Лечение водой
Шрифт:
Маша, между тем, уже, видно, понимая, что Марина ее развела, оглядывалась то на нее, то опять смотрела на Гамсонова.
– Кристина? – сказал он. Будто догадавшись, кто перед ним.
– Что? – не поняла Маша.
Марина позади сразу перестала улыбаться и побледнела.
Гамсонов отступил на шаг, а затем двинулся мимо – так, будто обходил их обеих стороной.
– Ее Маша зовут, между прочим, – заявила Марина, когда он уже входил в подъезд. И потом протараторила подруге: – Ты не обращай внимания – он бояка.
Потом – обоюдный смех. Денис
Он вошел в комнату, кинул куртку на стул… «Тупые приколы, черт дери…» Сколько он здесь еще пробудет в лучшем случае?
«Да разве теперь отсюда уедешь так сразу». Проблема в том, что никаких других вариантов, куда вселиться, у него и впрямь не было. Просто снять обычную квартиру и платить за нее? «Нет, получится еще больше возни…»
Надо было просто как-то сделать, чтоб Марина…
«Тщательно закрывать дверь, уходить рано, приходить поздно… Да черт дери, разве она представляет какую-то угрозу?» – ясно задался Гамсонов.
Дело еще в том, что его слегка смешили… насмешки Марины, – он подумал о Виктории, с которой завел знакомство последнее время…
Вообще – Денис часто думал о ней.
«Да уж, как о ней не думать! Интересно, что бы сказала Марина… Ага, я такой бояка, просто невинная овечка!»………………………………………………………
……………………………………………………………………………………….
…Марина появилась в квартире минут через десять. Она посмотрела на Гамсонова чрезвычайно безучастно, когда он резко глянул на нее через отворенную дверь своей комнаты… не улыбнулась и не кивнула ему и прошла к себе даже не снимая сапог.
Глава 8
– Представляешь, я Максу вчера звоню – он трубку не берет, – говорила Марина Наталье Олеговне; на следующий день рано утром, на кухне.
– Ты днем звонила?
– Ну а когда? И вообще – до самого вечера. Главное, мобильный не выключен – просто длинные гудки. Он не подходил. Такой лажи еще никогда не было! А ведь мы договаривались, что на проспект идем, как всегда. На мотиках будем кататься, ну всякое такое.
– И ты думаешь…
– Ну естественно, чё-то тут не то, – фыркнула Марина. Потом остановилась… и пристально посмотрела на мать: – ты понимаешь хоть?
– Понимаю, – спокойно ответила та.
– А впрочем, зачем те – ты ж считаешь, мне нужно всех их послать. А я, может, не хочу их бросать!
– Значит… отношения переменились. Может, тебе все-таки кажется это?
– Кажется? Хэ…
Марина сказала, что вот уж чем-чем, а излишней подозрительностью никогда не страдала.
Наталья Олеговна вскинула брови.
На улице за балконной дверью было уже совсем светло, но солнца еще не появилось. Она повернулась к мойке и стала набирать воду в прозрачный кувшинный фильтр. (В нем была и процеженная вода, которая слегка колыхалась в нижнем резервуаре, пока наполнялся верхний отсек).
– Ясно, ты считаешь, что все из-за Кристины. Она не дает тебе покоя.
– Нет, из-за нее я уже не парюсь, – сказала вдруг Марина. – Я
– Понятно…
– Да-да. Разобралась, – она окончила, но как-то немного неуверенно…
– Так ты вчера так и не встретилась с Максимом?
– Встретилась, – Марина вкрадчиво качнула головой. – Ну так он пришел знаешь когда, извини меня!.. И, короче, ведет себя… как будто мы знакомы так немного совсем. Представляешь?
– Да, но по поводу того, что он не отвечал на звонки… ну, может, не слышал он. Или дела. Ты его спросила потом?
– Дела? Ха-ха. Всегда считала, что его только одно дело интересует, – Марина со значением опустила взгляд пониже пояса. – A-а, ну да, еще выпивка. Совсем забыла… Я ж говорю: никогда еще не было, чтоб он трубку не брал. Ни фига он мне не объяснил, почему.
Наталья Олеговна закрыла кран, поставила фильтр на кухонный стол. Увесистые колыхания «двух вод» в секциях. Потом они стали белесыми, чуть розовыми – под нарождающимися лучами с балкона. И фильтр чуть заслонял книгу «Лечение водой» – ее уголок и уголок ростера расплывались в прозрачности, такая акварельная расфокусировка.
Прошлый вечер и ночь Марина тусовалась на проспекте. В его центре, в небольшом парке между дорогами каждый вечер слетались байкеры. (Ее, впрочем смешило их так называть – каких только лохов она там ни повидала!) И все же она часто туда ходила. К Марату, например, и он катал ее на мотике. И его отец приходил…
На сей раз Марина собиралась идти с Максом.
Она все названивала ему; чувствуя неладное. И это выбивало ее из колеи. Еще у Марины появилась догадка, что ею управляют – она этого терпеть не могла!
В конце концов, пошла одна…
На душе у нее кошки скребли. И все время она чувствовала внутри эти капли сдавленного презрения: что просто «потеряет собственность» – и из-за кого? Ей прямо как горло сжимало… чем-то инородным.
Впрочем, она старалась держать себя в руках…………………………………………..
……………………………………………………………………………………….
Даже закатный свет города только слегка расслабил Марину, на чуть-чуть. Этот обволакивающий рыжий «ковер» света на проспекте, переливавшийся и теплый. Которым были устланы проезжая часть, тротуары… сияющие «ворсинки» на шершавом бетоне, почти как электрические.
Оранжево подсвеченные клены в оранжевом закате.
На площадке в парке – всего два байкера. Мотоцикл был только один – ярко-розовые блики на руле преломляли закатные зоны.
«Здорово. А где весь народ?» – спросила Марина подойдя.
«Не знаю… а кто те нужен?»
Она рассмеялась и ничего не ответила.
«Макс скоро приедет».
«Да?» – Марина встрепенулась…
На бензобаке мотоцикла стоял пустой пластмассовый стаканчик. Закатный свет отражался в его прозрачности – ярким, оранжевым всполохом. Марина убрала стакан и стала фоткать мотик телефоном. Подходя то с одной, то с другой стороны; и на фоне синеватого здания торговой компании вдалеке.