Лавкрафт: Живой Ктулху
Шрифт:
В те дни расовые предрассудки были столь распространены, что казались в порядке вещей. Ядовитые анекдоты о представителях других национальностей, обычно направленные против негров, евреев и ирландцев, были неотъемлемой частью юмористических журналов, водевилей и разговоров на званых вечерах. Национальные стереотипы были вполне обычными для практически всех популярных авторов художественной литературы. Писатели и их читатели считали само собой разумеющимся, что все шотландцы расчетливы, ирландцы потешны, немцы надменны, негры глупы, евреи алчны, романские народы развратны, а азиаты злы. Популярные писатели вроде Джона Бушана и Катклиффа Хайна в порядке вещей отпускали презрительные колкости в адрес евреев.
Статическое и иерархическое мировоззрение, обычное среди знати девятнадцатого века, фальшиво для сегодняшнего образа мышления. Придерживающегося его наверняка будут называть снобом, расистом или напыщенным ничтожеством. Уинфилд Таунли Скотт, изучавший Лавкрафта, также писал: «Снобизм, лишенный воображения в любом человеке, художника просто калечит».
Тем
Хотя поза «англосаксонского джентльмена» Лавкрафта может кому-то показаться не только самодовольной, но и жалкой, она действительно придавала ему сил в противостоянии ударам внешнего мира. Он прекрасно знал, кто он есть и как ему себя вести.
Время и жизненный опыт, впрочем, преподали Лавкрафту множество жестоких уроков. В одном из своих последних писем он написал: «О Юггот, да я заплатил бы, лишь бы не были эксгумированы или перепечатаны некоторые из моих эссе и редакторских статей двадцатилетней или большей давности!» [151] Я почти не сомневаюсь, что среди прочих юношеских выходок он имел в виду и «Преступление века».
151
George Santayana «The Last Puritan (A Memoir in the Form of a Novel)», N. Y.: Charles Scribner’s Sons, 1936, p. 29; Winfield Townley Scott «Exiles and Fabrications», Garden City: Doubleday 8c Co., Inc., 1961, p. 101 (ссылаясь на Бута Таркингтона); письмо Г. Ф. Лавкрафта Г. О. Фишеру, 10 января 1937 г. (Юггот – согласно повести Г. Ф. Лавкрафта «Шепчущий во тьме» (1930), это планета Плутон, хотя в сонете «Осознание» (1936) Юггот лежит далеко за пределами Солнечной системы; в приведенном отрывке из письма Лавкрафт заменяет этим названием восклицание вроде «боже мой». Ньютон Бут Таркингтон (1869–1946) – американский писатель и драматург, за романы «Великолепные Эмберсоны» (1918) и «Элис Адаме» (1921) был удостоен Пулитцеровской премии. – Примеч. перев.)
В поколение Лавкрафта настроения по отношению к неграм достигали высот, которые сегодня оценят лишь немногие. В 1913 году «Олл-Стори Кавалиер Уикли» напечатал рассказ либерального священника-южанина «Джентльмен с Нового Юга» с чернокожим героем. Вассар Гамильтон из Бирмингема, штат Алабама, написал в журнал: «Вы напечатали то, что является оскорблением для южан, и я хочу исправить вас прямо сейчас.
Мы, южане, не называем негров „леди“ и „джентльмены“, мы называем их „ниггеры“ и „черномазые“. И мы не любим и не женимся на этих черномазых, как это делают янки… И вы думаете, что южане купят какой-нибудь ваш журнал после того, как вы оскорбили их страну? …Я знаю, что вы не напечатаете моего письма в следующем номере, потому что вы не хотите, чтобы читатели – южане узнали, что кто-то заметил оскорбление нашего Юга и наших горячо любимых ветеранов-конфедератов».
В двадцатых годах двадцатого века южане все еще писали письма редакторам, протестуя против написания «мистер» перед негритянскими именами или написания слова «Negro» с заглавной буквы. Настроения Севера были лишь относительно менее суровыми. В 1901 году Теодора Рузвельта повсеместно и яростно осуждали за приглашение на обед в Белый дом Букера Т. Вашингтона.
Лавкрафт разделял подобные настроения, как это видно из приведенного ниже стишка, датированного июлем 1905 года:
De Triumpho Naturae Природы над невежеством Севера
Фанатик с Севера, во лжи пылу,Народу Африки воздал хвалу,Всех черных объявил своей ровней,Всплакнул над рабством братскою слезой;Завет он исказил во оправданьеИ думал, Бог ему дал приказанье,На плату не взирая, меч поднятьИ эфиопам всем свободу дать…И так далее на протяжении еще двух строф. Восемь лет спустя Лавкрафт все еще бравировал такими взглядами:
На сотворение негров
Когда в старь Боги Землю создавали,Юпитера обличье Человеку дали.Затем создали меньший ранг зверей —Но непохожи вышли на людей.Связать с людьми, исправить сей изъян,Замыслили с Олимпа Боги план:С людской фигурой тварь изобрели,Порок вложили, НЕГРОМ нарекли [152] .152
«All-Story Cavalier Weekly», XL, 3 (9 Jan. 1915), p. 546;
Он также защищал кинофильм «Рождение нации», снятый в 1914 году Дэвидом Уорком Гриффитом. Картина вошла в историю кинематографа своими масштабами и передовыми технологиями, но Гриффит, непримиримый южанин, изобразил Ку-клукс-клан как отряд самоотверженных героев, защищавших своих женщин от развратных черных.
Помимо повсеместного этноцентризма «старых американцев» того времени, на Лавкрафта оказала влияние одна книга, которая увела его в псевдонаучном направлении. Это был трактат Хьюстона Стюарта Чемберлена «Grundlagen des Neunzehnten Jahrhunderts» объемом тысяча двести страниц, изданный в Германии в 1899 году. В 1912–м появился его английский перевод «Основы девятнадцатого столетия», и с этого времени Лавкрафт уверовал в арийского сверхчеловека.
Арийский миф возник следующим образом. В начале девятнадцатого века ученые открыли, что большинство европейских языков принадлежат той же семье, что и языки Ирана, Афганистана и большей части Индии.
В течение следующих ста лет историки, лингвисты и археологи обнаружили, что до второго тысячелетия до нашей эры один полукочевой скотоводческий народ на территории Польши или Украины приручил лошадь. Этот народ и его потомки выступили на своих грохочущих колесницах и с этим новым устрашающим оружием покорили своих соседей, сделали себя правящим классом, навязали вассалам свой язык и некоторые обычаи и, наконец, смешались с ними. Их потомки покорили другие соседние племена и так далее, пока они не распространили свой язык, лошадей, бронзовые мечи и небесных богов от Португалии до Цейлона. Изначальный язык разделился на множество других, которые, однако, сохранили сходство в лексике и грамматике.
Завоеватели Ирана и Индии около 1500 г. до н. э. называли себя «Агуа», «благородные». Когда ученые поняли родство таких далеких друг от друга языков, как исландский, армянский и бенгальский, они назвали эту языковую группу арийской семьей. Позже лингвисты, впрочем, предпочли термин «индоевропейская».
Нам неизвестен физический тип первичных арийцев, если я могу так назвать приручивший лошадей народ и его ближайших потомков. Поскольку там, где предположительно была одомашнена лошадь, сегодня преобладает альпийский тип – коренастый, широколицый, с цветом волос от каштановых до темных, – это лишь чистое предположение, что они были альпийцами [153] . В любом случае, арийцы не создали цивилизации, хотя и уничтожили несколько на своем пути. Насколько известно науке, арийской расы не существует и, вероятно, никогда не существовало. И, каким бы ни был арийский изначальный расовый тип, он вскоре исчез вследствие браков с представителями более многочисленных побежденных рас.
153
К альпийской расе относят население Швейцарии и прилегающих областей Франции, Германии, Австрии и Италии. (Примеч. перев.)
Величайшим из ученых, кто разрешил индоевропейский лингвистический вопрос, был немецкий филолог Макс Мюллер. Он как-то легкомысленно сослался на «арийскую расу». Позже он исправил себя, заявив: «Для меня этнолог, говорящий об арийской расе, арийской крови, арийском цвете глаз и волос, – великий грешник, как лингвист, говорящий о долихоцефалическом словаре брахицефалической [154] грамматики… Если я говорю „арийцы“, я не имею в виду ни кровь, ни скелет, ни волосы, ни культуру. Я просто подразумеваю тех, кто говорит на арийском языке».
154
Антропологические термины, обозначающие пропорции мозговой части черепа: долихоцефалический тип – длинноголовый (ширина черепа составляет менее 0,75 его длины), брахицефалический – короткоголовый (ширина черепа больше 0,8 его длины); один из признаков разделения расы на подрасы, или расы второго порядка. (Примеч. перев.)