Лечение водой
Шрифт:
На бело-голубые мозаичные квадратики наползла тень… Но во дворе никого не было… как будто.
Он направился к подъезду.
Когда он вошел в квартиру, увидел, что бра Натальи Олеговны уже висят на стенах. (Электрик приходил сегодня с утра).
В коридоре несколько светильников висело в ряд. Денису сразу захотелось зажечь их, но… потом он передумал – бра еще лучше смотрелись погашенными, в зонах солнечного света, расширявшихся по стенам коридора.
Ни Натальи Олеговны ни Марины нет дома. Но двери в их комнаты
Гамсонов снял верхнюю одежду, разулся и сел в кресло, стоявшее в прихожей. Когда видишь светильники друг за другом… они как окна. Чувство, словно поляна развертывается позади них – в бесконечность, – изумрудной, темно-зеленой травой.
«Я уже там… – он ощущал ее сейчас. Ее простор. – Я словно пришел на поляну и теперь отдыхаю в траве…» Этому так хотелось поддаваться.
И Денис знал, что книга «Лечение водой» так и лежит сейчас на кухне. На том самом месте, где была в первый раз.
В кухню, через две двери, из комнаты Натальи Олеговны проникал солнечный свет. Замерший. И на обложке книги – тоже солнце… закат на реке. Эта книга – просто как еще одно окно, за которым продолжаются лики квартиры, города. Кажется… спокойно можно перейти… на ту сторону.
Некий доктор Карпов написал «Лечение водой». «Интересно знать…» – мысли Дениса как растворились, не окончившись.
IV
Позже, когда он сидел с ноутбуком в комнате… вдруг услышал протяжные, приглушенные крики с улицы. Он встал, отворил окно…
– Стерва! Я не могу! Стерва-а-а-а! Чтоб ты сдохла! Я не могу-у-у-у-у… чтоб ты провалилась! Я не могу… Какая же ты стерва-а-а!..
Гамсонов подался к форточке.
– Отвянь от меня! Отвянь! Дура, идиотка! Боже мой! Как ты меня достал а-а-а… Витя, скажи ей, чтоб отвяла… Умоляю-ю-ю-ю!.. – так сильно и тянуче, вопиюще… казалось, после этих криков – сумасшествие.
Это были изнывающие вопли взбесившейся девушки, находящейся, видно, на последней стадии нервной истерии, на пике напряжения и ненависти… Крики были очень близко, во дворе. Но в то же время, расплывались и тонули в ярких, медово-золотых световых коридорах.
Гамсонов смотрел в окно. Он видел только искромсанные шапки кленов. Сияющая листва покрывает двор непрерывной массой… Это ощущение – долю секунды… вновь. Не можешь его ухватить.
На своде неба – тихое желтое солнце с медовой окаймой. Десятки, сотни антенн рассажены по всему пространству крыш к горизонту, далее, далее… разреженный железно-травяной частокол. Но так свежо сияет!
И было так странно слышать эти вопли, это исступление… во всеобщем колоритном спокойствии. Кто вообще может так кричать?
– Сте-е-е-ерва-а-а-а! Стерва-а-а-а-а! Не могу-у-у-у-у-у! Тва-а-а-а-а-арь! Что же ты такое делаешь! Витя-я-я-я,
Казалось уже, сами крики расчленяют орущую.
– Ду-у-у-ура! Дура-а-а-а-а! Как же ты меня достала-а-а-а-а-а-а-а!!.. Что же ты делае-е-е-е-е-ешь!!
Но фантастичнее всего, что они полнились все новыми ругательствами, которые повторялись только в одной череде.
– Сволочь! Своло-о-очь! Не надо, не надо, ненадоненадо… своло-о-оч-ч-чь!
А позже перешли едва ли не в излияние каких-то причин и аргументов, но сила и тон и манера не изменились: вопли, вопли – следующие пять-семь минут.
И никаких рыданий и даже хрипов! Как хватало голоса?
«Витя»… Гамсонов прекрасно разобрал это имя, да. Но вопила не Марина – он узнал бы ее, конечно. Значит… Кристина? Да, он так подумал… не смотря на то, что это мог орать кто угодно……………………………………………………
Гамсонов прекрасно помнил фразу Марины – Наталье Олеговне: «Вот скажи, на что мы будем жить, если Кристинка перетаскает к себе всех моих котиков?»
Вообще ему было уже любопытно посмотреть, как Кристинка выглядит. И впрямь такая уродливая, как Марина ее описывала?
Крики, которые он слышал через окно, позже не выходили у него из головы.
Денис, в общем-то, не сомневался, что они имеют отношение к Марине; и что та учинила разборку. «Да уж, тут дела серьезнее не бывает…»
Больше всего он опять опасался… что Марина зачем-нибудь прилипнет к нему.
И все ж таки его забавляло все это.
Но эти крики… «Как странно и удивительно!.. И впрямь сумасшествие!….
…………………………………………………………………………»
Глава 7
После полудня следующего дня Гамсонов был возле огромного стеклянного комплекса (неподалеку от «Сухаревкой», в Москве). Автомобильные колеса, мотоциклы, шлемы, велосипеды, казавшиеся отсюда серебрящейся грудой спиц и бордовых, синих и желтых рам… тренажеры, дорожки и случайные мячи – все это как свалено в одну многоэтажную гору.
– Ты уже давно здесь?.. – спросил он Корсавина, стоявшего рядом, и кивнул на здание.
Корсавин появился пару минут назад и теперь вертел телефон, привезенный Денисом.
– В смысле работаю?.. С пол года.
– А я-то думал ты только на наваре, – улыбнулся Гамсонов.
– Не, пришлось найти работу. Семья все же требует стабильного заработка.
– Во-во… Так всегда. Всегда происходит одно и то же.
– Не, ты не подумай. Я все равно все такой же. Это ж образ жизни!.. И объем навара все тот же.
Гамсонова тут подмывало поинтересоваться, сколько же Корсавину удается распихать телефонов за месяц, но он, конечно, поостерегся.