Леди Арт
Шрифт:
Звякнуло разбитое стекло.
Хелена осеклась, и лицо её исказилось гримасой, за секунды переходящей от непонимания к возмущению — и к гневу. На светлом платье распускало щупальца бордовое пятно.
Лиф подскочил к ней как ужаленный.
— Я не рассчитал магию! Прости меня!
Она даже не сразу поняла, что именно происходит. Он сидел, приклонив колено, целовал её руки, убирая книгу в сторону. Она хотела высвободиться, но Лиф со стремительной настойчивостью, не переставая шептать жаркое «прости», поднимался поцелуями по руке к плечам. К шее. Перешёл на лицо. А руки пытались
— Лиф, иди к чёрту! — Хелена оттолкнула его от себя, поднялась, но он тут же обнял её, не давая сделать и шагу.
— Прости меня! Я знаю, что ты злишься! Я прикажу сейчас же разобраться с пятном на платье!
Его пальцы стали проворно бороться с застёжками платья на спине.
— Убери от меня руки. Мне плевать на платье! — она снова оттолкнула его. — Я вижу твои уловки насквозь. И у тебя не получится заставить меня замолчать так.
Они впервые встретились взглядами, и Хелена была уверена: за секунду до того, как его взгляд снова стал сумасшедшим и нечитаемым, в нём плескалась чистая ненависть.
— Я не знаю, — тяжело дыша и согнувшись, как готовый к атаке зверь, выплюнул Лиф, — что тебе сказала та девчонка. Но она ревнивая наивная дура. Все её слова — ложь.
— А твои?
Лиф выпрямился. На лице его заиграла нежная улыбка. Он шагнул к Хелене, провёл тыльной стороной ладони по её щеке.
— Я не могу отрицать, что тоже лгал. И мои чувства пришли не сразу. И…
— И я не верю ни одному твоему слову.
Губы Лифа сжались от злобы на мгновение, но он снова натянул приторную улыбку, которая вблизи показалась оскалом. Будто пытающийся загнать добычу в угол волк…
— Я понимаю тебя, но сейчас я готов сказать — или сделать — что угодно, чтобы ты мне поверила.
Его пальцы скользнули с щеки на шею, прошли по ключицам…
Хелена хмыкнула.
«Я вижу твои уловки насквозь».
— Я могу спросить что угодно? — уточнила она, следя за Лифом. — Я могу спросить о любом человеке в мире, кем бы он ни был?
— Именно.
Лиф взял её за руку и поцеловал ладонь, глядя в глаза.
— Тогда… — Голос подрагивал от предвкушения, она облизывала губы, но не разрывала контакт их взглядов.
Мысль, мелькнувшая мгновенно. Шанс, который она не собиралась упускать. Последнее, что она готова была взять от Лифа.
Но он должен был верить, что она думает, что поддаётся.
— Тогда, — наконец произнесла Хелена, — Дегнар Старк. Что ты знаешь про нового императора Райдоса?
— Ты опять про политику! — покачал головой Лиф, но, не давая ей шанса усомниться, начал: — Ему около тридцати. Женат, — он усмехнулся, — есть малолетний сын. Учился в Академии Мидланда, которую закончил без особых успехов, но, говорят, маг он неплохой. Техничный, владеет мечом, но предпочитает не сражаться. Жил в столице, но мало где светился. Теперь, когда стало известно, кто его отец, все склоняются к мысли, что его богатство — лишь откуп Рейднара Роуэла. Впрочем, им при дворе вроде бы довольны: он понятлив, тих, не взбалмошен, не стремится менять устои. Не думаю, что он нужен там хоть кому-то, но пока и не мешает. Только завёл дружбу с каким-то неизвестным, общается с ним исключительно приватно, при закрытых
— Какая? — спросила Хелена с придыханием.
Лиф слега приблизился к ней, а его ладонь скользнула на талию и снова подобралась к застёжкам корсета.
— Что этот второй — будущий император. Настоящий император. Единственный настоящий наследник Рейднара Роуэла.
— Интересно… — задумчиво протянула Хелена.
— А теперь ты… — Лиф попытался подцепить почти расстёгнутый корсет, пытаясь спустить платье вместе с ним, но Хелена крутанулась у него под рукой.
— А теперь мне пора.
— Что?!
Лиф не успел опомниться, как она уже щёлкнула пальцами (застёжки корсета начали застёгиваться сами собой), схватила книгу и шмыгнула к двери.
— Ты не можешь уйти! — крикнул он, но с места не сдвинулся.
— Это именно то, что я делаю, Лиф. — Она взялась за ручку. — Ты ведь не думал, что я куплюсь, правда? То, как ты меня любишь, то, как тебе не всё равно, как ты на всё готов. Ты и твои друзья — прекрасные информаторы. С тобой было весело, я многому научилась. Но ты ведь сам говорил, что мы притворщики, игроки. Ну так я выиграла.
Хлопнула дверь.
Лиф стоял неподвижно, даже не думал её догонять, удерживать. Хелена была права: ему было всё равно, уйдёт она или нет. Если ему понадобится, он найдёт способ заставить её пожалеть, а пока — пусть идёт, радуется тому, как ловко сыграла свою роль. В конце концов, бутылки не трепали ему нервы так, как она.
Хелена думала, что будет легче.
Лифа она никогда не любила. Он её раздражал. В нём легко было ненавидеть всё: от горького перебродившего вина до манер. Он выдавал распущенность за аристократизм. Опьянение — за вальяжность. Целоваться с ним — всё равно что целовать бутылку с коньяком: тот же привкус, тот же запах, то же головокружение. И ради последнего она не хотела останавливаться.
А теперь казалось, что внутри всё выжгли, оставив пустоту и непонимание, куда идти дальше. Лиф заполнял её приятным осознанием, что она делает: это было плохо, это осуждали, но сладость греха всегда была достаточно соблазнительна, чтобы не думать о последствиях. Потому что последствия были последним, чего она боялась. Её репутация лежала в руинах, и она наслаждалась этим.
По крайней мере раньше. Сейчас она сомневалась, что игра стоила свеч.
Хелена сжала в руках толстый том. Последнее, что держало её наплаву. Последнее, что имело смысл.
Цепляясь за эти мысли, она вошла в спальню. Единственное светлое пятно — свет с ночной улицы, разлившийся на полу, — дёрнулся, вырисовывая тёмный силуэт. Хелена замерла, не поднимая взгляда, и попятилась к двери.
— Здравствуй.
Его голос прогремел, как гром.
Хелена отшатнулась и наконец встретилась взглядом со сверкающим янтарным глазом, смотрящим на неё с другого конца комнаты.
— Что вы тут забыли?!
Она слышала, насколько истерично звучал её голос в этот момент.