Лазурное небо
Шрифт:
— Я уже попросила Оргвана принять его душу, можно начать разделывать труп.
Без лишних слов Свер вышел вперёд, доставая небольшой ножик из-за пазухи. Каждый орк умел разделывать добычу, это был вопрос не столько авторитетный, сколько необходимый для выживания. Поэтому с раннего детства их учили охотиться, сражаться и выживать. Когда от туши не осталась ничего кроме копыт и костей, орки двинулась в сторону лагеря, наслаждаясь щебетанием птичек и солнечными лучами, попадающими на них через густые листья высоких деревьев.
Когда четверо орков,
Пройдя под деревянной балкой ворот, украшением которых стал череп бизона, группа подростков отправилась в домик шамана. Изначально орочье племя путешествовало почти ежемесячно, и строить что-либо попросту не имело смысла. Но теперь, когда они укрылись от войн, можно было подумать и над постройкой каких-либо зданий. Эту идею предложил вождь, выживший семь лет назад, но увы растерявшись былую прыть.
По его указанию, пять лет назад орки начали валить лес, подготавливая почву к постройке и возводя свои здания. Хижина шамана, орочий дом собраний, множество жилых зданий и даже местная таверна! Отныне это место звалось "Вальниром" — домом орков со всех племён. Жители не боялись рожали детей, воспитывая их и продлевая род. В то время как молодые мужчины и женщины, отправлялись в странствия, чтобы заработать как можно больше славы и принести их племени ценные трофеи.
По улицам бегала животина. Начиная от коз и заканчивая лошадьми. Здесь же бегали и настырные курицы, пробегая возле ног четверки охотников. Лошади стояли в загоне около недостроенной части стены, которую уже несколько недель возводили крепкие мужчины, в том числе и отец Илви. Она вглядывалась в лица стоявших около деревянных стен, желая найти своего единственного члена семьи.
Когда подростки наконец дошли до хижины шамана, то сняли лапти, оставив их около входа и вошли внутрь, открыв деревянную, на голову ниже их, дверь. Внутри было темно, и лишь несколько лучей солнца, проникающего в окно, кое-как спасали ситуацию.
За столом, толча травы сидел шаман. В очередной раз он готовит отвар, держа в левой руке ступку, а в противоположной пестик. Остаётся только гадать, для чего предназначено снадобье, и какие листья использует пожилой орк.
— Дети, вы вернулись.
— Мы давно не дети. — Отрезал Свер, но кажется шаман слишком часто слышит это от него, посему просто улыбнулся, не желая видеть перед собой возмужавшего юношу.
— Вы выросли, стали сильнее и ловчее. Но для меня вы всё ещё те дети, что бегали под ногами мешая работать.
— Мы принесли мяса оленя, шкуру и немного грибов с ягодами. — Илви сделала несколько шагов вперёд, заглядывая в содержимое ступки.
— Для четверых это скудная охота, мало дичи?
Свер, набросивший на своё плечо шкуру убитого животного и в небольшой наплечной сумке державший мяса, подмял губы сверля взглядом Илви. Та лишь закатила
— Она снова поставила охоту под угрозу!
Старик, улыбаясь кивнул, продолжая работать над отваром.
— Ты ведёшь себя как дитя Свер. Твои обиды могут и подождать.
— Обиды? Сегодня мы встретили трёх оленей, но убили лишь одного. Сначала ты решила забрать всю славу себе, устроив гонку. После выпрыгнула на дичь с ножом, решив что сможешь его заколоть. Ты ужасный охотник и орк из тебя никудышный. Жалкая…
— Довольно!
Пожилой орк стукнул пестиком по столу, призывая к тишине. Глаза Илви округлились, наполняясь гневом. Самым что не на есть сердитым взглядом, девушка поглядела на сородича, с которым уже давным-давно не представляет нормальных взаимоотношений.
— Вы трое можете идти, а ты Илви, останься.
Как и сказал шаман, троица ушла. Напоследок Рюка посмотрела на свою подругу сочувствующим взглядом, вспоминая что это далеко не первый её разговор с шаманом на подобные темы. Девушка отличалась вспыльчивым характером, который, по словам окружающих, может её погубить.
— Мне очень жаль что…
— Нет.
— Что? Я хотела сказать…
— Не об этом.
Орк прекратил свою работу, встав и обогнув стол. Он подошёл к Илви, достигая ростом её груди. Его белоснежные, седые волосы были завязаны в узел, как на голове так и на бороде. Пожилой шаман смотрел на виновницу неудачной охоты без какой-либо обиды. Не желая ругать её, но и хвалить тут не за что.
— Твой гнев снова стал твоим врагом.
— Да… Наверное…
— Обуздать своих демонов не просто. Но мы, орки, чаще всего берём над ними вверх, прося помощи и принимая её.
После небольшой паузы, шаман поспешил объяснить, о чём он говорит. Его рука поднялась в воздух, очерчивая невидимый круг.
— Берсерки разрывают врагов голыми руками, отрывая тем конечности. Но среди своих сородичей, они не выделяются свирепость, предпочитая жить в мире и гармонии. Есть и такие, кто потерял контроль над рассудком, оставив его на поле брани. Их заковывают в оковы и заставляют жить в клетках, иначе они могут причинить другим боль.
— Я слышала о таких.
— Тебе повезло не встречать с ними. У нас в племени таких орков не было вовсе. Но когда-то давно, когда я… — Орк прыснул от смеха, понимая что его очередная история может затянуться. А девушка явно не желает её выслушивать, но сказать об этом не может из-за уважения к старшему сородичу. Отдышавшись, старик продолжил:
— Илви, твои глаза особенные. Придёт день и ты узнаешь о них больше. Отец тебе всё расскажет. А если посчитает нужным, то возможно оставит в тайне.
— Но почему? Что в этом такого? Мои глаза они…
— "Лазурное небо", прозвище подходящее для шамана или ясновидца, но не для воина.
Девушка опустила взгляд, не желая принимать такую правду. В её сердце бушевал огонь борьбы, и она с радостью будет проливать кровь врагов, защищая свои земли или же убивать тех, кто встретиться ей в странствиях.
— Твоя кожа белее чем у других, но это не значит что ты не орк. Не слушай Свера. Он, как и ты вспыльчивый, но отходчивый, придёт день и вы будете сражаться плечом к плечу.