Квинканкс. Том 1
Шрифт:
— По крайней мере, она вырвет меня из лап этих евреев.
Сэр Томас смеется:
— Этого я тебе не обещал. Погоди, пока я узнаю, свободна ли она, а потом, если захочешь, я расскажу тебе о ней побольше.
— Ты заставляешь меня волноваться, Томми. Может, она скорее сгодится этому подпорченному цветку нашего родословного древа (в соответствии с нашим девизом), моему братцу Тому. Послушаешь тебя, так они составят замечательную парочку.
— Но тебе-то от этого проку не будет.
— А может, и будет. У Гарри есть одна идея, об этом я и хотел с ним поговорить. — Мистер Момпессон поворачивается к Гарри: — Расскажи, что мы с
— Тома можно поженить, — начинает Гарри, — а потом призвать канцлерскую комиссию — она, без всяких сомнений, признает его невменяемым. Во многих случаях это делается по сговору. Присутствующего здесь Момпессона назначат его опекуном, с правом вести его дела по собственному усмотрению.
— Ловко придумано. Но на это потребуется много времени.
— Если на то пошло, — предлагает Гарри, — я могу свести тебя с посредником, который акцептирует векселя.
— Да что ты? Очень великодушно с твоей стороны, Гарри. Ты истинный альтруист.
— Ты, Момпессон, счастливчик, — объявил сэр Томас. — В один и тот же день нашел и брачного, и финансового посредника!
— Да. — Будущий баронет улыбается приятелям. — Интересно, кто из них потребует большие комиссионные?
Глава 57
Проснулся я на следующее утро с мыслью, что у меня нет денег и взять их неоткуда. Не располагая ни профессиональными навыками, ни физической силой, найти работу будет трудно — просто невозможно; оставалось одно средство, попрошайничать, но это было занятие не только ненадежное, но и опасное, так как за него могла забрать полиция и отправить на принудительные работы.
Решив, что, если придется так или иначе просить помощи, то лучше обратиться к тем, на чье участие я имею право (пусть даже и эфемерное), я задумал сделать еще одну попытку отыскать семью Дигвид. Я по-прежнему помнил адрес Палвертафта, который два года назад дал мне старик Сэмюел; конечно, за это время он мог и переехать, но я, без разумных на то причин (а скорее от голода и усталости), рассчитывал, что Дигвиды мне обязательно помогут, и потому поставил целью найти для начала Палвертафта, а затем, говорил я себе, все будет хорошо. Я пошагал в Боро, вновь и вновь произнося про себя фамилию «Дигвид», словно это был могущественный талисман из моих любимых арабских сказок, который дарует мне благополучие; при этом я начисто выбросил из головы не только обстоятельства нашего знакомства с миссис Дигвид и ее сыном, но и чету Избистеров, с которыми мы столкнулись во время предыдущих поисков.
После долгого и утомительного пути я прибрел в пользующийся дурной славой район Олд-Минт и уже к вечеру начал спрашивать у прохожих, где находится Олд-Мэнор-Хаус, где, по словам Сэмюела, имелись дешевые меблированные комнаты и где жил Палвертафт. Я нашел его наконец на Блю-Болл-Корт. Дом был старый, похожего я никогда не встречал ни в жизни, ни в книгах. Это было двухэтажное обветшалое строение, расположенное в темном закоулке и окруженное застывшим морем из обломков булыжника. Из-за ставен пробивалось два-три слабых огонька, над треснувшей трубой воровато вился дымок. В одном конце имелась деревянная лестница, по которой можно было подняться сразу в верхний этаж, не наведываясь ни в парадные комнаты, ни в кухню, вход в которую находился у подножия. После долгого ожидания дверь приоткрыла чумазая женщина в шерстяной шали поверх изодранного платья и с нечесаными
— Может, он здесь и живет, — отвечала она. — А может, опять же, и нет. Дома его точно сейчас нету.
— Можно его подождать? — спросил я.
— Ждите, кто вам запрещает. — Дверь захлопнулась.
Я расположился на одной из нижних ступенек. Через нижнюю дверь постоянно сновал народ, по лестнице, мимо меня, тоже. С приближением ночи на площадке надо мной, а также на ступеньках стали устраиваться на ночлег оборванцы, об них то и дело спотыкались жильцы, иные из которых были не в том состоянии, чтобы смотреть себе под ноги. Измученный, я быстро заснул, хотя много раз просыпался от тычков и вместо извинений слышал ругательства. Однажды я пробудился в почти полной темноте, почувствовав чьи-то осторожные прикосновения, и понял, что кто-то пытается стянуть мою записную книжку. Я схватился за нее, спящие тела поблизости зашевелились, и я заметил в потемках, как какая-то маленькая фигурка бросилась вниз по лестнице. После этого я старался не засыпать.
Наконец из двери вышел человек с огарком свечи и, не обращая внимания на спящих, громко крикнул:
— Где тут молодой человек, который ждет?
— Здесь, — отозвался я, спускаясь к нему.
— И откуда же ты такой взялся?
Чтобы рассмотреть меня, он наклонил свечу, и я с ужасом понял, что знаю его: это был коротышка с черепашьей головкой и большим, похожим на клюв, носом, которого я видел на кладбище, когда шайка из Боро напала на людей Избистера.
Я, должно быть, слишком впился в него взглядом, потому что он потряс меня за плечо:
— Ну, чего ты от меня хочешь?
И все же я не удивился, встретив знакомого. Напротив, представлялось неизбежным, что найденный мною среди необъятного Лондона человек окажется тем, кого я встречал раньше. Несомненно, в основе событий, которые я здесь переживал, лежал некий замысел.
— Меня направил к вам старый Сэмюел с Кокс-Сквер, — проговорил я. — Вы ведь мистер Палвертафт?
— Возможно. И чего ты хочешь?
— Я ищу семью по фамилии Дигвид. Вы их знаете?
Мне показалось, что в его взгляде зажегся интерес.
— Возможно. Что тебе от них нужно? — Прежде чем я успел ответить, он схватил меня за руку: — Пошли в дом.
Он протащил меня через порог, и я очутился в длинной низкой комнате, где полутьму наполняли голоса пяти или шести десятков обитателей, которые смеялись, кричали, пели, плакали, ругались. Свет исходил только от нескольких огарков в кронштейнах по стенам и от яркого огня в дальнем конце, около которого теснились люди, что-то пившие из больших кружек; один из собутыльников уже валялся, пьяный, на полу. Другой, не в лучшем состоянии, сидел за столом поблизости, уронив голову на руки и забыв обо всем на свете. Стены состояли из голого камня, пол — из голых досок, посыпанных гнилыми опилками.
Но вначале я этого не видел: напавший на меня коротышка, захлопнув за нами дверь, потушив свечу и бросив ее на пол, притиснул меня к стене и схватил за голову.
— Ну, что тебе понадобилось от Дигвида? Говори правду, а то живо сделаю из тебя кошачий корм.
В шуме и пьяном угаре никто не обращал на нас внимания, а если бы обратил, все равно ничего бы не услышал.
— Хочу попросить о помощи его жену. Когда-то — несколько лет назад — мы с матушкой кое-чем помогли миссис Дигвид. Теперь мне самому нужна помощь.