Квест в стране грёз
Шрифт:
Нам, во всяком случае, ничего хорошего это не сулило: скорее всего у них уже было заготовлено и пущено в ход какое-то солидно звучащее прикрытие, вроде того, что они тут обезвреживают международных террористов.
Но на террористку моя новая знакомая никак не походила, поэтому таким простым объяснением я лично ни за что бы не удовлетворился.
Эти соображения, промелькнувшие в моей голове, вновь, в который уже раз, поставили передо мной все те же вопросы.
Кто же ты, Лиза, такая? Как случилось, что вокруг тебя накрутилось так много всего? Почему тебя так сильно хотят
В данной ситуации вопросы были совершенно праздные, что я тут же и понял, когда голос Капитана в микронаушнике оперативной связи спокойно сообщил:
— Малыш, они засекли вас. Ищи укрытие.
Обернувшись, я схватил Лизу за руку.
— Скорее!
Я потянул ее так сильно, как только мог.
В лист железа, где она только что стояла, с гулким ударом врезалась пуля и, визжа как мартовская кошка, улетела в темноту.
Обернувшись уже на бегу на долетевший мгновением позже звук выстрела, я увидел, что четверка боевиков, которых мы заметили из окна, бежит к башне уже по крыше главного здания. До них все еще было достаточно далеко, но скорость их продвижения не внушала оптимизма. Уже скоро они будут здесь.
На груди у одной из бегущих фигур вдруг запульсировал желтый огонек. На крышу чуть выше нас словно кто-то с силой бросил пригоршню камней.
Одна из фигур резко затормозила, остановилась и опустилась на колено. Пригнувшись, я изменил направление бега, взяв чуть вверх по скату крыши.
— Куда ты?! — воскликнула Лиза. — Там ведь другие!
Да, по эту сторону башни, где-то выше нас, были другие боевики, но бежать прежним путем означало попасть под прицельный огонь, который гораздо опасней стрельбы на бегу.
Я по-прежнему крепко сжимал ее за руку, поэтому волей-неволей она была вынуждена повторить мой маневр.
Кирпичная стенка выросла между нами и остановившимся для прицеливания автоматчиком. Я уже не видел, как он стрелял. Но лист кровельного железа завибрировал под ногами, когда в каком-то метре позади нас его продырявила автоматная очередь.
Мы уже находились в мертвой зоне, и стрельба по нам сзади потеряла всякий смысл, однако и от своей цели мы вынужденно отклонились, оказавшись на совершенно ровном участке кровли.
Башня возвышалась теперь позади нас — черная глыба в темном небе. Ее подножие скрывалось в многочисленных выступах крыши. Это, с одной стороны, было хорошо, поскольку скрывало нас от находящихся где-то там боевиков, закидавших башню гранатами, а с другой, мы их не видели, и это было плохо. Это грозило неприятными сюрпризами.
И они тут же последовали.
— Малыш, они знают о ваших маневрах. Они бегут наперерез.
Судя по голосу, абсолютно бесстрастному, лишенному эмоций, Капитан изнывал от скуки. Это был плохой признак: он был уверен, что мы подвергаемся смертельной опасности.
И никакого оружия! Черт, никакого оружия!
Совершенно автоматически я поправил на левом плече чехол с тренировочным мечом. Тесемка развязана, значит, меч может выпасть, если наклониться слишком сильно. Я сунул руку в горловину чехла и нащупал рукоять.
Мысли
Сколько, интересно, времени прошло с тех пор, как я вышел из машины и направился выполнять свое, хоть и серьезное, но все же достаточно простое задание. Прошли уже часы, а задание, если подумать, так до конца и не выполнено: я все еще не спас Лизу.
А удастся мне вообще это сделать?
На миг мне стало страшно. Я понял, как это трудно, и насколько мало у меня шансов по-настоящему эффективно защитить эту женщину.
Секунды проносились одна за другой. Мне даже показалось, что я слышу, как они свистят, проносясь мимо, улетая в никуда. Но то были, конечно, не условные единицы неделимого в принципе времени, а вполне реальные пули, на которые подбегающие боевики отнюдь не скупились.
Оглянувшись, я увидел, как левый угол кирпичного барьера, под ненадежным прикрытием которого мы все еще находились, вдруг забрызгал во все стороны кирпичными осколками. Вся кладка затряслась, будто кто-то невидимый вонзил в нее с той стороны отбойный молоток. Один кирпич, с самого края, выбило наконец этой бьющей с той стороны силой. Но упал он почему-то бесшумно, и только тут я сообразил, что на самом деле то, что представлялось мне до сих пор тишиной, наполнено грохотом. Экстремальное напряжение сыграло шутку с моим восприятием, заставив его принять за тишину оглушительную какофонию автоматных очередей.
Тут же мне сразу стало ясно, что стрельба ведется одновременно с двух сторон башни — как подбегающими боевиками, так и теми, что первыми приступили к штурму, забросав окна гранатами.
Мы все еще не миновали их — они находились выше, прямо над нами и тоже вели плотный автоматный огонь. Насколько я мог понять, нас они не видели, просто поливали свинцом тот сектор крыши, на котором мы должны были, по их мнению, находиться.
И хуже всего было то, что мы действительно здесь находились.
Пули свистели в воздухе и справа, и слева, и выше нас. Многие из них попадали в листы кровельного железа, но по большей части не пробивали их, а отлетали рикошетом, оставляя вмятины.
Теперь уже Лиза ухватилась за мою руку, но не для того, чтобы потянуть в сторону убежища или выхода, только ей одной известного. Нет, она просто нуждалась в поддержке.
Бежать было некуда. Кругом за границей крохотного пятачка мертвого пространства свистели пули.
Мы стояли пригнувшись, словно это могло уберечь от неминуемой смерти, но потом я увлек Лизу вниз, и мы опустились на холодное влажное железо.
Я прокричал, стараясь перекрыть грохот:
— Как нам выбраться отсюда?
Она повернулась ко мне. В темноте ее глаза мерцали отчаянием, но лицо оставалось спокойным.
— Здесь через каждые пятьдесят метров идут пожарные лестницы. Нужно просто добраться до одной из них.
Просто добраться. Сейчас эта идея казалась совершенно фантастической. К тому же спуск по вертикальной лестнице — дело долгое. И все это время мы будем находиться в уязвимом положении: достаточно одной короткой очереди сверху. Впрочем, следует опасаться и стрельбы снизу.