Лапочки-дочки из прошлого. Исцели мое сердце
Шрифт:
– К-как ск-кажете, - удивленно хлопает ресницами девушка. – Ч-что-то еще? – мнется на пороге.
В голове набатом звучит совет Виктора, все громче и ритмичнее. Я, наконец, набираюсь смелости и принимаю решение, которое давно ждало своего часа. Лучше сделать это сейчас, чтобы потом не оказалось поздно.
– Знаешь, да, - тараторю на ходу. – Найди мне пару адресов лучших ювелирных салонов. Скинь СМС-сообщением, - схватив ключи от машины и телефон, вылетаю в приемную.
– Константин Юрьевич, ассортимент? – кричит мне вслед и стучит каблучками по паркету. – Что вам нужно? Я попрошу
– Обручальные кольца, - оборачиваюсь и с насмешкой смотрю на застывшую от шока секретаршу. Кажется, я сломал ее только что своим заявлением. Самый опасный и циничный бракоразводный юрист попал в сети. – Я женюсь.
Спустя несколько часов утомляющей езды по ювелирным салонам я, наконец, паркуюсь во дворе нашего дома. Уставший, но непобежденный. Терпеть не могу выбирать женские побрякушки, однако Вера стоит каждой потраченной минуты, проведенной у витрин и стендов.
Заглушив двигатель, перебрасываю руку через кресло, беру с заднего сиденья два больших пакета с мягкими игрушками для лапочек и тяжелый, шикарный букет цветов для «старшенькой». Не помешал бы торт в честь знаменательного события, но мысль о нем я отсек сразу же. Во-первых, сложно найти такой, что не вызовет аллергии ни у одной из трех моих девочек, а во-вторых… для Веры это сродни измене. Мы должны есть сладости, приготовленные исключительно ее руками. Наверняка привороты делает, ведьма… Потому что я серьезно влип. Иначе не шагал бы так бодро к крыльцу с улыбкой на лице и кольцом в кармане.
– Лапочки, зовите маму, - обнимаю радостных дочек и нашептываю им дальнейшие «инструкции». Сегодня мне остро необходимы союзники.
– У нас какой-то праздник, Кость? – показывается из-за угла Вера. Настороженно изучает меня, неторопливо приближается к нам. Замечаю в ее руках телефон, которой она нервно крутит по пути.
– Надеюсь, что да. Вера… - обрываю речь и хмурюсь, спотыкаясь о расстроенное выражение ее лица.
– Тебя опять эта гнида донимает звонками? Клянусь, я ему руки повыдергиваю, чтобы телефон нечем было брать, - завожусь с полуоборота, как только вспоминаю о ее настырном бывшем.
– О-о-о, а как это? – заинтересованно тянет Маша, вырывая меня из пучины слепого гнева в реальность.
– Что такое… книга… Нет… двига, - пытается повторить мое ругательство Ксюша.
– Солнышки, а что вам там папочка принес? Ух, как интересно, – мастерски отвлекает двойняшек Вера. Она быстро научилась общаться с ними, будто не было стольких лет разлуки, и теперь даже меня поучает.
– Отнесите свои подарки в детскую и откройте там, хорошо?
Чмокнув обеих в щечки, Вера с милой улыбкой наблюдает, как они смешно тащат пакеты по полу, спорят по дороге о чем-то, заглядывают друг к другу, чтобы убедиться, что я никого из них не обделил. Как только дверь за малышками закрывается, а их голоса становятся тише, я поворачиваюсь к моей фурии, которая подозрительно молчит.
– Ну и? Что на этот раз Пономарев вычудил? Хамил, гадости предлагал? – разгоняюсь, как взбесившаяся центрифуга.
– Нет же! – Вера смеется, укладывая ладони мне на плечи. Успокаивающе поглаживает и массирует.
– Остынь, тиран и
– А кто? – не сдаюсь ее чарам, хотя уже на грани. Однако сначала я должен выяснить правду.
– Аля… Его любовница, - опускает грустный взгляд, перебирает пальчиками пуговицы моей рубашки. – Она почему-то решила, что Женя вернулся ко мне и мы опять вместе. Слезно просила «вернуть ребенку отца», - цитирует ее слова. – Представляешь, он отправил ее в деревню к родителям – и после этого ни разу не навещал. Просто наигрался и бросил. Даже малыш его не остановил. Ему плевать!
– Она знала, на что идет, когда подкладывалась под женатого, - грубо комментирую. – Но я рад, что так вышло. Эта Аля освободила тебя от Пономарева… Для меня, - произношу тише и ласкаю ее взглядом.
С каждым днем Вера становится красивее. Будто меняется, превращаясь из дикой в домашнюю кошку. Правда, непредсказуемую: она то царапается, то фырчит, то вдруг мурлычет и ластится.
– Я тоже рада, - скользит ладонями вверх по моей груди, обнимает меня за шею, тянется к губам. Замирает в паре миллиметров, словно дразнит. – Так что за повод? – играет бровками, кивает на цветы и коробки с едва заметным логотипом ювелирного завода, оставленные мной на тумбе.
Усмехнувшись, целую хитрую лису в нос – и вручаю ей букет. Пока она зарывается в него, прикрывая глаза и вдыхая аромат, я открываю подарок побольше и… безобиднее. Ко второму надо морально подготовиться.
– Это очень красиво, - выдыхает Вера, невесомо касаясь пальчиками изумрудного колье. Но тут же одергивает руку и щурится недоверчиво. – Так, Воскресенский! Ты ведь не заглаживаешь какую-то вину, о которой я не знаю?
– Нет, - прыскаю от смеха.
Убрав огненно-рыжие локоны на одно плечо, я застегиваю украшение на тонкой шее. Как бы невзначай провожу костяшками по декольте, очерчиваю верх пышной груди. Все в Вере стало еще соблазнительнее. Каждая округлость, каждый изгиб, каждая черточка.
Что она делает с собой? Или со мной? С нами…
– Тогда что это все значит? – не унимается, доправшивая меня с особым пристрастием.
– Я тебя замуж зову, - щелкаю крышечкой главной коробочки, внутри которой лежит кольцо с большим изумрудом в обрамлении россыпи бриллиантов. – Обручалки тоже купил, но мы можем их заменить, если тебе не понравятся.
Вера прекращает дышать, впиваясь взглядом в кольцо, и бледнеет.
– Нет, - отшатывается от меня, как от прокаженного. – Нет, - повторяет громче, с оттенком испуга, и уверенно смотрит мне в глаза. – Нет, нет и еще раз нет.
Отрицательно качает головой и сбегает от меня на кухню, ничего не объяснив.
Все это напоминает ситуацию после нашего первого секса. Но если тогда я сообразил, что к чему и чем вызвано ее поведение, то сейчас нервы на пределе.
– Не понял…
Сжав коробку в руке, шагаю следом. Нахожу Веру у раковины. Наполняет водой вазу, чтобы поставить цветы, как будто это единственное, что ее сейчас интересует.
Приближаюсь сзади, обняв ведьму и скользнув ладонями к животику. Наклоняюсь к ее волосам, вдыхаю сладкий запах ванили.