Ламбрант-некромант
Шрифт:
Машина свернула и покатила по неровной дорожке. Высокий Нетленкин даже пару раз ударился головой о потолок салона. В желудке и без того урчало и что-то шевелилось, а тут ещё и тряска. Пленника в очередной раз начало тошнить, и он выблевал прямо на себя всё, что блуждало в животе.
— Если б это был мой автомобиль, я бы тебе рот зашил, — подметил Ламбрант и затормозил.
Рыков как-то озлобленно заскулил, смутившись блевотины на соседнем пассажире. Но Павлов не торопился выпускать их обоих из машины. Он уставился на обугленные развалины Елмонской церкви и растерялся. Подъехать поближе казалось как-то небезопасно, поэтому пришлось выйти и убедиться во всём воочию.
— Солнечного дня! — поприветствовал его Ламбрант, помахав рукой. — Сегодня отличная погода для игр с распятием, не правда ли?
Курильщик лишь издал протяжный хрип и мотнул окровавленной головой. Люциферит осмотрелся, попинал обугленные кирпичные куски и несгоревшие доски и вернулся к кресту. Можно было бы оставить эту живописную инсталляцию как есть. Но всё ещё живой участник этой банды вынудил своим беспомощным шевелением что-то предпринять.
Распятие было прислонено о кирпичную кладку у основания сгоревшей церквушки. Однако Павлов не стал заботиться о безопасности и без того потрёпанного бандита, уронив крест на землю вместе с телами. Судя по стонам, угробить до конца главаря не удалось, чему Ламбрант сильно обрадовался. Он приблизился к верхушке осквернённой христианской конструкции и обратил внимание, что мужик привязан к ней подручными средствами — обгоревшими проволоками и порезанной верёвкой.
— Я смотрю, вам удалось пообщаться с Падериным, — заключил люциферит, глядя на измождённого курильщика.
— Маль-чон-ка, с-с-сук-ка, — прохрипел главарь погибшей троицы. — Об-ма-нул…
— Ну, это же бесоголовые, — подметил с ухмылкой Павлов. — Что, ещё не приходилось с такими иметь дело?
— Ска-зал, что ос-та-вит в жи-вых, а сам по-ве-сил сю-да, — поведал бандит сквозь болезненные стоны.
— Вот ведь чертяга! — пришёл в восторг Ламбрант. — У меня, видать, понахватался на халяву этой методики! Технически-то он выполнил своё обязательство. Ты же вот не мёртв.
— С-с-су-к-ка…
— Ты, кстати, ещё можешь потренироваться в сделках с рогатыми. Мне вот надо бы знать, что такого интересного ты мог ему сообщить в обмен на столь гуманное окончание встречи.
— Раз-вяж-жи, — попросил курильщик, и люциферит поспешил освободить его от креста.
Мужик закашлял, сплюнул кровь, лёжа в пыли. Но Павлов не был намерен дожидаться, пока тот почувствует себя лучше.
— Так что там с Падериным, — напомнил он, заглянув тому в разбитое лицо. — Он оказался не по зубам таким деловым личностям?
— Это всё ба-бён-ка его, — прошипел бандит сквозь неровное дыхание.
— О, да вас уделала какая-то студенточка! — ещё больше повеселел Ламбрант.
— Не, у неё мо-щи Реа-зар-ха, — возмущённо отозвался мужик.
Люциферита такая информация заставила забыть о смехе. Он вскочил и внимательнее осмотрел округу. Ни души, лишь деревья на пригорке плавно покачивались от осеннего ветра да пыльная «шестёрка» с кусками человеческой плоти на земле с правой стороны.
— Давно они ушли? — уточнил Павлов.
— Не знаю, вы-ру-би-ло ме-ня ос-но-ва-тель-но, — промолвил главарь поверженной банды. — Слышь, до-ве-зи до боль-нич-ки, я те-бе ада-мо-ву го-ло-ву от-дам…
— Увы, новые сделки меня уже не интересуют, — огорошил его Ламбрант, отходя к «Жигулям». — Тем более адамову голову я и так сейчас заберу, она тебе
— Ты же обе-щал!.. — попытался закричать курильщик, но подавился собственной кровью.
— Я ж тебе сказал, с рогатыми надо быть на чеку, — отозвался Павлов. — Своё обязательство я выполнил, ты ведь не привязан к кресту.
Ламбрант махнул рукой Андрею, наблюдавшему за всем происходящим из машины в компании с икающим Нетленкиным.
— Рыков, кусай! — отдал люциферит команду своему питомцу, и оскаленный люпастор, вывалившись из иномарки, ринулся к шокированному курильщику.
Глава 12 По лабиринту ужаса
Белла Денисовна Кислицына считала себя профессионалом с большой буквы. Поэтому своё время ценила выше денег. К своим 44 годам она считалась успешным адвокатом, востребованным специалистом по финансовым преступлениям. Её нанимали состоятельные клиенты, причём от некоторых она даже могла отказываться. Коллеги Беллы не понимали, почему она, такая прагматичная дама, готова в ущерб своему бизнесу отвлекаться на преподавание, которое не оплачивалось столь щедро, как услуги по её уголовным делам. На что Кислицына всегда строила томную гримасу и принималась рассуждать о прекрасном — об образовании, о науке и важности работы с молодёжью. Тем более ей, потерявшей ребёнка, преподавание должно было компенсировать общение. Но Белла Денисовна лукавила, ведь работать в университет она устроилась по совсем другой причине.
Вот и сегодня на корпоративе в адвокатской конторе Кислицына вдохновенно объясняла свою выдуманную философию о значимости работы со студентами. Убелённый сединами дядька из соседней юридической фирмы увлечённо слушал женщину и даже во многом соглашался с такой её ответственной позицией. Да и под конец вечера уже сам подумывал устроиться куда-нибудь преподавать чуть ли не бесплатно, лишь бы привнести в общество высокое и прекрасное — знания. Впрочем, все изрядно выпили французского сухого вина, так что болтать можно было уже о чём угодно, даже о спасении мира от мрака невежества.
Но едва на часах пробило десять вечера, Кислицына засобиралась домой. И увещевания пьяных коллег не убедили её остаться ещё на полчасика для рассуждений о современной науке и молодёжи. Дело в том, что каждый вечер преуспевающая адвокатесса занималась одним и тем же — общалась с покойным ребёнком. Ровно в полночь, невзирая на погоду и обстоятельства, она подходила к камину в своём большом доме, брала красивую бронзовую урну для праха, усаживалась за круглый светлый стол и рассказывала всё, чего удалось сделать за прожитый день. Почему именно в полночь? Белла Денисовна поймала как-то себя на мысли, что именно в этот временной промежуток душа дочери начинала ей отвечать и даже давать советы. Но ни с кем этот пикантный нюанс женщина не обсуждала. Тем в более в своём нелёгком деле она старалась быть одинокой, да и никаких сочувствующих поблизости видеть не хотела. Разве что совсем грязную работу поручала проверенной компании уголовников.
Вот и в эту ночь Кислицына планировала повторить ритуал, причём хотела пожаловаться на своих бездарных коллег и сообщить подробности вчерашнего погрома в университете. Только она никак не ожидала, что за ней будут следить двое её студентов. Хотя Белла Денисовна знала, что такая тайная деятельность рано или поздно вынудит врагов предпринять ответные действия. Но сегодня то ли хорошее вино, то ли замечательная погода, то ли впечатления от новостей расслабили адвокатессу, и она вышла встречать такси прямо на дорогу.