Лабиринт Минотавра (сборник)
Шрифт:
– Пустим часы обратным ходом вплоть до дня, не столь уж и давнего, когда ты вложил деньги в бразильские золотые копи. Вот где начало, то острие, на котором покоилось будущее Вселенной. Твои последующие поступки повлекли за собой печальные последствия.
– Мне жаль, что так получилось. Но что я могу сделать?
– Ты можешь вернуться в тот день! – прогремел судья.
– Что???
– Вернуться, я сказал, в то время, когда ты сделал роковой выбор, и изменить решение, давшее толчок всему остальному. Я имею в виду момент, когда ты дал распоряжение
– Это по его же совету!
– Да, но ты последовал этому совету, разве не так? Значит, и отвечать тебе, а не Сэмми.
– Допустим, я признаю свою вину. К чему вы клоните?
– К тому, что ты вернешься к этому моменту, Артур.
– О чем вы? Как я туда попаду?
– С нашей помощью, разумеется. Нельзя же ожидать от тебя, что ты пустишь часы обратным ходом своими силами. Мы поможем тебе вернуться в тот день, чтобы ты скорректировал нынешний трагический курс событий.
– Вы что, действительно это можете? Можете отправить меня в прошлое?
Бог-судья улыбнулся и кивнул остальным судьям.
– Если мы соединим наши умственные усилия, то безусловно сможем. Согласен, создается парадокс, но менее болезненный для Вселенной, чем твои затеи с черной дырой.
– А, отправившись в прошлое, я не угожу в тюрьму? – поинтересовался Артур.
– Думаю, мы устроим кое-что получше. Мы сами одарим тебя деньгами. Еще одно небольшое чудо, но чудом больше, чудом меньше – какая разница! И ты будешь в порядке, и Вселенная в безопасности.
Артур подумал-подумал и произнес:
– Значит, я не встречу ни Декстера, ни Скаббера…
– Какая жалость! Но разве цена так уж высока?
– И не встречу Меллисенту…
– Встретишь какую-нибудь другую женщину.
– Но не Меллисенту!
– Давай не затягивать спора, увертки тебе не помогут. Женщин на Земле пруд пруди, и даже есть несколько доступных богинь. Поскольку тебя это беспокоит, мы что-нибудь придумаем. Дадим тебе партнершу – так, кажется, у вас выражаются. Но выход единственный, и от него не уйти. Что же ты нам скажешь?
– Какая у меня альтернатива?
– Безмерная боль, которую мы растянем ровно на тот срок, какой еще протянет Вселенная.
– Вы не оставили мне особого выбора, – посетовал Артур.
– А мы и не собирались, – ответствовал судья.
Артур чуть было не согласился. Однако внезапно что-то в его душе шевельнулось – что-то, о чем он прежде и не догадывался. Он не знал, как это точно назвать, но оказалось, что он предан тому порядку вещей, который есть.
– Нет, я не стану никуда отправляться. Черт с вами, пропади вы пропадом! Я люблю Меллисенту! И я не сделал ничего плохого. Я не согласен ничего менять!
– А как же судьба Вселенной? – вопросил судья.
И Артур заявил:
– По правде говоря, я просто отказываюсь беспокоиться о Вселенной, способной развалиться на части лишь вследствие моих поступков.
Глава 61
– Ну
Он собирался добавить нечто воистину божественное, внушающее трепет, но потолок судебного зала вдруг раскололся трещиной.
– Не-е-ет! Еще рано! – вскричал судья.
Трещина расширилась, сквозь нее проглянуло матово-черное ничто. Судьи стали разбегаться кто куда, но раскрывшаяся дыра поглотила их, растворила во тьме, и они пропали, словно их и не было никогда.
Артур тоже бросился прочь от скамьи подсудимых – не ради спасения, инстинкт самосохранения куда-то делся, а в изумительном искреннем порыве, не оставившем и следа от пассивности и апатии, которые были столь характерны для него прежде. Новый Артур, слегка и все же существенно отличный от предыдущего, кинулся к Меллисенте и заключил ее в объятия. И даже в секунду, когда разрыв в потолке еще расширился и был готов поглотить его, успел подумать: «Как же прекрасно от нее пахнет!..»
Из угла, где Артур не мог приметить ее раньше, выглянула огромная бронзовая голова Фрэнсиса Бэкона. Голова распахнула бронзовые челюсти и проревела:
– Время есть, время было, время прошло!..
Вселенная задрожала и исчезла.
И появилась вновь, чуть-чуть изменившись.
Прежде всего, в этой новой Вселенной не было судей.
Все остальные были.
– Я грежу или это происходит на самом деле? – обратился Артур к Меллисенте.
– Ты грезишь, и это происходит на самом деле, – ответила Меллисента, обхватив его за шею.
И Артур подумал: «Может, я и не бог, и тем не менее я совершил то, что не по силам ни одному богу. Я спас Вселенную. Или разрушил ее и создал другую, лучшую. По сути это одно и то же».
Какое будущее ожидает его в этом новом мире, с этой новой женщиной, в этой новой жизни? Сплошная неопределенность, однако ее можно перетерпеть. Он сделал шаг вперед. И еще шаг.
Внезапная тишина обрушилась на него сильнее, чем любой шум. Тишина и темнота. Затем огни засияли снова.
Оказалось, что он стоит в одиночестве на огромной сцене, глядя вниз и вдаль, на зрителей, – а их собрались, вероятно, миллионы. Он осознал, что ему даровано бинокулярное зрение неограниченной мощности, и переводил взгляд, охватывая все более и более дальние, все более и более мельчающие ряды, но и они оставались лишь слабым выражением того, какова же численность аудитории.
На сцене Артур был совершенно один, под сверканием небесных огней, освещающих его под всеми углами и интенсивными до предела. Голос, могучий, как весь мир, оповестил:
– Добро пожаловать, Артур! Настала эра новой Вселенной.
– Но что сталось со старой?
– Она растаяла, затерялась среди воспоминаний обо всех когда-либо существовавших вселенных.
– И мне придется за это отвечать?
– Отвечать? Нет! Скорее уж тебя надо поздравить, поскольку именно благодаря тебе стал возможен новый мир…