Квест для демиурга
Шрифт:
'Не то, не то, — сокрушалась про себя Ая, — Кажется, я действительно предложила мужчине помочь с приготовлением пищи. Какой к троллям собачим помочь, если он вообще не должен этим заниматься. Ой, мамочки, я ведь и вправду ни разу не видела в племени Смертельной Хватки орка, занимающегося готовкой!' Вслух же она сказала:
— Простите меня господин. Я слишком глупа и невежественна. Позвольте мне взять на себя приготовление пищи для вас?
'Не иначе, как решила меня отравить, — неслись мысли в голове Ортора, — Вон как расстраивается, небось, потому что я так не вовремя взялся за готовку, все планы ей сломал. Точно. Хотела отравить! Наверно знает, и раньше знала, чем славен мой народ…'
— Ты не похожа ни на глупую,
'Похоже, не злится, — с облегчением думала Ая, — Вроде бы он не такой, как мужчины племени Элго…'
'Странно, как сразу расслабилась. Неужели и не собиралась меня травить, — одна бровь Ортора поползла вверх, но он тут же совладал с собой и придал лицу приличествующее воину выражение — бесстрастное и отрешенное, — Посмотрим, посмотрим'.
— Может, принести еще воды? — спросила Ая, и, дождавшись лаконичного кивка от Ортора, подхватила пару фляг и направилась к ручью.
— Постой, женщина, — остановил ее голос орка, и Ая повиновалась, — Наверно, ты хочешь умыться с дороги?
Ая несмело кивнула.
'Боится, — удовлетворенно подумал Ортор, — Думает, что я наброшусь на нее сейчас, как этот дикарь Элго. Видимо, думает, что и мыться за этим отправляю…' А вслух сказал:
— Перестань трястись. Принимать пищу и ложиться спать приятнее чистой, в своей, удобной одежде, — он ободряюще улыбнулся девушке, обнажив белые зубы, сверкнувшие в начинающем смеркаться воздухе на загорелом лице. Похоже, она поверила ему, потому что потянулась к своей сумке — той, которую ей всучила напоследок старая женщина.
— Иди, мойся. Я посторожу.
Столько силы и спокойствия было в этом голосе, что Ая действительно перестала трястись, решив воспользоваться моментом и действительно помыться с дороги. Стараясь не думать что будет, если орк ее обманет, она быстро сняла с себя одежду, принадлежавшую прежде Черсе, и ужом скользнула в глубокий ручей. Впрочем, ей казалось, что орк ее не обманет. По крайней мере, думать так хотелось.
Какое же это наслаждение — ощущать прохладу воды на разгоряченной коже! И какое же счастье помыться после прикосновений мерзкого Элго! Вспомнив, как странно ее собственное тело реагировало на ласки предводителя племени Смертельной Хватки, Ая в очередной раз покрылась краской стыда, принявшись в отчаянье тереть свое тело маленькими ладошками с зачерпнутым в них мелким речным песком с такой силой, как будто намеревалась содрать с себя кожу.
'А ей действительно были неприятны касания этого распутника Элго, — удовлетворенно отметил Ортор, неподвижно застывший в кустах на берегу, так, чтобы хорошо видеть ведьму, но не попадаться ей на глаза, — А может, она все же не ведьма?' Увидев, что Ая закончила свои санитарно–гигиенические процедуры, орк незаметно ретировался, чтобы не смущать девушку.
Насухо вытершись, соорудив на голове тюрбан из небольшого куска специальной ткани для омовения, прекрасно впитывавшей влагу, Ая быстро облачилась в свою одежду. Она помнила, что в ночь равноденствия должна обязательно быть в белом, поэтому выбрала из всего короткую белую тунику без рукава и длинные, ниже щиколоток, белые льняные брюки. Подумав, сверху решила одеть что-то, максимально маскирующее все особенности своей тоненькой фигурки, и выбрала длинный белый кафтан. Нечего лишний раз привлекать внимание орка, тем более, что один раз сегодня он ее уже увидел, так сказать, во всех подробностях!
Вернувшись к костру, разложенном перед походным шатром, Ая сняла с головы свой тюрбан и принялась сушить и расчесывать волосы. Закончив, она заплела их в тяжелую косу и откинула ее назад.
Заметив, что она закончила, Ортор позвал ее ужинать — и Ая сама удивилась своему зверскому аппетиту, казалось, он не ела целую вечность! Орк наблюдал краем глаза, как жадно она ест, и размышлял о том, что не так уж эта маленькая
Покончив с едой, Ая поблагодарила орка, быстро собрала посуду и помыла ее у ручья, насухо вытерев и уложив в сумки.
— Ну что, спать? — спросил Ортор, наблюдая за реакцией Аи, и наслаждаясь зрелищем румянца, окрасившего ее щеки.
Ая, понимая, что деваться ей некуда, неуверенно кивнула. Забравшись в шатер, она к своему удивлению, обнаружила, что походное ложе четко разделено на две части. Заняв одну из них, она натянула на себя покрывало и стала соображать, как растянуть время до наступления ночи. А в том, что ей удастся ускользнуть, девушка уже не сомневалась — временами ей казалось, что она слышит тихий звон, и по рассказам лерры Аиды понимала, что это ей не кажется — она действительно слышит, как начинает раскалываться пространство.
Услышав всплески воды, девушка поняла, что ее новоиспеченный муж тоже совершает омовение перед сном. Правда, ему на это понадобилось гораздо меньше времени, чем Ае. Спустя несколько минут он тоже забрался в шатер, предварительно погасив пламя костра. Вытянувшись на свободной части походного ложа, Ортор лежал, размышляя о чем-то своем. Ая видела, что что-то не дает ему покоя весь вечер, и не понимала, что именно. В итоге она решилась первая нарушить молчание:
— Доброй ночи, господин, — и тут же раскаялась в том, что вообще открыла рот, привлекая внимание орка. Но он, казалось, не услышал ее слов, и, практически одновременно с ней, невпопад спросил:
— Скажи женщина, а как ты относишься к кентаврам?
Ая ожидала всего, чего угодно, от своего дикого мужа в их первую брачную ночь, выпавшую на ночь равноденствия, и поэтому сначала изумленно уставилась на орка, не сразу сообразила, что он сказал. Когда до нее с запозданием дошел смысл вопроса, она ответила так честно, как только могла — вдобавок, развернутость ее ответа тянула время, а значит, была ей на руку.
— Я никогда не видела их, господин. Только читала, и, конечно, видела их пространственные изображения с помощью магических кристаллов. Это великолепные существа! Символ союза величия духа с мощью потусторонней силы. Символ извечной мудрости и единства с природным началом каждого разумного существа! Издревле они стоят на страже нашего мира от нашествия черных призраков. Как можно не восхищаться их силой и отвагой! Они могут держать молнии в своих руках, не обжигаясь, как боги, и метать их, оберегая жизнь от черных лап смерти! Согласно многим сказаниям, кентавры многократно являлись воспитателями юных богов… Они живут в Священной Роще нашего мира, окруженные лесом вековых деревьев, куда нет дороги никому из смертных!
Ортор ошарашенно вытаращился на нее:
— Стоп, женщина. Или ты говоришь правду, или настолько искусно врешь, что вполне можешь зарабатывать себе на жизнь, рассказывая сказки на базарных площадях! Мне сказали, что ты была черной жрицей!
— А, вы об этом! — Ая даже обиделась от его обвинительного, такого несправедливого, тона, — Ну, во–первых, чтобы стать черной жрицей я не прошла соответствующего ритуала! Но это и не нужно было женщинам в храме Лонга — им нужна была моя магическая Сила, которой я пока сама не могу и не умею управлять. И, во–вторых, для этого меня похитили из дома моего отца — короля Цветущего Архипелага Леревмириэля Бесподобного! Доставили в храм на пиратском судне и потом обучали магии. И не только магии. Ритуальные жрицы учили меня строить порталы, как говорят ваши шаманы, пространственные коридоры. И хотели учить меня убивать — но с этим ничего не получалось. Дело в том, что у жрицы–проводника должно было быть всегда хорошее настроение, и главной ритуальной жрице даже пришлось пойти против воли великого вона Лонга, добившись официального запрета казней. По крайней мере, прилюдно, — Ая вздохнула, не замечая, как вытягивается от удивления по мере рассказа лицо ее слушателя, — Я не знаю точно.