Леди Арт
Шрифт:
А Хелена наконец глубоко вдохнула, расслабила руки и спину, и на пол осели крошечные снежинки.
До церемонии оставалось полчаса.
Хелена пойдет одна. Эдвард понял это, когда сэр Рейверн появился в зале раньше ожидаемого и поклонился, прижав руку к груди. После он встал правее от алтаря и на ступень ниже. По левую сторону стоял Филипп. Эдвард стоял там же на свадьбе брата, а у Анны — так как мадам Керрелл не удалось выманить у неё ничего о друзьях и родственниках — была ее компаньонка.
Гости заняли свои места и взирали на всё с украшенных белым, голубым и золотым
Когда первые удары музыкальных тарелок прокатились над залом, у Эдварда перехватило дыхание. Он мельком взглянул на родителей, и мать одобряюще кивнула ему, хотя в глазах у неё стояли слёзы. И уж кто-кто, а Эдвард не должен был давать ей повод волноваться ещё больше. Он улыбнулся и перевёл взгляд на двери бального зала.
Ещё один удар тарелок. Взрыв серебристого салюта в звенящей тишине. Мириады разбежавшихся солнечных бликов — и резные двери отворились. Светлый одинокий силуэт показался в проеме. Было бы странно, если бы Хелена позволила себя сопровождать.
Она не шла — плыла. Печальная прекрасная статуя в обтягивающем кружевном платье. Фата, расшитая крошечными кристаллами, длинным шлейфом стелилась за ней по синей дорожке, а с высокого стеклянного потолка падал снег под торжественную мелодию, взрывающуюся звоном тарелок, взлетающую под потолки трелью скрипок и пением хора. Сверкающие тончайшие снежинки кружились в медленном танце и таяли, не долетая до мраморного пола собора.
Эдвард не мог отвести от неё глаз.
Хелена смотрела перед собой и видела только три нечётких силуэта под огромной голубой розой на витраже и мельтешащие перед глазами огоньки. И ничто из этого было не важно.
Она поднялась на постамент, встала напротив Эдварда и заставила себя посмотреть на него. Он одарил её нежной улыбкой, и Хелена кое-как улыбнулась в ответ. Она едва не вспомнила то, что спрятала в самых дальних закромах памяти, и чувство вины колыхнулось внутри так больно и невовремя. Но она заставила себя повторять то, что говорила Одину: все причины, по которым сейчас она должна быть счастлива. В любом случае, единственный шаг, который она могла сделать — вперёд.
Музыка зашлась перезвоном колокольчиков, и из золотого свечения появился человек в белой мантии и высоком колпаке с золотым набалдашником. Он — последняя формальность. Лик Совета, высшей силы и власти, перед всеми присутствующими.
Эдвард и Хелена взялись за руки. Ей показалось, что разряд прошёл сквозь кожу до локтя, а потом дрожь прокатилась по спине, но, может, всё из-за усиленных заклинанием слов священника, проносящихся над залом? От имени Совета Магии он брал на себя право и честь соединить их узами брака. Законный, официальный союз. Все внимали речи, а Хелена, заворожённая, смотрела, как по венам на тыльной стороне ладони скользят бледные огоньки. Они протекли сквозь пальцы от неё к Эдварду, от него — к ней, а потом взмыли, скрутились спиралями — и рассыпались золотой пылью. Как магическое благословение. Пыльца оседала на головах и плечах, искрилась в воздухе. Хелена смотрела в лицо Эдварда сквозь эту дымку и улыбалась. Почти весело — и совсем искренне.
А он шагнул к ней и, не разжимая рук, поцеловал. По-настоящему. На глазах у всех. И в тот момент было не важно уже ничего: ни прошлое, которое хотелось забыть, ни будущее, которое покрывал смог, ни настоящее — это было не оно, это была иллюзия, искрящаяся
Эпилог
Собор снял помпезное сверкающее одеяние и теперь стоял строгий, величественный. Смотрел внимательно и взволнованно, десятками — уже не сотнями — глаз. Хелена чувствовала это, и каждый нерв был на пределе. Они следили, ждали. Они были бы рады, если бы она оступилась. Но не сегодня. Не сейчас. У неё в жизни не было момента важнее.
И не будет.
Так что пусть думают, что хотят. Это не имеет значения.
Хелена поднялась на постамент, в этот раз одна, обменялась взглядами со священником. Он прикрыл глаза, отвечая на безмолвный вопрос, и она опустилась на колени. Хотела поправить юбку, но пальцы не слушались, скользили по ткани. Секундная, никем не замеченная заминка, но щёки закололо, стыдный жар расплылся по плечам.
Она глубоко вдохнула и подняла глаза. Не важно. Всё не важно. Корона сверкала сталью, горела россыпью сапфиров, и один — самый большой и главный, королевский сапфир, осколок легендарной розы — венчал её, взирая на всех со своего почётного места в самом центре серебряного обруча.
Он ждал её так же, как она его.
Монотонная молитва на древнем языке заслонила все звуки. Гудела роем пчёл, усиливала дрожь. Воздух двигался, жил, забирался под кожу, и становилось до безумия страшно. Хелена зажмурилась, пытаясь прогнать наваждение, а когда раскрыла глаза — едва не вскрикнула. Звуки застыли в горле, а она, неподвижная, во все глаза смотрела в сторону, за белую мантию священника. Полупрозрачный силуэт следил за ней из дымки золотистого света, спокойный, с прищуром темно-синих глаз и кривоватой, но довольной улыбкой. «Всё хорошо, девочка. Так и должно быть», — кивнул он и растворился в дымке слёз.
Молитва умолкла.
Корона вырвалась из рук священника, взмыла и под заворожёнными взглядами опустилась Хелене на голову. Тяжёлая, холодная. И металл на ней ожил: втянул шипы и, опоясав голову, сошёлся на лбу острым концом.
И мир в этот момент вспыхнул, зажёгся новым ярчайшим светом, воскресая из пепла прошлой ночи, собираясь из осколков и всех бессильных слёз, — и вдохнул силу, какой Хелена не знала раньше.
Священник протянул руку, помогая подняться, и звучно, торжественно, под колокольный звон провозгласил:
«Её Величество Хелена Арт, королева Санаркса».
От автора
Спасибо, что дочитали до конца!
Пожалуйста, оставьте отзыв, расскажите, что вам понравилось, какие чувства вы испытали — и всё что угодно, что посчитаете нужным упомянуть. Автор очень ценит ваш отклик и внимание к работе!
Также, если вам не сложно, ответьте, пожалуйста, на «Очень важный опрос»:(Эти вопросы можно использовать для освещения в отзыве).
Третья часть, вероятнее всего, будет уже в следующем году.