Лабиринт Принца Пустоты
Шрифт:
– Я не собираюсь вызывать Александра, чтобы получить у него ответы, – ледяным тоном произнёс он. – Я дойду сам. Не советую во мне сомневаться.
– Ты сможешь дойти, верю, – терпеливо сказал Дир. – Но что, если ты не разберёшься в механизмах сферы? Даже если Ваади даст тебе то, что нужно, справишься ли ты? Вряд ли Принц Пустоты даст нам время на размышление.
Дир и Майлз мерили друг друга взглядами, и на лице Майлза было такое же выражение, какое Таисса не раз видела на лице Вернона. И означало
Таисса кашлянула.
– Есть ещё один момент, – произнесла она, разрывая напряжённую тишину. – Даже если мы поймём, что делать, Вернон запросто сможет вернуть потоки времени обратно.
– Это вполне реально, – кивнул Дир. – Но это лишь ещё одна причина позвать Александра. Уверен, Александр знает, как его остановить.
Майлз холодно усмехнулся.
– Так веришь в своего Светлого? Не боишься, что вместо этого он окончательно спятит и разнесёт сферу вдребезги?
Наступила тишина. Таисса открыла было рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его. Они говорили об Александре. Можно ли вообще доверять её деду?
– Я верю в него, – ясно произнесла Лара.
Таисса повернулась к ней. Баннер над их головами светился голубым, придавая лицу Лары мертвенно-бледный оттенок. Но глаза горели живо и ярко, и в них была решимость, которая могла бы поспорить даже с упрямством Майлза.
– Я верю в Александра, – спокойно повторила Лара. – А ты забыл, что Александр беспомощен перед твоим нанораствором, Лютер. Помнишь, как твой собственный сын когда-то напомнил тебе о твоих преступлениях? И что с тобой было после этого?
Майлз поморщился.
– Это не так работает.
– Именно так, – жёстко парировала Лара. – Дай нам полчаса. Потом Дир напомнит Александру, что он здесь нежеланный гость. Невыносимую боль никто терпеть не сможет: это будет сильнее его.
– Таисса Пирс, – желчно проронил Майлз, – думает иначе. Она верит, что сможет вытерпеть вообще всё. Не так ли? – Он холодно усмехнулся Таиссе. – Кто поручится, что отец Эйвена Пирса тоже не стиснет зубы и не стерпит любую боль ради великой цели?
Таисса вспомнила Александра, торжествующего, ликующего, предвкушающего явление будущего Великого Светлого. Её дед сделает всё, чтобы достигнуть своей цели, и он привык контролировать ситуацию. И сейчас, вызванный из небытия, он просто уйдёт?
– Дир, тебе не кажется, что Майлз прав и ты недооцениваешь моего деда?
Дир покачал головой.
– У нас нет выбора, Таис. Или так, или мы вернёмся домой лишь через десять лет. Или через пятьдесят, если совсем не повезёт.
– То ещё везение, – пробормотала Таисса.
– Полчаса, Майлз, – негромко сказал Дир. – Я сделаю всё для этого. Обещаю тебе.
– Ты не всесилен, – бросил Майлз сквозь зубы. – И обещать
– Возможно. Рискуешь ты, Майлз. Но этот риск может спасти нас всех.
Повисло молчание. Лара стояла у стены неподвижной статуей.
Слышал ли Александр их разговор сейчас? Насколько мучительно это было – находиться в глубинах чьего-то подсознания? И каково сейчас приходилось Вернону, ставшему Каем, и Каю, сделавшемуся Верноном?
Таисса на миг зажмурилась. Думать о Принце Пустоты было больно, но какой-то части её было тепло от знания, что он ждал её и думал о ней. Он. Вернон, сохранившийся в Кае. Кай, живущий в Верноне.
– Полчаса, – разрезал тишину хриплый голос Майлза. На его щеках горели некрасивые пятна, но он был необыкновенно похож на Вернона в эту минуту. – Не больше.
Дир кивнул ему.
– Не больше.
– Тебе придётся разрешить Александру говорить всё, что он хочет, – подала голос Лара. – Даже угрожать тебе и ненавидеть тебя. Нам нужен свободный разговор без твоего нанораствора.
– Я уже это обещал, не так ли? – презрительно бросил Майлз. – В отличие от тебя, я не перепуганная девчонка, обвешанная оружием, так что прикуси язык, Светлая. И напомни ему, что, если твой Александр хочет боли и унижения, он их получит.
– Надеюсь, до этого не дойдёт, – произнёс Дир. – Спасибо тебе, Майлз.
Медленно, торжественно Майлз Лютер закрыл глаза.
Сердце Таиссы пропустило удар. Что она ожидала увидеть? Вспышку молнии? Призрачную фигуру своего деда, насмешливо улыбающуюся ей от окна веранды?
Александр даст им нужные знания. Даст подсказку, в которой они так нуждались. Но потом… Таисса вдруг отчётливо поняла: Александр не уступит место. Её дед будет терпеть невыносимую боль, но не сдастся. Майлз был прав, а они его не послушали!
– Дир, – встревоженно произнесла Таисса. – Мне кажется, мы совершили огромную ошибку.
– О нет, – произнёс Майлз Лютер сухим тоном, не открывая глаз. – Вы поступили совершенно правильно, девочка.
У Таиссы заколотилось сердце.
– Ты, – произнесла она. – Ты бросил меня в саркофаге. Наедине с моими кошмарами.
– И даже не извинился, – подтвердил тот, кто находился в теле Майлза. – Потому что был прав.
– Ты хоть раз в жизни признавал свои ошибки? – с горечью произнесла Таисса. – Не формально, а по-настоящему, от всего сердца?
Майлз Лютер открыл глаза. Насмешливая улыбка на его лице могла принадлежать только Александру.
– Разве я ошибся, девочка? Дир достал меч, а ты успела если не вскружить голову Принцу Пустоты, то вызвать у него жалость. Каждый мой шаг ведёт к вашей свободе. Не так ли, Лара?