Лазурный Берег
Шрифт:
Рита медленно открыла глаза, стараясь смотреть вдаль, а не под ноги. Море осталось прежним, ветерок дул в лицо, но палубы под ногами не чувствовалось, так что ощущение полета было полным.
— Теперь твоя реплика, — шепнул ей на ухо Мэтью.
— Я забыла слова, — ответила она.
— Ты должна сказать «я лечу», — рассмеялся Мэтью.
— Я лечу! — послушно повторила Рита.
— А я должен сказать, что я король мира. Нет, это было в другой сцене, так что кричать не буду, все еще переполошатся. — Он помог ей спуститься на палубу и проводил обратно на скамейку. — Ну и как
— Мило, но не потрясающе, — улыбнулась Рита.
— Ну, это и не «Титаник», — напомнил Мэтью. — И я не Ди Каприо.
— И слава богу, тонуть в ледяной воде мне что-то не хочется.
— Практично, — рассмеялся он. — Мне всегда казалось, что куча девчонок согласны на все, лишь бы оказаться в роли главной героини «Титаника».
— Я не девчонка. Да и в юности я не мечтала потопить возлюбленного среди айсбергов.
Мэтью улыбнулся и поцеловал ей ладонь.
— Надеюсь, твой полет на носу этой яхты не превратит ее в «Титаник».
— Не хотелось бы, но все равно вода здесь теплая и до берега недалеко.
Канны, знаменитый на весь мир город, где каждый год проходит кинофестиваль, всегда нравились Рите больше Ниццы. В них было свободнее, что ли, хотя и видно, что город этот для богатых. Раньше здесь располагалась рыбацкая деревня, но с тех пор от нее не осталось и следа. Город разросся, разбогател.
— Ги де Мопассан писал о Каннах: «Принцы, принцы, повсюду принцы», — вспомнил Мэтью. — Вижу, тут миллионеры запросто обедают в кафе.
— Узнал кого-то?
— Нет. Но такое ощущение, что сюда не пускают людей с состоянием меньше миллиона.
— У меня и тебя нет миллионов.
— Так мы здесь проездом, а не живем постоянно, и дома здесь ни у тебя, ни у меня нет. Хотя не скажу, что меня это расстраивает.
— Ты неприхотливый?
— Мне просто не нужны миллионы. Есть люди, которые рождены для больших денег, а я — нет. Моя жизнь меня вполне устраивает, хотя и не скажу, что к большему я не стремлюсь. Может, открою в Лондоне еще парочку кафе, но вряд ли стану владельцем громадной сети и буду прикуривать от стодолларовых купюр.
— Может, оно и к лучшему. Но ты прав. Миллионером может оказаться любой.
— Например, вон тот толстяк за столиком.
— Или дама, которая выгуливает йоркширского терьера.
— Или вон тот молодой человек в малиновой футболке.
Они прошлись по бульвару Круазетт и решили пообедать в одном из местных ресторанов. Рита немедленно уткнулась в меню.
— Если ты здесь первый раз, то стоит попробовать местные блюда, не пожалеешь.
— Порекомендуй что-нибудь.
— Из салатов возьми месклан. Он из одуванчиков, цикория и других провансальских трав.
— Я похож на кролика? — Мэтью забавно подвигал носом, изображая длинноухого. — Ладно.
— Из горячего рекомендую пье-э-паке.
— Звучит подозрительно.
— Это фаршированная нога ягненка и фаршированный овечий желудок в белом вине.
— И правда подозрительно!
— Зато очень вкусно!
В Каннах они бродили почти до вечера, пока Мэтью не сознался, что почти падает с ног. Пришлось искать такси — впрочем, недостатка в средствах передвижения тут не было. Машину
Мэтью помог Рите выйти из машины и проводил тяжелым взглядом автомобиль, который во мгновение ока превратился в облачко пыли.
— Камикадзе, — сдержанно прокомментировал он стиль вождения Мишеля.
— О, это еще не худший вариант, — взяла его под руку Рита.
— Что, бывает еще хуже?
— Если машина получше. Тогда они воображают себя участниками «Формулы-1» и гоняют, вообще по сторонам не глядя. Впрочем, все привыкли, дороги здесь отличные. Гораздо опасней, если за рулем не таксист, а изрядно выпивший сынок миллионера, который на знаки из своего кабриолета не смотрит.
На этой оптимистической ноте они добрались до дома. Ужин ожидал их в холодильнике, но они еще были сыты, поэтому предпочли отправиться прямиком в спальню, предпочтя на этот раз Ритину.
9
Утром Рита проснулась первой и осторожно выбралась из-под одеяла, стараясь не потревожить Мэтью. Он спал как младенец, и она задержалась на минуту, восхищенно рассматривая его в утреннем свете, пробивавшемся из-за неплотно задернутых занавесок. Все-таки какое это чудо — мужчина! Вроде ничего особенного, тело не слишком изящное, тут женщины впереди, но как приятно его касаться, ощущать, что имеешь над ним власть. Рита осторожно провела кончиками пальцев по груди Мэтью — он вздохнул, но не проснулся. Как странно. Она знает его совсем недолго, но кажется, что он был всегда. Вернее, Рита не представляла, как же она раньше была без него.
До конца отдыха оставалось еще целых десять дней, считать день отъезда за отпускной она не желала, но вот почему-то именно в это утро у нее появились мысли о конце отпуска. Десять дней… Еще позавчера казалось, что это вполне солидный кусок времени, но вот сейчас… Хотелось, чтобы отпуск никогда не кончался, хотелось каждое утро просыпаться вот так, рядом с Мэтью, хотелось, чтобы Лондон сгинул навсегда, вместе с работой, обязанностями и обязательствами. Решив не забивать голову размышлениями о будущем, Рита пошла на кухню. Там у плиты уже суетилась Сесиль.
— Доброе утро! А где Элен? И где все ее друзья, что-то кроссовок у порога поубавилось?
— Мм… — промямлила Рита, пытаясь собраться с мыслями и описать сложившуюся ситуацию без излишних шероховатостей. — Элен и ее друзья ушли в Альпы.
— Но не все?
— Нет, не все.
— А кто остался? Мэтью? — осторожно поинтересовалась Сесиль.
Рита кивнула — скрывать не имело смысла, они тут взрослые люди, а у мадам Бонали уже внуки есть.