Лаврентий Берия. 1953. Стенограмма июльского пленума ЦК КПСС и другие документы.

Сигачев Ю. В.

Начал он атаку на партию с атаки на Сталина. На другой день после смерти Сталина, когда еще Сталин лежал в Колонном зале, он фактически начал готовить переворот, начал свергать мертвого Сталина, он стал мутить, пакостить, то рассказывал, что Сталин говорил про тебя то-то, про другого то-то, то говорил, что Сталин и против него, Берия, шел. Он нам, группе людей, говорил: «Сталин не знал, что если бы он меня попробовал арестовать, то чекисты устроили бы восстание». Говорил это?

Голоса из Президиума. Говорил.

Каганович. Это он говорил на трибуне Мавзолея. Когда он это сказал, мы сразу почувствовали,

что имеем дело с подлецом, контрреволюционером, который что-то готовит. Он оскорблял, изображал Сталина самыми неприятными, оскорбительными словами. И все это подносилось под видом того, что нам нужно жить теперь по-новому. Надо сказать, что кое-чего он добился. Cталин постепенно стал сходить со страниц печати. Верно, что был перегиб в смысле культа личности, и товарищ Сталин сам нас упрекал, но это не значит, что мы должны сделать крутой перегиб в другую сторону, в сторону замалчивания таких вождей, как Сталин.

Голоса из зала. Правильно.

Каганович. Мы хорошо знаем, что всем людям ничто человеческое не чуждо. Об этом еще Маркс говорил. Это не чуждо и Марксу, Энгельсу, Ленину, Сталину. Мы знаем хорошо, что у каждого даже великого человека есть недостатки, были они и у товарища Сталина. И мы, его ученики, не намерены обожествлять и изображать его без недостатков. Больше того, мы всегда исходили и считали, что наша наука, великая наука марксизма-ленинизма, не догма, мы не начетчики, мы понимаем творчески марксизм.

Мы знаем, как об этом в истории партии написано в заключительной главе, что марксистско-ленинскую науку нельзя рассматривать как собрание догматов, как катехизис и самих марксистов как буквоедов-начетчиков. Марксистско-ленинская наука не может не обогащаться новым опытом, новыми знаниями. а отдельные ее положения не могут не изменяться с течением времени. Однако это не означает, что мы позволим изменять направо и налево устои, основы великого учения Маркса, Энгельса. Ленина, Сталина. А именно к этому и вел дело этот новоявленный претендент в «диктаторы». Все его «новшества» — это не поправки, а ревизия.

Та торопливость, шипящая свистопляска, которую поднял Берия, показали, что это карьерист, авантюрист, который хочет, дискредитируя Сталина, подорвать ту основу, на которой мы сидим, и очистить путь себе. Он хотел подорвать основу учения Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина, хотя сам он не только недооценивал теорию, но просто ее не знал, в его речах — опубликованных и не опубликованных — вы обнаружите очень мало о марксизме-ленинизме. Он не знал марксизма-ленинизма. Теоретически он был мало подкован; книга, о которой говорил здесь товарищ Молотов, написана не им, он на этом заработал себе капитал.

Берия враждебно относился к заявлениям о том, что Сталин — великий продолжатель дела Ленина, Маркса — Энгельса. Сегодня, ликвидировав этого предателя Берия, мы должны полностью восстановить законные права Сталина и именовать Великое коммунистическое учение — учением Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина. (Аплодисменты.)

Берия не хотел просто поправок, о которых мы говорим. Поправки можно вносить, но к чему, к основам марксизма-ленинизма, а он хотел ликвидировать марксизм-ленинизм, ему это нужно для расчистки его путей к буржуазному перерождению, к фашистскому перевороту. Вот почему мы сегодня окончательно закрепили наши

победы: хозяйственные, идейно-принципиальные и политические.

Мы, конечно, трезво учитываем обстановку, не увлекаемся, знаем, что у нас есть недостатки. Хотя условия другие, обстановка другая, но полезно напомнить доклад товарища Сталина и резолюцию, принятую по его докладу на Пленуме ЦК в 1937 году, по вопросу о недостатках работы и об уроках вредительства. В этом докладе и в этой резолюции товарищ Сталин ставит ряд вопросов, анализирует гнилые теории о том, что будто бы у нас классовая борьба полностью изжита, ставит целый ряд острых вопросов, говорит о недостатках в нашей работе. Товарищ Сталин требует, чтобы у нас была честная критика и самокритика, чтобы у нас не было парадности, он критикует и требует изжития положения, при котором, чтобы во имя того, чтобы не поспорить, уступают друг другу в принципиальных вопросах.

Безусловно, мы должны свою партийную работу улучшить. Мы должны поднять ее на более высокую ступень. Безусловно, что и у нас, в Президиуме ЦК, имеются недостатки, и думаю, что мы их сейчас устраним. Теперь уже другая обстановка. У нас теперь обстановка действительно партийная, дружная, нет того натравливания, когда сидел у нас этот подлец. Мы будем работать, как полагается ленинцам-сталинцам, дружно критикуя друг друга, не боясь стать врагом друг другу.

Так и нужно работать в партийных организациях внизу. Нужно вплоть до низовых партийных организации создать обстановку партийной демократии. Нам нужна критика, но нужна критика не враждебная, а критика недостатков, которые мы должны устранить для того, чтобы улучшить свою работу. Мы должны поднять свою идейно-политическую работу среди рабочих и коммунистов и должны укрепить партийные органы.

Партия для нас выше всего. Подлец Берия не раз говорил: ЦК должен заниматься только пропагандой и частично кадрами — к этому он сводил роль ЦК. А для нас, старых большевиков. ЦК — это партийное, политическое и экономическое руководство всей жизнью партии, страны и государства. Оргвопрос подчинен политике. Оргвопрос и политика тесно связаны между собой,

Вот почему мы должны хранить силу ЦК, беречь его, укреплять его и чтобы ЦК был бы действительно не тем, каким хотел этот подлец, а чтобы он оставался, как он был всегда, креЦКим, центральным органом нашей партии, который руководит всей жизнью нашей страны. Мы, товарищи, конечно, понимаем, что внутренняя и международная обстановка изменилась, не то есть, что было раньше. Мы имеем много побед и успехов, мы. однако, не должны и не будем увлекаться успехами, мы будем самокритичны и бдительны. Мы должны сказать, что многое из того, что сказано в 1937 году, необходимо учитывать и сегодня.

Капиталистическое окружение осталось, оно меньше стало, в лагерь демократии и социализма включен ряд стран. Мы имеем такого друга, как великий революционный Китай. Однако те империалистические враги, которые имеются, обострили свои враждебные отношения к нам, и мы должны быть начеку.

Враг еще силен, и на его силу мы должны ответить еще большей силой и бдительностью. По-прежнему, и даже с еще большим остервенением, враги будут засылать к нам шпионов, диверсантов, а главное, будут искать какие-то точки опоры внутри страны для своей вражеской работы.