Лабиринт судеб
Шрифт:
— Какого лешего там принесло?! Я сейчас…. Простите, господин тэр, не признал, — узрев на пороге хмурого мага, мужчина изменился в лице.
Машинально начертал в воздухе обережный знак, видно надеясь, незваный гость окажется всего лишь привидевшимся кошмаром.
— Вон, — войдя в комнату, коротко бросил Даэрен.
Дважды повторять не пришлось. Трое сонных мужчин завозились, пытаясь как можно скорее натянуть одежду. Опасливо косясь на вспыхнувшие под потолком огни, поклонились и поспешно выскочили в коридор. Остался лишь четвертый, слишком пьяный, чтобы подняться
Даэрен устало поморщился, а потом свел пальцы вместе и скороговоркой прочитал заклинание. Сбросив со стула забытую рубашку, откинулся на спинку, дожидаясь, пока мужчина расстанется с тазом и обретет способность мыслить ясно. Увы, избавиться от похмелья абсолютно без последствий не могли даже маги. В Академии даже ходил слух, будто придумавшему такое заклинание сразу зачтут все экзамены и даруют ступень.
— Полегчало?
— Тэр? — откашлявшись, мужчина изумленно уставился на мага. — Что вы…? Как вы…? Как же…
— Что я и кто я тебя не касается, а вот меня интересует твое имя и должность, — сплетя пальцы, Даэрен криво усмехнулся.
— Меня Гнатием кличут, кучером я у господина Заресского служу, — забормотал мужчина.
— И что же ты, Гнатий, забыл в королевской резиденции? — Даэрен говорил нарочисто небрежно, всем своим видом демонстрируя всего лишь вежливую любознательность, но взгляд оставался цепким, сосредоточенным. Так хищный зверь смотрит на загнанную в угол добычу, наслаждаясь испугом жертвы.
— Свояченицу проведать отпросился. Она там швеей работает, слугам Его Величества рубашки штопает. У нее сын давече родился, хотел гостинцев свезти, свидеться, — при упоминании родных Гнатий мечтательно улыбнулся.
— Свиделся? — прищурился Даэрен.
— Да, посидели, поговорили. Зимой она меня в гости опять кличет, — мужчина задрожал, по взгляду мага начиная догадываться, что ни зимой, ни летом свояченицу ему уже не увидеть. Впрочем, как и вообще никого.
— Зима, этак сходить на охоту, а после в баньку и в теплую избу, где уже стол накрыт, хорошо, — задумчиво протянул Даэрен. — Кто еще с тобой ездил? Кому ты о Тьме рассказывал?
— Что? — сбитый с толку резким переходом, Гнатий часто заморгал. — Сам я ездил, один, уже домой возвращался, к жене, детям да вот друзей старых встретил.
Расслышав в его голосе жалобные нотки, Даэрен поморщился.
— Довольно, — догадываясь, что сейчас мужчина начнет перечислять всех своих многочисленных родственников, которых очень огорчит его, Гнатия, смерть, оборвал маг. — Меня интересует, с кем и где, не считая сегодняшнего дня, обсуждал пожирающую дворец Тьму?
— Ну, это, — Гнатий почесал в затылке. — Ни с кем больше. Я и друзьям говорить не собирался, но они ожог заметили, подначивать стали, мол, больно на след от сковородки похож, не иначе как сам готовить принялся, а как правду сказал, еще больше насмешничать стали.
— А не предупреждали ли тебя другие тэры, которых ты наверняка встретил у дворца, не болтать об увиденном? — лениво, даже неохотно, поинтересовался Даэрен.
— Припоминаю что-то
Причем весь его вид выражал полную уверенность в собственной правоте.
— Так раз предупреждали, следовало держать рот на замке и молчать! — подавшись вперед, зло рявкнул Даэрен.
Маг был уверен — коллеги приняли все необходимые меры, чтобы о случившемся во дворце узнали как можно меньше людей и смотри-ка, одного пропустили. То, что Гнатий мог рассказать жителям о Тьме Даэрена не слишком волновало, мало кто поверит несущему всякие небылицы пьяному, гораздо худшим оказалось, что это услышала Амерлин.
Конечно, можно было соврать. Наивная девушка даже не заподозрила бы обмана, поверив каждому слову, вот только эту правду нельзя было скрыть так просто.
— Что же мне теперича делать? — Гнатий растерянно комкал край рубахи, глядя то на мага, то в пол.
— Ложись спать. И друзьям скажи, пусть возвращаются, — Даэрен одним движением поднялся на ноги, отряхнул плащ и вышел из комнаты.
Мужчина остался растерянно смотреть ему вслед. Огни потухли и казалось, будто маг растворился в темноте, став ее частью и теперь наблюдая одновременно со всех сторон. Гнатий передернул плечами. Он был не робкого десятка, никогда не считал себя трусом, но, промокнув лоб, подумал, что магов создал сам дьявол.
Даэрен же вернулся в номер. На произведенное впечатление мужчине было наплевать, куда больше его волновало, как теперь разговаривать с Амерлин. Той, несомненно, захочется узнать как можно больше подробностей, вот только сохранит ли она свой оптимистический настрой и веру в чудеса, узнав, что ей предстоит?
И почему — то магу казалось, что сегодня он в последний раз видел, как улыбается Амерлин. Казалось, девушка просто не умеет грустить, ее улыбка всегда была искренней, теплой, будто солнечный лучик скользит по губам. После будущего разговора у нее больше не будет причин для улыбок.
Вода в бочке успела остыть, но Даэрен не стал звать трактирщика. Раздевшись, опустил ладонь в воду и произнес несколько слов, после чего сам взобрался внутрь. Горячая вода приятно окутала тело, смывая пыль и усталость. Облокотившись на бортик, маг закрыл глаза и плеснул водой на лицо.
Жаль, что мысли нельзя было смыть так же просто, как и грязь. Вытершись полотенцем, Даэрен натянул штаны и лег в постель. Вчера он неважно выспался и собирался сегодня отдохнуть как следует. Совместный ночлег в избушке тревожил не только Амерлин, маг просто не подал виду, что его что-то беспокоит. Впрочем, на нормы приличия Даэрену в самом деле было плевать, куда больше он переживал, чтобы ненароком не столкнуть девушку с постели. Стоило Амерлин пошевелиться или застонать, как Даэрен мгновенно просыпался и подолгу вглядывался в лицо девушки, гадая, что же ей снится. Заклинание должно было подарить сон без сновидений, но иногда магия срабатывала не совсем так, как задумывалось, обретая совсем иную форму.