Лабиринт миров
Шрифт:
— Ты что, дивизия? Станут они ради тебя рыть капониры! Да для того, чтобы их вырыть, установить там огневые точки, пристреляться и протянуть связь, понадобятся не одни сутки! Они кого-то ждут, в этом ты прав, но только не нас.
Из этой последней фразы Зурова Лосев понял, что парень неплохо разбирается в военном деле. Выходит, в его лице он приобрел опытного помощника и лишь теперь начал это понимать.
— Ты где служил?
— В космодесанте.
— А чего молчал до сих пор?
— У нас не принято этим хвастаться..
— Какие
— Лучше всего не торопиться. Они наверняка кого-то ждут. Возможно, уже сегодня ночью. На крышах снайперы, в подвалах ракетчики.
— Ну и глаз у тебя…
— Я служил в разведроте.
Разведчики — элита знаменитых космодесантников. Только сейчас Лосев оценил наконец, на что способен Зуров.
— Значит, так и сделаем. Замаскируемся и подождем. Если ночью начнется бой, нам это на руку. В суматохе легче будет проскользнуть к транспортным ангарам. Дальше будем действовать по обстановке.
— Если мы проникнем в ангары, это еще не означает, что нам удастся увести машину. В зоне захвата нет электричества. Время от времени оно совершенно неожиданно появляется на несколько минут или часов, а потом исчезает снова. Ни один двигатель запустить не удастся.
— Что, и аккумуляторы тоже?
— Они — в первую очередь. Вообще вся электроника бездействует.
— Я уже столкнулся с этим, когда летел над Байкальском. Но тогда не понял, что произошло. Почему ты молчал до сих пор?
— Что толку говорить? Никто не знает, когда это чертово электричество появится.
Чтобы переждать день, отряд обосновался в развалинах заброшенной фермы, расположенной на невысоком холме. Отсюда хорошо просматривались окраины города.
Часа через два пошел дождь, мелкий и безнадежный, такой, какой бывает только в тайге. Кажется, что из туч вместе с мелкими брызгами воды сеется мошка, от которой не спасают никакие накомарники и репелленты.
Постепенно ожидание стало невыносимым, и первым не выдержал Грансвер.
— Чего мы, собственно, ждем? Давно известно, что на тысячу километров вокруг нет никаких войск. Банда «металлистов» контролирует всю местную тайгу. Им здесь некого бояться — они могли построить эти капониры для обучения своих новобранцев. Или их главарь страдает манией преследования и решил подстраховаться, получив известие о нашем приближении. Сидя здесь, мы никого не дождемся! А вот кровь из нас выпьют всю, до капли! У меня ее уже почти не осталось.
Лосев ничего не ответил. Трудно было всем, и, главное, не было полной уверенности в том, что это бесконечное ожидание и в самом деле имеет смысл.
Часа через два, когда солнце окрасилось в багровый цвет и коснулось вершин далеких сопок, он спросил себя: не потеряют ли они остатки боевого духа в этом бесконечном ожидании?
Лосев решил отдать команду двигаться к городу, как только диск солнца окончательно скроется за сопками и вечерний туман наползет на город.
Но как только это случилось,
Прошел еще почти час, синие сумерки вечера сделали невидимыми окраины мертвого города, на улицах которого не светилось ни одного живого огня. С наступлением темноты мошка озверела окончательно, а влага пропитала даже непромокаемые комбинезоны. И лишь когда остатки человеческого терпения были исчерпаны этим мучительным ожиданием до самого конца, звон мошки и шуршание дождя перекрыл посторонний шум.
Он был похож на шум большой реки, прокладызавшей себе путь сквозь тайгу. Так могла шуметь лавина или сель. Что-то шло на город из ночного леса. По счастью укрытие находилось в стороне от этого нарастающего, неумолимого движения.
Шум шел с востока. Он приближался и разрастался вширь. Даже холм, на котором лежали нападавшие, начал мерно вибрировать в такт этому грозному шуму.
Если к человеку из ночной тайги приближается «нечто» огромное и смертельно опасное, он не в состоянии сдержать страх. Но этот шум внушал ужас.
Внутри общей какофонии движения, которую создают множество отдельных мелких шумов, можно было различить странные скрипы, словно двигались плохо смазанные механизмы. В резких, тоскливых повизгиваниях слышалась тоска, такая же безмерная, как замершая в ожидании тайга.
— Что это такое, черт побери?! — спросил Грансвер.
— На востоке, откуда они идут, есть какой-нибудь рудник?
— Там есть заброшенные золотоносные шахты, законсервированные много лет назад.
— Это то, что им надо…
— Да кому «им»?! Скажи наконец!
— Егоров писал о таком исходе… Трансферам. Созданиям Гифрона, пришедшим из-под земли.
— Они живые? — поинтересовался Зуров.
— И да, и нет. Скорее это роботы, такие же, как шипоносы. Но только специально приспособленные для боя. Иногда ими управляют зомбиты.
— Ты можешь говорить так, чтобы было понятно? Кто такие зомбиты?
— Те, кто принял третью дозу наркотика, те, кто отдал свои души во власть Гифрона. Возможно, скоро мы их увидим. И если это случится, нам не позавидуешь…
— И что же теперь делать?
— Ничего. Просто ждать.
— Ты уверен, что они не доберутся до нас?
— Эти существа создаются для одной-единственной цели. Лишь для одной атаки. Против нас нет смысла выпускать такую армию.
Вскоре они их увидели. На капонирах вспыхнули и тут же погасли прожектора. Но сразу же из второй линии укреплений взлетели осветительные ракеты, повисшие высоко в воздухе на парашютах и осветившие всю местность вокруг неестественным мертвенно-синим светом.