Лайла. Сквозь галактику за счастьем
Шрифт:
Я восстанавливалась. По крупицам, по крошечным кусочкам.
Прямо с каждым вздохом, с каждым днем ощущаю, как мне становится легче. Боль предательства, поначалу горящая внутри пожаром и разъедающая мою сущность ядом, утихала, становясь какой-то... глухой и остаточной.
Настойчивый сигнал входной двери вывел меня из раздумий. Гостей я сегодня точно не ждала, поэтому внутренне напряглась, почему-то решив, что ко мне заявился теперь уже официально бывший муж.
Он связывался со мной как раз вчера по поводу каких-то своих вещей, которые я якобы ему не отдала, попутно
Экран у входной двери продемонстрировал мне посетителя, личность которого оказалась для меня еще более неожиданной, чем я предполагала.
Я застыла, рассматривая бледную Энрику Болер, судорожно жмущую панель вызова у входа в отсек вновь и вновь. Как она попала к самой двери, пройдя пункт пропуска со сканерами на нижнем ярусе комплекса, оставалось загадкой. Цель ее визита - тоже. Надеюсь, она не планирует устраивать мне какие-то сцены, ведь Адама я вычеркнула из своей жизни без боя, даже не пытаясь дать нам хоть один шанс на примирение.
Сомневаясь в правильности своих действий и не желая, чтобы наши выяснения отношений видели соседи, я все же дала команду открытия дверей, скрестив руки на груди.
И охнула, когда блондинка буквально повисла на мне, вцепившись в мой домашний комбинезон.
– Адам... он... Он...
– прохрипела она, орошая мою одежду слезами.
Плечи женщины вздрагивали, ее трясло так, что меня почти сразу же тоже начало колотить.
– Что?
– я вообще не понимала, что происходит. Может, Адам ушел, и Энрика решила, что он вернулся ко мне?
– Адам... Адам...
– повторяла неожиданная гостья, вызывая во мне волну раздражения.
Я отцепила пальцы женщины от себя, отодвинула ее, заглянула в глаза, но увидела, что она вообще мало что соображает, пребывая в настоящей истерике.
– Что с Адамом?
– я слегка встряхнула Энрику за плечи.
Ее губы дрожали, красные, полные слез глаза казались какими-то... неживыми и стеклянными, а бескровные губы были искусаны до ран.
– Его нет, Лайла. Адам умер. Умер!
– всхлипнула женщина, заливаясь новой порцией слез.
– Умер...
– повторила я тихо. В груди заныло, а все тело сковало холодом.
– Ой... Больно...
– жалобно прошептала Энрика и опустила взгляд вниз. Ее комбинезон был запачкан кровью. Пятно расползалось так быстро, что от ужаса у меня подкосились ноги.
Дрожащими руками я набрала на коммуникаторе экстренную команду станционным медикам. На шум выбежали соседи. Сначала ожидаемо госпожа Хурус, затем семья зитарцев из отсека с другой от меня стороны.
– Бегите за медицинским боксом!
– прокричала я, стараясь не уронить любовницу мужа, буквально повисшую на мне и вцепившуюся в мою руку мертвой хваткой.
– Мой ребенок... Лайла,
Хоть Энрика и сама является медиком, в этой ситуации, думаю, она вряд ли сможет хоть как-то помочь себе сама. Ее эмоциональное состояние казалось действительно по-настоящему жутким.
“Она действительно любит Адама” - подумала я неожиданно. Ну не стала бы госпожа Болер так убиваться из-за гибели своего временного постельного увлечения.
Сосед притащил бокс с медикаментами. Я уже сидела на корточках у бледнеющей на глазах Энрики, вкалывая ей кровоостанавливающую и поддерживающую инъекции.
– Что это делается, вы посмотрите!
– запричитала госпожа Хурус не понятно даже по какому поводу.
– Заткнитесь и идите в свой отсек, раз помочь не можете!
– зашипела я на нее, набрасывая на почти потерявшую сознание пассию бывшего мужа термоодеяло.
Секунды таяли, а женщине в моих руках становилось все хуже. Я понимала, что переносить куда-то Энрику не имеет смысла, поэтому просто сидела рядом, слушала ее частое дыхание и мучительные стоны и думала о том, какая нелегкая принесла эту даму ко мне домой и почему надумала сообщить о смерти Адама вот так, лично. Мне. Бывшей жене с которой он очень плохо расстался.
Медики прибыли быстро. Госпожу Болер увезли, и уже позже, из разговоров и сплетен я узнала, что их с бывшим мужем ребенка спасти не удалось. Энрика осталась жива чудом. Думаю, в том числе благодаря тому, что я вовремя вызвала медиков и оказала ей посильную помощь.
Только почему-то этого факта никто ни разу не озвучил, спасибо мне никто не сказал, а вся история обросла нистолько дикими подробностями, словно я чуть ли ни собственными руками почти угробила госпожу Болер прямо на пороге своего дома. Потом уже вспомнили про мои сигойнские корни, и сплетни приобрели по-настоящему мистический оттенок.
На прощальных мероприятиях по расщеплению тела и отправке праха Адама Ориса в космос Энрика по состоянию здоровья не присутствовала. А так как родственников на "Экране" у бывшего супруга не было, а его мать прилететь к сыну не захотела, всеми связанными с прощанием формальностями пришлось заниматься мне и его сослуживцам и друзьям, разумным, которых я прекрасно знала лично много лет и которые исчезли из моего окружения вместе с уходом мужа, а сейчас отводили глаза при моем появлении.
Возможно, кто-то не поймет причин моего поступка, после всего, что Адам мне сделал, но я считала слишком низким и мелким со своей стороны не помочь с организацией его прощания, раз уж так все сложилось, а ближе меня у него так или иначе никого просто нет.
Да, как теперь выяснилось, одного человека можно всем сердцем презирать, но все равно продолжать испытывать к нему привязанность и скорбеть из-за его утраты.
Мне рассказали, что имела место техническая ошибка и несоблюдение техники безопасности, из-за чего Адам погиб в открытом космосе от нехватки кислорода прямо во время выполнения ремонтных обязанностей буквально перед самым окончанием своей рабочей смены. Когда сослуживцы затащили его киборга на станцию, спасать там было уже некого.