Леди и джентльмены
Шрифт:
— Мистер Брандрам читает «Юлия Цезаря» в Сент-Джордж-Холле, — проинформировал членов клуба Шотландский паренек.
— Всем привет! — поздоровался вошедший в курительную комнату Александр-Поэт. — О чем говорим?
— Обсуждаем, куда повести мисс Булстроуд завтра вечером, — ответил Джек Херринг.
— Мисс Булстроуд… — В голосе Поэта слышалось некоторое удивление. — Сестру Джонни Булстроуда?
— Именно, — кивнул Джек. — Но откуда ты о ней знаешь? Мы думали, ты в Йоркшире.
— Вернулся
— Ехал вместе с ней?
— От Мэтлок-Бат. Да что с вами со всеми? — спросил Поэт. — Можно подумать…
— Присядь, — предложил Поэту Сомервилл. — И давай спокойно все обсудим.
Александр-Поэт сел в полнейшем недоумении.
— Ты говоришь, что вчера приехал в Лондон с мисс Булстроуд. Ты уверен, что именно с мисс Булстроуд?
— Конечно! — ответил Поэт. — Я знаю ее с детских лет.
— И когда вы прибыли в Лондон?
— В три тридцать.
— И что с ней стало? Куда она ехала?
— Я ее не спрашивал. Когда увидел в последний раз, она садилась в кеб. Я спешил на встречу, поэтому… что с тобой, Херринг? Херринг поднялся и ходил по курительной комнате, зажав голову руками.
— Не обращай на него внимания. Мисс Булстроуд… сколько ей лет?
— Восемнадцать… нет, уже исполнилось девятнадцать.
— Высокая, красивая девушка?
— Да. С ней что-то случилось?
— Ничего с ней не случилось, — заверил его Сомервилл. — Она в полном порядке. И время проводила очень неплохо.
На лице Поэта отразилось облегчение.
— Часом раньше я спросил ее, — Джек Херринг попрежнему держался за голову, словно хотел убедиться, что она на месте, — сможет ли она научиться любить меня. Как думаете, может это рассматриваться как предложение выйти за меня замуж?
Члены клуба пришли к единому мнению, что это равнозначно предложению руки и сердца.
— Я так не считаю, — сказал Херринг. — Этот вопрос нельзя вырывать из контекста разговора.
Клуб выразил мнение, что такое толкование собственных слов недостойно джентльмена.
Получалось, что требовалась незамедлительная реакция. Джек Херринг сел и начал писать письмо мисс Булстроуд, проживающей у миссис Постуистл.
— Но я не понимаю… — подал голос Александр-Поэт.
— Боже, пусть кто-нибудь куда-то его отведет и расскажет обо всем. Как я могу писать в таком шуме?
— Но почему Беннетт?.. — прошептал Порсон.
— Где Беннетт? — выкрикнули хором пять или шесть раздраженных голосов.
Гарри Беннетта никто не видел весь день.
Письмо Джека принесли «мисс Булстроуд» следующим утром, когда она завтракала. Прочитав его, мисс Булстроуд поднялась и попросила миссис Постуистл одолжить полкроны.
— Мистер Херринг оставил мне определенные инструкции, — ответила
— Прочитав вот это, — сказала мисс Булстроуд, — думаю, вы согласитесь со мной, что мистер Херринг — козел.
Миссис Постуистл прочитала письмо и достала из кошелька полкроны.
— Лучше бы вам потратить часть этих денег на бритье, — посоветовала она, — если вы и дальше собираетесь дурачиться.
Глаза «мисс Булстроуд» широко раскрылись. Миссис Постуистл продолжала есть.
— Только не говорите им, — попросил Джонни, — во всяком случае, еще какое-то время.
— Ко мне это не имеет никакого отношения, — ответила миссис Постуистл.
Двадцатью минутами позже настоящая мисс Булстроуд, приехавшая к своей тетушке в Кенсингтон, удивилась, получив конверт, из которого достала торопливо написанную записку:
«Мне надо с тобой поговорить… наедине. Не кричи, когда увидишь меня. Все нормально. Объясню в две секунды. Твой любящий брат, ДЖОННИ».
Объяснять пришлось дольше двух секунд, но в итоге Малыш выложил все.
— Когда перестанешь смеяться? — спросил он.
— Но ты так нелепо выглядишь, — ответила сестра.
— Они так не думали, — отпарировал Малыш. — Я их провел. Полагаю, мужчины никогда не уделяли тебе столько внимания за один день.
— Ты уверен, что провел их? — полюбопытствовала сестра.
— Если ты придешь в клуб в восемь вечера, я тебе это докажу, — предложил Малыш. — Возможно, потом я приглашу тебя в театр… если будешь себя хорошо вести.
Малыш пришел в клуб «Автолик» за несколько минут до восьми часов и сразу ощутил витающую в воздухе напряженность.
— Мы думали, ты пропал, — холодно сообщил ему Сомервилл.
— Пришлось внезапно отъехать — по очень важному делу, — объяснил Малыш. — Я вам так признателен за все, что вы сделали для моей сестры. Она мне только что рассказала.
— Да ладно тебе, — ответили двое или трое.
— Очень признателен, честное слово, — настаивал Малыш. — Ума не приложу, что бы она без вас делала.
Сущий пустяк, заверили его члены «Автолика». Скромность, с которой клуб «Автолик» воспринимал собственные добрые дела, так трогала. Предоставленные самим себе, они говорили бы совсем о другом. И, если на то пошло, попытались это сделать.
— Никогда не слышал, чтобы она кем-нибудь так восторгалась, как тобой, Джек. — Малыш повернулся к Джеку Херрингу.
— Разумеется, дорогой мальчик, ты знаешь, ради твоей сестры я готов на…
— Знаю, дорогой мальчик, — кивнул Малыш. — Я всегда это чувствовал.