Лавина чувств
Шрифт:
Агнес, обмякнув, опустилась на колени возле кровати, ее язык высунулся, а лицо приобрело лиловый оттенок. Потрясенная случившимся, Линнет обрела наконец возможность двигаться и подбежала к кровати, чтобы растянуть в разные стороны супругов. Она вклинилась своим плечом между хрипевшей в изнеможении Агнес и руками Железного Сердца, приросшими к ее горлу, и постаралась разорвать железную хватку тестя, умоляя остановиться. Выражение его глаз внезапно изменилось.
— Морвенна, — простонал он, пристально уставившись сквозь Линнет куда-то вдаль, словно
Жадно глотая воздух, Агнес без чувств повалилась на пол. Линнет передала ее на попечение горничной, а сама, взяв Мартина за руку, попыталась увести его прочь.
Мальчик весь дрожал и был бледен как полотно, его глаза оцепенели от ужаса. Линнет сжала его слабые плечи, слишком слабые, чтобы вынести все то безумие, свидетельством которого им всем довелось только что стать.
— Мы должны спасти Джослина, — бормотала она, подталкивая его к двери. — Это наш единственный шанс, пока твоя мать приходит в себя, а служанки заняты ею. Отведи меня в часовню, а потом позови ко мне Фальберта, писца.
Он окинул ее непонимающим взглядом.
— Фальберт обязан Джослину своей жизнью. Я попрошу его исполнить свой долг. Это наша последняя возможность послать отсюда письмо и дать знать друзьям, в какой опасности мы оказались. Рагнар умеет читать или писать?
— Немного... Только свое имя. Он обычно диктует писцу, если что-то потребуется. — Мартин говорил так, словно еще не очнулся от потрясения.
— Хорошо, тогда торопись. — Линнет слегка подтолкнула его к выходу. Быстро оглянувшись через плечо, Линнет убедилась, что Агнес в этот момент еще слишком беспомощна, чтобы заметить ее отсутствие, а служанки перепуганы, не зная, что делать со своей хозяйкой.
Когда они выскользнули из комнаты, наполненной запахом смерти, Мартин с трудом овладел собой. Здесь на своем посту, у основания лестницы, зорко нес дежурство часовой. Мальчик властным тоном ответил на его оклик, что мать велела ему отвести леди Линнет в часовню замка поставить там зажженную свечу и помолиться. Линнет, подавив свой страх, скромно опустила глаза, поморщившись под испытующим взглядом стражника, всем своим видом пытаясь показать, что она находится в подавленном настроении, что было не далеко от истины.
Холодный ветерок пронесся вокруг колонны винтовой лестницы, едва коснувшись ее. Она уловила сырой запах камня, который исходил словно снизу, — неуловимый, напоминающий запах какого-то растения. Воин тоже ощутил его и, должно быть, слишком отчетливо, так что он повернулся в ту сторону и посмотрел на ступени, приподнимаясь на ногах, чтобы лучше разглядеть пространство вокруг лестничной колонны. Линнет затрепетала, думая о Морвенне де Гейл и припоминая рассказ Роберта о леди в зеленом платье, которую он здесь встретил.
— Если вы меня слышите, — призвала она дух Морвенны, — помогите мне спасти вашего сына и еще не родившегося внука!
Ей
В мрачном холоде часовни Линнет зажгла свечу и стала на колени перед алтарем, склонив голову в молитве, прося у Господа сил оставаться спокойной, несмотря на предстоящие испытания. Мартин с почтением перекрестился и отправился на поиски Фальберта.
Когда Линнет молилась на тяжелых каменных плитах, она услышала шорох, доносившийся с одной из ниш в алтарной стене. Ее сердце сжалось от страха. Оглянувшись, она уже надеялась увидеть сверкающую фигуру Морвенны де Гейл, но то оказался мужчина, вышедший из тени и медленно продвигавшийся по направлению к задней стороне часовни.
— Кто здесь? — спросила она, поднимаясь на ноги. Мужчина не отвечал, но Линнет точно знала, что он слышал ее голос. Свет от свечи попал на его волосы, окрашивая их в багрово-красный цвет. Слабые отблески огня скользнули по одной половине его лица, прежде чем он успел выйти. Она узнала его. Ей даже стало любопытно, за кого или за что возносил здесь свои молитвы Иво де Роше. Может быть, его душа испытывала вину за будущее братоубийство. В сердце Линнет шевельнулась слабая надежда на то, что, может быть, он сможет ей помочь.
Осторожные шаги, похожие на легкое постукивание, почудились ей за дверью. Затем они стихли. Наступила внезапная страшная тишина, и молодая женщина ощутила стук собственного сердца. Но вот кто-то вошел в святилище.
— Моя госпожа? — нервно прошептал писец. — Здесь небезопасно. Я только что видел лорда Иво. Что, если он нас выдаст?
— Он не выдаст, — быстро сказала она, почувствовав внезапную уверенность. Она жестом пригласила его пройти дальше вглубь церкви. Их тени скрестились между собой на полу алтаря.
Фальберт облизнул губы и настороженно посмотрел в сторону выхода.
— Я не могу больше оставаться здесь. Мне нужно идти к лорду Рагнару.
— Я думаю, что должна быть вам благодарна за то, что вы вообще пришли, — заявила Линнет. — Лорд Джослин избавил вас однажды от петли. Этого уже достаточно, чтобы отплатить ему взаимностью, отблагодарив его за оказанную милость.
Фальберт перестал облизывать губы.
— Конечно, я помогу, если буду в силах это сделать, но, честно говоря, пока не вижу никакой возможности.
— Безусловно, вы скверный человек и долго находились в темноте, чтобы рисковать своей жизнью при дневном свете! — Линнет стиснула зубы, сдерживая себя, и заметила, как Фальберт переминается с ноги на ногу, глядя вниз и стараясь не встретиться с ней взглядом. — Для меня по крайней мере очевидно, какую неоценимую услугу вы можете нам оказать. Напишите шерифу Фитцранульфу в Ноттингем и в Рашклифф и попросите их немедленно прийти сюда. Это ведь не так сложно, как кажется.
Фальберт взволнованно глотнул, словно застрявший комок.