже, соблюсти этикет.
Но младшая Паркер решительно не приняла ее тона. Не тратя слов понапрасну, она запросто подхватила неожиданную подругу под руку и увлекла на веранду, в тенистую прохладу могучего вяза.
Полли, осматриваясь, задержалась на крыльце, брезгливо дернув губкой. Вокруг плевательниц, наивно выставленных барменом, валялись, как отстрелянные гильзы, сотни окурков. Они покрывали пол в несколько слоев, и обугленный предыдущий слой свидетельствовал, что курильщики почти всегда не давали себе труда загасить их, не говоря уж о том, чтобы попасть в “плевалку”. Абажуры масляных рожков, как и потолок веранды над ними, почернели от копоти.
Меж тем Дженни поудобнее устроилась за крайним столиком, рядом с резными перильцами, и нетерпеливо крикнула:
– Давай ко мне! Отсюда Рок-Таун как на ладони! —голос у нее был низкий, с хрипотцой.
Полли подошла, аккуратно подобрала подол платья, с удовольствием села.
– Ты надолго? – глаза Дженни с дерзким бесстыдством принялись
Полли с ужасом почувствовала, что вновь краснеет: открытые платья Рок-Тауна и столь бесцеремонный интерес к ее телу были для нее в новинку.
– Нет, с вечерним дилижансом я уезжаю,– она кашлянула и невольно прикрыла ладонью низ декольте.– Дядюшка будет очень беспокоиться, если я задержусь. Он изъявил желание, чтобы после окончания колледжа я жила с ним в Вашингтоне.
Дженни всплеснула руками:
– Вот здорово! Как я завидую тебе! Если б я могла тряхнуться, как ты, в Вашингтон! Знаешь, мечта моей жизни… – тут она на секунду остановилась и с серьезным видом посмотрела на приятельницу.– Поклянись, что не будешь смеяться… (Полли утвердительно качнула головой.) Стать знаменитой актрисой! Распевать и танцевать в настоящем кордебалете, таскать красивые платья. Папа говорит, что у меня “мозги набекрень” и я вечно мечтаю “не о том”… Он хочет, чтобы я стала женой сына аптекаря Кэя Аткина. Ну уж нет! Не люблю рыжих, тем более в очках. И за фермера Бриджера не хочу. Навоз, коровы и козы мне надоели и в нашем хозяйстве.
– А что же ты хочешь? – Полли участливо подняла брови.
– Ты разве глухая? Я же сказала: хочу быть актрисой и таскать такие же платья, как ты… Ах,– она крепко стиснула руку новой подруги,– ездить в красивых ландо, вроде тех, что я видела в Рокфорде и Саут-Бенде…
Она вдруг резко посмотрела в глаза гостьи:
– Я хочу, чтобы от мужчины приятно пахло, а не как от моего брата: собакой, конем и порохом… хочу иметь фарфоровую посуду… Но всё это, черт возьми, всё, что я хочу,– есть только там, на Востоке, а мы здесь! И Роджер, чтоб ему провалиться, хочет податься еще дальше на Запад. Тесно ему тут стало! Дурак… Но ты же понимаешь меня? Ты веришь, что я добьюсь своего?
– Тебе всего девятнадцать, почему бы и нет? У тебя еще много времени.
– Но нет возможностей,– с горечью перебила Дженни.
– Перестань,– Полли повысила голос и доверительно заметила.– А потом главное – это сам мужчина, а не место, где он живет… Я вот, например… хочу встретить такого, чтобы он любил меня, а не того, кому просто нужна подходящая жена.
– И ты уверена?..
– Да. Есть где-то такой человек, который чувствует то же, что и я…
– И ты собираешься найти его на Западе?– с иронией протянула Дженни.
– Не знаю. Может, и на Востоке… Но мне кажется, Запад ему бы пришелся более по душе.
– Ну, ну, скажи еще, что ты бы вместе с ним вскапывала огород и доила коз,– Паркер с улыбкой уронила загорелые руки в гамак своей юбки.
– Да, работа тяжелая,– наивно попыталась возразить Полли,– но большинство дел, которыми стоит заниматься,– трудны, и когда фермер вспахивает землю, бросает в нее зерно, а потом наблюдает, как растет хлеб, он в этом находит свою поэзию – так мне думается. Я слышала, в Иллинойсе как-то один человек говорил, что вся настоящая сила идет из земли – и я ему верю…