Лабиринты памяти
Шрифт:
Глава 18. Обещания
С чувством выполненного долга Долохов откинулся в кресле и затянулся сигарой. В комнате было темно, и лишь слабый рассеянный свет блеклыми полосами разрезал пространство, просачиваясь через решетчатые окна. Душно. Мужчина расстегнул верхние пуговицы белоснежной рубашки.
Долохов выдохнул дым и равнодушно уставился на человека перед собой. Тот едва дышал, сидя на стуле в нескольких метрах от него со связанными за спиной руками и опущенной головой. Рубаха и брюки пленника заливала кровь. В этот раз крови было неприлично много. Она сочилась отовсюду, и Долохова это жуть как раздражало. Он не любил кровь, потому что не любил пачкаться и в своей работе предпочитал использовать огнестрельное оружие. Но сегодня не было необходимости убивать – просто наказать.
Плечи избитого резко дернулись вверх, и он издал слабое кряхтение. Долохов ухмыльнулся и взглянул на наручные часы: если продержится еще полчаса – его стоит развязать. Он не был в списке, и продолжительность его жизни для Влада не имела никакого значения. Но Долохову нравилось быть тем, кто принимает решение – жить или умереть. Эти бедолаги так радуются своему спасению, что начинают чувствовать себя обязанными. Их сейчас много. Повсюду. И никто толком не помнит, с чего начался их мнимый долг за свою никчемную жизнь. В голове лишь страх.
Долохов никогда этого не понимал, и, будь он на месте этого или любого другого, он бы немедленно покончил с собой. Ведь жизнь, полная повинности кому-то, слишком дорого нам обходится.
От мыслей Долохова отвлек шум на улице. Он выпрямился и настороженно уставился на входную дверь, запустив руку за спину и нащупав рукоять пистолета. Через мгновение дверь распахнулась, впуская в помещение поток яркого света, устремленного прямо на стул с привязанным к нему беднягой. Долохов недовольно прищурился.
– Как меня бесит эта тварь! – раздалось шипение.
Дверь захлопнулась так же резко, как и открылась, и перед Долоховым предстала Ада Блодвинг. Раздраженная, помятая, с нечесаными волосами. Вместо привычного элегантного наряда – спортивный костюм с капюшоном и кроссовки, тушь осыпалась и растеклась, образуя под глазами синяки.
Ада метнула на Долохова злобный взгляд и обратила свое внимание на пленника.
– С ума сошел, ему же больно, – выдохнула она, скривившись. – Зачем ты его мучаешь?
Влад вскинул брови и в полном недоумении наблюдал, как Блодвинг бросилась к мужчине и ловко развязала его руки.
– С-с-спаси-и-бо, – едва шевеля губами, прошептал тот, дернул головой, видимо желая взглянуть на свою спасительницу, но завалился на бок.
Ада подхватила его, заключив лицо в ладони и развернув к себе. Она несколько секунд напряженно всматривалась в его заплывшие кровью глаза, а затем сделала
Ада закрыла глаза и с шумом втянула воздух.
– Вообще-то, это был мой потенциальный должник, – фыркнул Долохов, картинно вытягивая губы в трубочку.
– Найди другого, – буркнула Ада. Переступив через тело, она отодвинула стул в сторону и села на него.
Долохов с усмешкой отметил изменения в ее внешности, но тактично промолчал. Девчонка была очень вспыльчивой, и обычно ему нравилось подтрунивать над ней, но сегодня атмосфера располагала к спокойствию.
– Почему ты так долго? – спросил он.
– Потому что эта дрянь устроила за мной слежку, – выпалила она и скрестила руки на груди. – Два часа убила в Лондоне, чтобы оторваться от нее.
– Зато город посмотрела, – парировал Долохов. Ада одарила его презрительным взглядом и, вытащив из кармана маленькое зеркальце, принялась поправлять макияж. – Получается, Николина знает о тебе?
– Да у нее ума не хватит! Но Алекс мог поделиться с ней своими догадками. Как же! – горестно выдохнула она и на мгновение стиснула зубы. – Они же такие друзья, прямо подружки с пижамной вечеринки!
Долохов выпрямился в кресле и заинтересованно уставился на Аду. А это что-то новенькое…
– Они подружились?
– Подружились… – фыркнула Ада. – Да он втрескался в нее по самые уши! И за ручку, и под ручку, в лобик поцелует, к себе прижмет… Ненавижу ее!
Девчонка в сердцах замахнулась, и зеркальце, пролетев через всю комнату, разбилось о стену.
– А она? – Влад проигнорировал ее эмоциональный выброс.
Ада нахмурилась:
– Близко не подпускает, хотя свечку я им не держала. Да и какая, к черту, разница!
Долохов задумчиво уставился на свои пальцы. Какой интересный поворот…. Просто Ромео и Джульетта. Вот эти небесные угодники обрадуются, когда узнают, что их будущий правитель души не чает в соседской принцессе. Но нет, не стоит принимать поспешных решений, лучше тщательно все обдумать и получить максимум из этого союза.
– А на кровные земли она собирается возвращаться?
– Не знаю. – Ада вновь скрестила руки на груди и равнодушно пожала плечами. – Мне редко удается что-то услышать. Как-то пробовала последить в городе, да только с января за ней один амбал таскается.
– Блондин?
– Именно. Кто-то из псов Стамерфильда?
– Да, эльф Домор. Опасный тип. Слышал про его способности, да все повода не было проверить. Ну ничего, ничего. – Долохов вздохнул, и его губы растянулись в улыбке. – Больше не рискуй. Лучше залечь на дно на время. Харт-Вуд далеко не глупая, и пока она ни черта не знает о потустороннем мире. Мне бы хотелось, чтобы с ее возвращением на земли так и оставалось.
– А если она не вернется?
– Вернется. – Долохов откинулся в кресле и затянулся сигарой. – Она же наркоманка, и terra для нее как доза – магия, шарады, только дай повод разгадать всё.