Леди и рыжая сеньорита

Тройнич Яна

Вдруг мы услышали крик вахтенного:

— Корабль по левому борту.

Моряки вскочили. Через минуту все были вооружены и высыпали на палубу. Капитан взглянул на приближающееся к нам судно:

— Леди, спуститесь в каюту. Женщинам здесь сейчас не место.

Я с изумлением посмотрела на него:

— Мой клинок со мной. Я — воин и, думаю, сражаюсь не хуже вас.

Я вспомнила свою первую морскую битву: жаль, газовых баллончиков нет. Лорд внимательно посмотрел в мои глаза и вдруг нежно попросил:

— Я буду очень вам благодарен, леди, если вы уйдете. Ваше присутствие станет только мешать.

Я

вспыхнула: что он себе позволяет? Ну уж нет. Участвовать в боях не сумели запретить мне ни Кэрол, ни Эйнэр.

— Думаю, на палубе я буду более полезна.

Мужчина разозлился:

— Не ведите себя, как упрямая ослица, леди, немедленно уходите.

Я гордо выпрямилась:

— Нет.

И почувствовала, что его руки обвились вокруг меня, как канаты. Ноги оторвались от пола. Я пыталась вырваться, но бесполезно. В несколько прыжков капитан донес меня до своей каюты, совершенно невежливо втолкнул в дверь и захлопнул ее с другой стороны. Я услышала скрип задвигаемого засова.

— Мои распоряжения на этом судне выполняются беспрекословно.

Я завопила:

— Уволю! Вы здесь больше не капитан!

И открыла от удивления рот, услышав в ответ:

— Идите к черту со своими угрозами. Командуйте своим мужем.

Услышала, как мужчина бегом бросился на палубу. Почувствовала, как судно качнулось от толчка, и поняла, что корабли сцепились в схватке. В бессилии и ярости носилась по каюте, размахивала бесполезным клинком, пинала дверь ногой и требовала открыть ее. При этом осыпала капитана всеми нецензурными словами, которые смогла вспомнить. И сама удивилась, что знаю их так много. Потом поняла, что до конца битвы отсюда не выберусь. Стала прислушиваться, стараясь понять, что происходит. Доносились звуки ударов металла о металл, скрежет, брань, крики ярости и боли. Злые слезы текли по моему лицу. В эти мгновения я ненавидела капитана.

Наконец мне показалось, что бой заканчивается. Реже доносились удары клинков, чаще стоны раненых. Я напрягла слух, пытаясь понять, кто одержал победу, услышала шаги, приближающиеся к каюте. Заняла позицию напротив двери, покрепче сжала оружие и приготовилась защищаться, если понадобится. Если там враг, моя жизнь будет дорого стоить.

Дверь распахнулась, и я опустила клинок. На пороге стоял капитан Рей. Весь в крови и в разорванной одежде.

— Выходите, леди, все закончилось.

В первый момент я хотела залепить капитану пощечину, но потом шагнула к нему, обняла за шею и неожиданно для себя извинилась:

— Простите мои слова, капитан.

— Прощаю. Извинения такой леди стоят дорогого.

Он усмехнулся:

— Я слышал от моряков, что вы хороший боец. Но мне не нравятся женщины с оружием в руках. Я считаю, что это мужчина должен защищать женщину, а не наоборот. Пробиться к вам они могли бы, только убив меня.

Я вздохнула: какие странные все-таки мужчины. Ну убили бы. Так я бы тогда была предоставлена самой себе и мне все равно пришлось сражаться.

Мы вышли на палубу. Ее уже успели убрать и окатить водой. За «Грозой» следовало теперь уже наше судно, и на нем был поднят флаг Кэрола.

Я отправилась помогать раненым. Капитан мою помощь отверг. Мне показалось, что он упорно избегает моих прикосновений, и не могла понять такого упрямства.

Он явно нуждался в помощи, но все равно от нее отказывался. Я решила: бог с ним. Раненых и без него хватает. Но что-то в его поведении меня настораживало и смущало.

Как только диск солнца коснулся морской глади, убитых предали волнам. Их плотно завернули в парусину и погрузили в одну из шлюпок. Траурную процессию сопровождали лодки с моряками. Немного отплыв от корабля, дно шлюпки прорубили, и она погрузилась в пучину. У меня слезы полились потоком, сердце защемило.

Если моряк не пришел домой, Он в море нашел покой…

Капитан держался за поручни и был белым как мел. Видно, потерял много крови.

После похорон все разошлись. Из-за битвы и трофейного корабля мы задержались в пути. Я ухаживала за ранеными почти до утра. Легла на рассвете. Мне снился Кэрол. Он целовал меня, гладил мои волосы и говорил о любви.

Выйдя из каюты, я встретила капитана Рея. Посмотрела на него и почему-то мне стало стыдно. Кругом убитые и раненые, а я во сне вижу мужчину, пусть даже и первого мужа. Наверное, пора мне все-таки вернуться к Эйнэру. Я считала себя виновницей вчерашней трагедии.

— Знаете, капитан, если бы я не захотела увидеть Замок Драконов, то всего этого бы не случилось.

— Я так не думаю. Они напали недалеко от острова, значит, ждали именно нас. Рано или поздно мы бы все равно встретились.

Он усмехнулся:

— Смерть не страшит пиратов. Мы знаем, кто мы и на что идем.

— Вернемся, и я сразу же уеду. Регины нет, придется на коне добираться до замка Ирин.

Он помолчал, потом сказал:

— Я отвезу вас на берег, а потом провожу. Мало ли что может случиться в пути с одинокой путницей. Да и дорогу вы, наверное, не знаете.

— Я могу взять в провожатые кого-нибудь из местных.

— Не стоит. Я это сделаю сам. — Капитан твердо посмотрел на меня.

Я согласилась: пожалуй, с ним действительно будет и безопасней, и спокойней. И вдруг непонятно какой бес дернул меня сказать:

— Капитан, а это не пойдет вразрез с вашими принципами? То вы боитесь, что я до вас дотронусь. Даже когда предлагаю просто перевязать рану. А тут столько времени собираетесь провести со мной наедине?

Кажется, мой юмор собеседник не оценил. Он прожег меня взглядом и произнес со странной интонацией:

— Дотронуться до вас я бы мог, если бы вас не уважал. Как вы там пели: «Эта мисс ведь чужая невеста…» — Он иронически усмехнулся. — А вы — чужая жена.

Я вспыхнула. Вот ведь получила щелчок по носу. Язык мой — враг мой. Нашла время для шуток! Я совсем смутилась: дурра ты, Елка. Надо же так опозориться.

Утром мы с капитаном переправились на материк и отправились в путь. Я не раскаялась, что взяла его в провожатые. Действительно, опасности подстерегают путников и на больших дорогах, и при ночевках в трактирах. Хорошо, что заночевать нам пришлось только однажды. Капитан помог мне разместиться в моем номере, а сам всю ночь просидел при открытой двери. Видимо, боялся за меня. Я бы могла сказать: пустячок, а приятно. Но не в этом случае. Слишком хорошо помнила тот взгляд и ироническую улыбку.