Кыпчаки / половцы / куманы и их потомки: к проблеме этнической преемственности

Евстигнеев Юрий Андреевич

Каменные изваяния половцев ныне являются источником изучения многих сторон их культуры, в частности, одежды. Половецкая одежда на основе изучения каменных изваяний была исследована С.А. Плетнёвой (Плетнёва, 1974) и З.В. Доде (Доде, 2001). Рисунки мужской и женской одежды, созданные художниками на основе изображений на каменных изваяниях (Доде, 2001), приводятся в приложении этой книги. Разумеется, одежда, украшения, оружие и боевые доспехи, изображённые на изваяниях, принадлежали аристократии, известным воинам (батырам), одежда и прочее убранство простолюдинов было проще и беднее.

Как известно, соседние с половцами народы исповедовали христианство: в Византии и на Руси – православие, в Венгрии, Чехии и Польше – католичество. Пока половцы/куманы господствовали в степи, христианство не воспринималось, за единичными исключениями, кочевниками. Даже союзные

русским князьям «черные клобуки», не говоря уж о половецких ханах, чьи дочери выходили замуж за русских князей и крестились, оставались язычниками. Но как только появилась со стороны монголов угроза их господству, отношение переменилось – уже в год появления в половецкой степи туменов Субэдея и Джэбэ-нойона крестился «лепший князь» Басты. Но и принимая христианство, знатные половцы сохраняли прежние традиции, в частности, погребальный обряд, о чём поведал в своих записях В. Рубрук («Путешествие в восточные страны», 1957, с. 102). Помимо В. Рубрука, сохранилось описание погребения знатного половца (предполагается, что он был из племени хана Котяна), в 1251–1252 годах, записанного Жаном де Жуанвилем в Константинополе со слов рыцаря Латинской империи Филиппа де Тусси, который был женат на половецкой княжне и присутствовал на погребении тестя. Необычным в обряде погребения было то, что труп помещали в обширную яму в сидячем положении, к нему поместили его лучшего коня и слугу с сумой золота, закрыли яму деревянным настилом и засыпали землёю, причем конь и слуга, последовавший за господином, были погребены живыми (Гугуев, 2009, с. 124–136).

Некоторое представление об обычаях половцев дают сведения в русской летописи: «половцы держатся закона отцов своих: кровь проливают и даже хвалятся этим, едят мертвечину (очевидно трупы погибшего скота – Ю.Е.) и всякую нечистоту (с точки зрения летописца) – хомяков и сусликов, и берут (в жёны) своих мачех и невесток, и выполняют иные обычаи своих отцов» (Повести Древней Руси, 2006, с. 140). Из последнего следует, что среди половцев было распространено многожёнство, что в случае смерти отца его сыновья женились на «мачехах», т. е. жёнах отца, кроме собственной матери; в случае смерти сына отец брал в жёны его жену (свою невестку). Этот известный в родовом обществе обычай левирата служил укреплению рода: женщины были рожать и способствовать росту численности его членов, тем более что за жену платили выкуп (калым).

Враги / союзники

Первый контакт Руси с новыми кочевыми соседями, как известно, был мирным. Затем последовали набеги половцев, походы русских князей, иногда совместные походы на «ляхов» (1092 г.) или «угров» (1099, 1151 гг.). С 1061 по 1210 г. (по подсчётам П.В. Голубовского) половцы совершили 46 крупных набегов на Русь: 19 набегов пришлось на Переяславльское княжество, на Киевское княжество – 16, из них 12 было совершено на Поросье, на Черниговское и Новгород-Северское княжества было совершено 7 набегов, на Рязанское – 4. И это без учета мелких наездов, которых было очень много. Часто один русский князь в союзе с половецким ханом шёл на другого русского князя, которого поддерживал другой половецкий хан. За тот период П.В. Голубовский насчитал 34 участия половцев в междоусобных войнах русских князей.

Для укрепления мирного или союзного договора половецкий хан выдавал за русского князя замуж свою дочь. В Никоновской летописи зафиксировано 9 таких случаев (в 1094, 1107 – 2 брака, 1117, 1146, 1154, 1163, 1187, 1223 годах) – очень мало для 187 лет (1055–1240) соседства. Но это лишь браки, указанные летописцем, очевидно, их было намного больше, как и то, что не все князья и ханы попали в поле зрения летописца. Не отмечено ни одного случая выдачи замуж русской княжны за половецкого хана. Приведённый в летописи случай бегства вдовы вщижского князя Владимира Давидовича в степь и выход её «самовольно» за половецкого хана Башкорта вызывает много вопросов (главный из них– почему именно за Башкорта?) и сомнений. Ослушавшись воли родителей, поправ традиции и религию (выйти за «поганого» язычника!), оставив сына, наконец, не зная половецкого языка и преодолев дальний путь от города Вщиж (упоминается в 1142 году, стал центром удельного княжества в 1156 году, уничтожен монголами в 1238 году, ныне село Вщиж, Жуковского района Брянской области) до степи, найти там именно этого хана может только половчанка, знавшая и любившая Башкурта, но выданая своим отцом за русского князя. Неслучайно летописец, записав этот необычный на Руси случай, не осудил, будучи христианином, тем более монахом, женщину,

христианку, бежавшую к «поганому», язычнику, чтобы выйти за него замуж!

Что касается простого люда, то наличие большого числа молодых пленниц и в русских городах, и в половецких вежах делали межэтнические браки и сексуальные отношения обычным явлением. Кстати, межэтнические браки, заключаемые по кочевым («единоборство» в степи между будущими супругами) и древнерусским (обращение в христианство язычницы-жены) традициям получили своё отражение в русской былине о богатыре Добрыне Никитичне. В ней рассказывается, как однажды «в чистом поле» Добрыня встретил «поляницу» (т. е. степнячку), сидящую на боевом коне. Между ними состоялся поединок, в котором Добрыня был побеждён и оказался в плену. Условием освобождения стал брак Добрыни Никитича и «поляницы» Настасьи Никуличны (Плетнёва, 2010, с. 75–76).

Этнический состав западного Дешт-и Кипчака (Половецкая земля древнерусской летописи, Кумания западных хроник)

Согласно восточным источникам территория от Яика (Урала) до Днестра и низовьев Дуная называлась Дешт-и Кыпчаком и населялась кыпчаками. В них же имеются данные о племенах, обитавших в этих краях. Уже известные читателю этой книги Ан-Нувайри и Ибн Халдун сообщают этнонимы 11 племенных групп: токсоба, йета, бур-джоглы, эльбурли (ольбурлик), кангароглы, анджоглу, дурут, кулабаглы, джузнан (джерсан или джортан), карабирикли, котан, причём отмечено, что они «не одного рода» (Кумеков, 1990, с. 122–124). В древнерусских источниках название Дешт-и Кыпчак не зафиксировано; из племён известны токсоба (токсобичи), бурджоглы (бурчевичи), эльбурли (бурновичи от «бурли», «волчьи», а эль, т. е. «народ» пропущено), кулабаглы (кулобичи), йетоба (етобичи), дурут (тортъробичи). В западных источниках фигурируют лишь Комания/Кумания и соответственно– команы/куманы (лишь в 1253 году В. Рубрук в своём путешествии замечает команов, «именуемых кап чат», т. е. кыпчак). Остальные племена– кангароглы, анджоглы, джортан, карабирикли – очевидно обитали за Волгой, хотя под этнонимом «кангароглы» могли быть канглы, отмеченные Рубруком («команы, называвшиеся кангле») к востоку от Волги.

Замечания и выводы

Замечания: 1) С.А. Плетнёва полагает, что границами летописного Поля Половецкого были Днепр на западе и Волга на востоке, как указано в летописи в 1152 году. Описывая поход князя Юрия Долгорукого против киевского князя Изяслава Мстиславовича, летописец пишет, что в качестве его союзников выступили не только токсобичи и отперлюевы, но и другие племена, однако не все, а лишь те, чьи кочевья находились между Волгой и Днепром: «отперлюеве и токсобичи и вся Половецкая земля что же меж Волгою и Днъепромъ пойдоша..» – пишет летописец под 1152 г. (Полное собрание русских летописей. М., 1962, с. 455). Половецкая земля была и за Днепром, ибо на Руси не различали половцев и куманов – «кумане рекше (то есть) половци» – замечает летописец ещё в 1096 году.

2) Мнение некоторых историков о том, что самоназванием половцев хана Атрака, пришедших в 1118 году в Грузию, был этноним «кипчаки», ибо их так называли грузинские источники (Мургулия, Шушанин, 1998, с. 33, 93) ошибочно. Получается, что половцы держали свое самоназвание в секрете от русинов (самоназвание населения Древней Руси), а вот в Грузии свой секрет раскрыли. Никакого секрета нет: просто в Грузии, Армении и Ширване (Азербайджан) благодаря географической близости господствовала мусульманская (восточная) традиция называть кипчаками тех кочевников, которые на Руси, в Византии и в Центральной Европе были известны как половцы/куманы.

3) Куманы и их страна Кумания известны лишь одному арабскому исследователю, правда находившемуся на службе у короля Сицилии Рожера II и жившему в Палермо. Он, Абу Абдаллах аль Идриси (1100–1164 гг.), единственный из всех современных ему авторов, сообщил о делении Кумании на части – Белую Куманию (Куманийя аль Байда) и Чёрную Куманию (Куманийя ас Сауда), применив тюркскую традицию цветового обозначения сторон. Так полагали историк Б.А. Рыбаков и вслед за ним археолог С. Плетнёва (Плетнёва, 2010, с. 112). Исследования Коноваловой творчества этого арабского географа показали, что Черной и Белой Куманиями аль Идриси называл пограничные с Куманией города других стран (например, Белой Куманией им был назван византийский город Матлука, который находился близ известной Тмутаракани; истинное название и местонахождение города Чёрная Кумания не определены), а вот саму страну Куманию («ард ал-Куманийа») он описал как единое целое (Коновалова, 1999, с. 181–182).