Лаванда для отца-одиночки
Шрифт:
— Не забываем мяукать, иначе какие вы котики? — улыбнулась она.
— Мяу, — еле слышно пробормотал Роман.
— Плохо слышно! — сказал Стеф.
— Ваще не слышно, — покачала головой Юма. — Громче!
Она подумала — и колданула. Пусть реально мяукают, а не разговаривают. Точнее, пусть забудут, что умеют произносить другие звуки. Пока не спустятся.
— Мя-а-а-а-у! — взвыл Роман, наверное, со страха.
Но он ещё нормально так лез, а вот Тома явно не утруждался на уроках физкультуры. У него то и дело скользили ноги,
— Мя-я-я-я, — горестно провыл Тома.
И это было смешно, вот реально смешно.
— Юм, бросай уже, да? — тихо сказал ей Фред. — Объяснила, что почём — и ладно.
— Да сейчас слезут, и пойдут себе, — отмахнулась Юма. — Ладно, слезайте, мы поняли, что вы можете, — и сделала пафосный жест. — Раз-два-три, котики обратно превращаются в людей!
— Тьфу, дура, — тут же прилетело сверху. — Как теперь слезать-то?
Роман стоял примерно в половине пути до того места, куда добралась она сама, и лицо у него было белое-белое. Не дай бог свалился ещё со страху, подумала Юма.
— Лезь обратно, — крикнула она ему. — Оба лезьте!
— Не могу, — тут же проныл Тома едва не со слезами в голосе.
— Да можешь, там всё легко, — отмахнулась она.
— Да ему страшно, ты не понимаешь? — оказалось, что пока они смеялись, вокруг собралась толпа.
Разные младшеклассники, несколько человек из В2 и В3, Жак де ла Мотт — он должен был идти на тот же факультатив по менталке, и две девчонки из класса А — рыжая Матильда и блондинистая Мари-Изабель, тоже с факультатива.
— Мы, значит, их там ждём, а они тут развлекаются? — наморщила нос Мари-Изабель.
— Дурацкие какие-то развлечения, — сказал Жак.
— А что, только им можно по-дурацки? — вскинулась Юма.
— Они ж слезть не могут, — влезла Матильда.
— Да ладно, чего там не мочь? — не поняла Юма.
— Я бы тоже не смогла, — сказала Мари-Изабель. — Я не настолько кошка, чтобы ещё и по деревьям лазать.
Юма оглядела её — ну да, фигура нетренированная, куда ей на дерево. Но она и не задирается никогда, она вся из себя приличная, староста выпускного класса.
— Да слезут сейчас, — пробормотала, подошла к стволу и скомандовал ментально: спускаться вниз.
— Неа, — пробормотал Тома, он был ближе. — Я не могу.
— Я тоже не могу, — вторил сверху Роман, и голос его дрожал.
Да ну блин, чего там не мочь-то? В верёвочном парке, где Юма уже успела побывать три раза, местами всё сильно сложнее!
— У меня сейчас голова закружится-а-а-а, — заныл Тома.
— Не смотри вниз! — командовала Юма. — Смотри вверх! Держись крепко, ногу чуть вправо и вниз! Аккуратно!
Тома попытался вправо и вниз, но его лаковая подошва соскользнула, и он еле удержался руками.
— Кошаки тоже не умеют слезть с дерева, они так же точно сидят и орут. У нас у соседки однажды кот вот так же залез на дерево во дворе, — тихо сказал Фред.
—
— Пришлось лезть и снимать, и эта тварь меня чуть живьём не съела, — вздохнул Фред. — Но тут я не смогу, они тяжёлые!
— Что здесь происходит? — раздалось сзади, и стало тихо.
Юма оглянулась — на крыльце школы стояли госпожа Бойд, и госпожа Габриэль, преподавательница ментального факультатива, и директор госпожа Тампет.
13.3
13.3
Уж конечно, госпоже Бойд тут же рассказали — что случилось и кто виноват. Сумасшедшая Жервез загнала двух бедных мальчиков на дерево. А бедные мальчики ни слова не сказали и вообще просто так мимо шли.
— Они первые до неё докопались! — взвился честный Стеф. — Она только ответила!
— И не первый раз уже, — тихо добавил Фред.
— Они, наверное, только словами? — поинтересовалась госпожа Бойд.
— Юма их тоже пальцем не тронула, — Фред, оказывается, вполне так умеет не только в тину уходить, но и стоять насмерть. — Не нравится — пусть близко к ней не подходят и языками не цепляют.
Правда, дальше госпожа Бойд сначала позвала зеркалом кого-то из школы и попросила побыстрее, а потом ещё отошла и связалась с несколькими людьми по очереди. Из школы прибежали физрук господин Вог и целительница — в медицинском кабинете всегда был дежурный целитель, мало ли, что. Потом искали лестницу, да не простую, а супер-длинную, кто-то сказал — ту, с которой моют окна снаружи и вешают люстру и украшения на потолке в главном холле. Не сразу, но нашли, и господин Вог попытался приставить ту лестницу к стволу дерева, но у него ничего не вышло, ветки мешали. Может, он сам заберётся на дерево и как-нибудь стащит вниз этих двоих, раз они сами не могут?
Два придурка тихонько сидели там, наверху, белые-белые, и не шевелились. Наверное, держатся изо всех сил. Юме стало их жаль — да если бы она только знала, что они такие хлюпики слабосильные, она бы ни в жизни с ними не связалась, послала бы подальше, да с добрым напутствием, чтоб пошли и не возвращались, она так умеет тоже. А теперь что будет? Их же как-нибудь снимут, да? Кто-нибудь? Службы спасения там, или ещё кто?
А потом Тома надоело сидеть. Он шевельнулся, да как-то нехорошо — под ним громко хрустнула ветка. Услышали все, не только Юма.
Он не сразу понял, что его древесная скамейка подломилась, неуклюже дёрнулся… и повис. Повис, зацепившись штанами за соседнюю ветку.
— Скорее всего, не поломается, — шепнул Фред. — Там много веток, не получится совсем с высоты упасть. Но об ветки поцарапается стопудово.
Юму уже потряхивало от невозможности сделать хоть что-то — она не понимала, что она может тут сделать. И уже сильно пожалела, что придумала всё это. Можно было заставить их отжиматься, что ли, если бы просто послать показалось неравным ответом на наезд.