Лампа Ночи
Шрифт:
От палящего солнца все плавилось, но ни одна душа не появилась, чтобы обслужить наше судно.
Привыкнув к слепящему свету, мы вылезли из корабля и заметили, что на станции техобслуживания открыта дверь и через нее виден грузный человек со спутанными черными волосами и бородой. Человек этот с большим любопытством смотрел, как мы пересекаем летное поле. Мы вошли в контору и обнаружили еще одного человека, сидевшего за конторкой совершенно спокойно, со скрещенными на груди руками. Он, кажется, и не думал шевелиться. На вид ему можно было дать лет тридцать пять или сорок, но аскетичные черты лица и как-то мучительно впавший рот, несмотря на юношескую худобу, делали его старше. На нем была серая туника с синим
Но при нашем приближении он все-таки вдруг забеспокоился, и лицо его изменилось. Наверное, до того он просто спал с открытыми глазами. Вскочив на ноги, чиновник тревожно посмотрел через окно на «Дистилкорд» и повернулся к нам.
– Но ведь это ни «Лайлион», ни «Одри Антей»! Кто вы?
– Наше судно называется «Дистилкорд», – я предъявил регистрационные документы, на которые чиновник не обратил никакого внимания. Вместо этого он все продолжал во все глаза смотреть на нас.
– То есть вы не из агентства Лорквин?
– Нет, мы представляем исключительно самих себя.
– Тогда зачем вы явились на Фадер? Проделали такое нелегкое путешествие?
– Мы привезли груз инструментов, которые надеемся продать в Роумарте.
– Это оружие или нечто, что можно использовать в подобном качестве? – подозрительно спросил чиновник.
– Решительно нет. Наши инструменты полезны исключительно для созидательного труда. Мы хотим продать их в Роумарте, и дельце это должно быть выгодным для обеих сторон.
Чиновник позволил себе усмехнуться.
– Таких слов в Роумарте нет. Роумы не работают, и никто здесь не думает о таких вещах, как выгода.
– В таком случае, исключительно ради нашей собственной выгоды, можно ли нам отправиться, наконец, в Роумарт?! – нетерпеливо воскликнул Гайинг.
– Это невозможно сделать без специального разрешения, – покачал головой чиновник. – При отсутствии такового вы немедленно будете взяты под стражу и потеряете и груз, и корабль.
– Тогда выпишите нам это разрешение.
– Это не так просто, – снова затряс головой чиновник. – Я нахожусь здесь совсем для других целей, и потому моей власти недостаточно…
– Где же реальная власть? – потребовал я.
– Единственный человек, обладающий реальной властью здесь – Арслу. он находится на станции техобслуживания.
– Тот человек с черной бородой!?
– Да. Настоящий человек и к тому же, с другого мира, как и вы. Когда ему что-то нужно, он переговаривается с Азрубалом по радио. Но и он ничего не сможет для вас сделать. Получить разрешение можно только в самом Роумарте.
– Как же мы можем его получить, если нас туда не пускают!? – взорвался Гайинг.
– Ах! Вы думаете, что все это хитрые уловки, но вы не правы, – вздохнул чиновник. – Отправляйтесь в Роумарт за разрешением и возвращайтесь.
– Хорошо. Но мы полетим туда на нашем флиттере!
– Вы вновь ошибаетесь. На Фадере все очень непросто – перелет в Роумарт на любом судне без разрешения незаконен.
– Но почему?
– Потому что флиттер может попасть в руки Лоуклора и стать опасным оружием. И без вас хлопот хватает. Вы и представить себе не можете, как трудно не давать им оружия и всякого военного оборудования! Так что если хотите попасть в Роумарт, поезжайте общественным транспортом, как все. Завтра утром из Флада как раз отправляется поезд. – Тут на лице чиновника в первый раз проскользнуло что-то живое. – Я сам поеду на нем. Срок моего наказания закончился, и завтра я покину эту пыльную дыру и этого зверя Арслу. Надеюсь, навсегда. Впрочем, я заслужил свое наказание.
– Что же такое вы сделали? – не вытерпел Гайинг и попытался пошутить: – Неужели… акт непристойной перверсии с хорошенькой дочкой
– О, нет, ничего подобного! Гораздо, гораздо хуже. Я проголосовал за непопулярное мнение.
Мы вернулись на «Дистилкорд», где обсудили создавшееся положение. Можно было бросить это гнилое место и попытаться продать наш груз еще где-нибудь, а можно было и попробовать все же прорваться в Роумарт. В конце концов мы решили, что я отправлюсь в Роумарт поездом, а Гайинг останется в космопорте охранять судно и груз. Это оказалось плохим решением, но из-за неведомого и опасного Лоуклора оставлять корабль без присмотра казалось просто немыслимым.
Путешествие в Роумарт занимало шесть или семь дней; три дня через Танганские степи и еще три-четыре – через Невозмутимый лес. Словом, при самом хорошем стечении обстоятельств я должен был вернуться через пару недель, все равно – с разрешением или с отказом. В этих условиях единственное, что нам оставалось, это держать связь по рации.
Солнце садилось в карминовых и синевато-красных тучах. Всюду царила пыль, создавая впечатление глубокой Ночи. На востоке медленно поднималась мутная серебристо-золотая луна, а за ней, как служанка, следовала вторая, такого же размера и цвета. Далеко на юге раздавался пронзительный вой каких-то диких существ, который, замирая, оставлял после себя ощущение мертвой тишины. Луна пересекла темное небо и застыла на западе. Проходили минуты и часы. На востоке на мгновение замерцало оранжевое сияние и, наконец, выглянуло солнце. Поезд представлял собой какой-то сборный, массивный трактор на шести огромных колесах, тянувший пассажирский вагон, служебный вагон и три грузовых. Через час после рассвета этот монстр отбыл из Флада и затрясся на юг к Роумарту через Танганские степи.
Попутчиками моими оказались четыре пассажира, включая прощеного чиновника, которого, как оказалось, звали Бариано из дома Эфрима. Остальные трое, роумы весьма солидного возраста, принадлежали к дому Урда. Троица вела себя очень высокомерно со мной и подчеркнуто отстраненно с Бариано. Мое присутствие после пары косых взглядов и неразборчивых слов в дальнейшем и вовсе игнорировалось. Между собой они разговаривали на диалекте, совершено мне неизвестном. Но Бариано почему-то говорил на обыкновенном Гаеанском наречии, хотя и с заметным акцентом. Как только поезд отошел, роумы тут же вытащили множество документов, разложили их на столе и углубились в серьезные обсуждения только им одним известных вопросов; Бариано сидел в сторонке, глядел сквозь окна на степь, и я в конце концов тоже последовал его примеру. Однако смотреть там было практически не на что; пейзаж за окном расстилался унылый, оживляемый лишь горами где-то на краю горизонта да редкими одинокими деревьями по сторонам. Прямо у полотна темнели заросли колючего кустарника, полосы пыльной желтой травы и какие-то лишайники, по виду и цвету напоминавшие струпья.
Спустя несколько часов Бариано, видимо, стало скучно и он с некоторым недовольством, но все же позволил втянуть себя в разговор. И вскоре признался, что ни в грош не ценит остальных пассажиров.
– Это всего лишь мелкие функционеры, опьяненные собственной, ничтожной на самом деле, значимостью. Они время от времени прибывают во Флад для оценки дел Лорквина. И, разумеется, никогда не находят ни малейшей погрешности. Серьезные же просчеты эти инспектора и вообще не замечают – поскольку они все Урды, из того же дома, что и Азрубал. Видели у них на плечах розовые знаки? Это значит, что они из фракции Розовых, тогда как дом Эфрима принадлежит к Синим. Сейчас, конечно, все эти различия имеют мало значения, традиция практически умерла. И все же это дает им основание не выказывать мне особой симпатии. К тому же должен признаться, мое наказание весьма подмочило мое рашудо.