Лайон Нейгард и предвыборный заговор
Шрифт:
Подпись и печати были подлинные. Лайон прочёл текст. Составлено второпях, кое-где даже забыли расставить знаки препинания. Если Лэнсберри просто параноик, зачем нужно отправлять его на обследование к психиатру? Ещё и изолировали!
– Теперь я захотел поговорить с Лэнсберри ещё сильнее, - сказал Лайон, возвращая приказ Слоку.
Капитан полиции задумчиво прошелся по кабинету и снова подошел к окну. Лайон понимал, куда сейчас смотрел капитан. Вряд ли на неровную линию берега или на серые крыши домов, размоченные утренним дождем. Его взгляд был устремлен к зданию мэрии – почти такому же высокому, почти
– Лайон, тебе не кажется, что ты просишь слишком многого?
– С чего бы вдруг? – удивился Лайон. Слок ничего не ответил. – Капитан, я помогаю вам всегда. Ночью или днём – не важно. Пойдите и вы мне на встречу.
Слок долго молчал, не отрывая взгляда от Чёрного дома, и потом сказал:
– Пойдём-ка.
Слок повел Лайона на черную лестницу. Они спустились на три этажа вниз. Здесь не горел свет, все лампочки были или выкручены, или выбиты предприимчивыми работниками. Шеф полиции как-то рассказывал, что это место прозвали «жерлом дьявола» из-за непривычной духоты и жара. Все потому, что по стенам проходили трубы горячей воды и отопления. Зимой здесь часто собирались курящие полицейские, погреться, но в другие времена года находиться здесь было невозможно. Именно поэтому Слок решил пойти сюда: встретить сейчас кого-то в «курильне» было сродни выигрыша в лотерею «Банк одному».
– Лайон, я никогда ничего тебе не запрещаю, - начал Слок без раскачки. – Ты расследуешь любые дела, копаешь на любые темы, и я ценю твою работу на департамент, но конкретно сейчас… я прошу тебя, не лезь в это дело. Элисон принёс этот приказ лично. Лично, понимаешь! Я видел его в департаменте всего трижды за все свои тридцать лет в этом дрянном месте – первый раз, когда он приезжал сюда ещё в качестве прокурора Бёрка, второй раз – на моём назначении начальником департамента и третий раз – вчера утром.
– Это странно, - нахмурился Лайон.
– О, боги, это не странно, это противоестественно. Как если бы ты хоть раз послушал моего совета. Лайон, я прошу тебя, забудь о Картере Лэнсберри. Из психушки он выйдет в лучшем случае пришибленным, в худшем – ему сожгут там мозги, и он до конца жизни будет пускать слюни и ходить под себя.
– Если Лэнсберри просто распространял слухи, зачем нужно было отправлять его в психлечебницу? – как будто не слышал его Лайон.
Слок подошёл ближе и схватил двумя большими ладошками парня за плечи и легонько встряхнул.
– Лайон! Ты меня слышал? Не ввязывайся в это дерьмо!
Лайон посмотрел на Слока и кивнул.
– Поклянись памятью родителей, - потребовал капитан, и Лайон вырвался из его рук.
– Это запрещённый приём, капитан. Вы это знаете.
– Поклянись, Лайон!
– Я не стану. Но и к Лэнсберри не поеду! – бросил Лайон и пошёл наверх.
Слок пыхтел за спиной почище тепловоза, отвлекая от размышлений. И это начальник полиции еще не курил, как некоторые молодые подчиненные с нижних этажей. Как-то капитан жаловался Лайону, что не может справиться с повальным курением молодых сотрудников, на что молодой парень предложил Слоку не обращать внимания: «Все равно вымрут к сорока».
Это дело, изначально казавшееся Лайону бредом параноика, внезапно приняло
Выйдя на четвертый этаж, Лайон замер в неожиданности. У кабинета капитана топтался молодой адъютант. Слок тяжело отдышался, прежде чем заметил замершего на лестнице Нейгарда.
– Что стряслось?
– У двери. К вам кто-то пришел, - сухо бросил Лайон.
– И?
– Думаю, нас не должны видеть вместе, капитан, - предположил Лайон, и Слок закивал. – Я дождусь, пока этаж не будет пустым.
– Хорошо.
Слок пригладил слегка взъерошенные волосы, еще раз глубоко вздохнул и вышел на этаж, как ни в чем не бывало. Лайон прислушался.
– Детектив Коски? – послышался бас Слока.
– Капитан, тут к вам… - извиняющимся тоном отозвался человек, которого Лайон со спины принял за адъютанта, а затем его перебил звонкий и… знакомый женский голос. Нейгард высунулся из-за угла.
– Капитан Эдвард Слок? Меня зовут Саманта Вудард, я представляю интересы Картера Лэнсберри…
Глава 4
Чёрная туча, наползавшая на город со стороны Бэдвуда не смогла бы посоревноваться в мрачности с Лайоном, покидающим департамент полиции.
«Видимо, разговор со Слоком прошёл не по сценарию» - понял Сэнвелл, выезжая с парковки.
Годы работы в семье Нейгардов научили седеющего начальника охраны подмечать любое изменение нрава своих нанимателей. Всю дорогу парнишка был непривычно неразговорчив и смотрел в окно. Сэнвелл поинтересовался, случилось ли чего, но Лайон был так погружен в свои мысли, даже не заметил вопроса.
Усадьба Нейгардов находилась в нескольких километрах от города. Когда-то давно здесь подумывали выстроить целый район для богачей. Виктор Нейгард одним из первых поселился в будущем районе и очень скоро возвёл особняк. Но потом планы поменялись и город расширили на север. Впрочем, Нейгард-старший никогда не жалел – воздух здесь был чище, а обстановка спокойнее. Соседей у них не было, а в глубине леса они нашли небольшое озерцо с кристально чистой водой.
От дороги особняк укрывали ряды вечнозелёных сосен. К дому вели две гравийные дороги: одна из них подъезжала со стороны трассы, вторая – огибала дом и уходила на несколько километров в сторону, а потом выворачивала на северную трассу, ведущую в город через район Бэдвуд.
Сам дом мало отличался от других. Два этажа, куча спален для гостей и родственников, просторная кухня и обширный погреб, заполненный на две трети вином из разных виноделен Эндара.
Лайон с порога отправился наверх, потребовав отключить телефон. Он хотел побыть один и привести мысли в порядок.
Сэнвелл посидел несколько минут в кресле перед чернеющим зевом камина, а после занялся стрижкой лужайки перед домом.
Два года и четыре месяца назад родители Лайона разогнали прислугу, отправили Сэнвелла за отчётом в другой город и… исчезли. На месте остались вещи, паспорта, деньги в сейфе, даже коллекция отцовских часов, которыми Виктор Нейгард безмерно гордился. Из гаража не уехала ни одна машина, ни один таксист не приезжал в тот день в поместье Нейгардов. Чета просто испарилась.