Леди-киллер
Шрифт:
За двадцать два года службы он пережил множество перемен как в самой полиции, так и в отношении общества к ней. Было же время, когда полицейских уважали, любили, боялись — да-да, боялись! А теперь что? За руку схватить нельзя. Даже подозреваемого. Непременно сыщется его дружок, член парламента, и начнет вопить про грубость в полиции! И еще про нераскрываемость преступлений! Не успели труп обнаружить, а им уже через сутки преступника подавай!
Флауэрс нахмурился: не найдут они маньяка, всякие там «кровоточащие сердца Иисуса» и им подобные достанут-таки Флауэрса. А найдут — на него навалятся психологи,
И Флауэрс скрепя сердце вновь погрузился в отчеты. По средам он обычно играл в гольф, но сегодня об этом и мечтать нечего! Не хватало еще, чтобы его сфотографировали прямо на поле, а фотографию поместили в газетах! Тогда его просто сожрут и не поперхнутся. Телефонный звонок заставил погруженного в размышления Флауэрса подскочить в кресле. Это была секретарша.
— Ну что там еще?! — рявкнул Флауэрс, нажав кнопку приемного устройства.
Сидевшая в проходной за пультом Джанет закатила глаза: ну и манеры у этого Флауэрса! Отвратительный тип!
— К вам пришли, сэр. Мистер Келли и мистер Гэбни. Проводить их наверх?
У Фредерика Флауэрса от волнения пересохло в горле, и он ощутил приступ дурноты. А что, если их увидят вдвоем и быстренько сообразят что к чему?!
Но тут рассудок взял верх над эмрциями, и Флауэрс вспомнил, что Келли никогда не был ни под судом, ни под следствием. Что же такого особенного в том, что он зашел к Флауэрсу? И все же внутренний голос говорил ему, что лучше не встречаться с Келли в участке. В обществе им так или иначе приходилось сталкиваться: полицейские и представители теневого мира просто вынуждены встречаться друг с другом — так уж заведено. Оба — Патрик и Фредерик — были масонами. Оба поддерживали контакты с местными парламентариями. Но принимать его здесь, в кабинете, на глазах у всего персонала… Ведь он может назвать его «Фредди»!
— Ну что, сэр, проводить к вам господ Келли и Гэбни?
— Ах да, Джанет! Пожалуйста, проводите!
Увы. Причины отказать Келли в приеме у него просто не было!
Флауэрс достал из ящика стола успокоительные таблетки «Сэттлерс», кинул в рот две горошинки и принялся громко хрустеть ими.
Неужели нельзя было встретиться в клубе, как это они делали прежде? Что такое стряслось? Зачем ему понадобилось идти прямо в участок?
Постепенно Флауэрс немного успокоился, но стоило Джанет оставить их и закрыть за собой Дверь, как лицо его приняло мрачное выражение.
— Ты что, с ума сошел? Зачем сюда приходить? Ведь у каждого участка теперь пикеты! Неужели нельзя встретиться в клубе?
Келли спокойно смотрел на стоявшего перед ним высокого седоватого мужчину. Они с Флауэрсом были почти ровесниками, но выглядел Флауэрс старше —
— Тебе что, моча в голову ударила? — ледяным тоном произнес Келли.
Флауэрс нервно заморгал, но Келли, сверля его взглядом, ткнул в него указательным пальцем и, наслаждаясь появившимся на лице полицейского выражением страха, продолжал:
— Может, ты забыл, Фредди? — Голос Келли был полон презрения. — Так напоминаю тебе — совсем недавно убили мою дочь. Насколько мне известно, у тебя должна быть информация. Ведь я не раз говорил тебе об этом, при самых разных обстоятельствах. — Полные сарказма слова попали в цель.
Патрик сел, сел и Уилли. Флауэрс вернулся на свое место за столом. С него, конечно, сбили спесь, это ясно, но в то же время он испытал облегчение: визит Келли, если даже о нем пронюхает пресса, может показаться вполне естественным и уместным, поскольку дочь Келли — одна из жертв преступника.
— Весьма сожалею, Патрик, но, слово чести, наш участок сегодня буквально в осаде!
— И еще ты пропустил партию в гольф, да? У меня прямо сердце разрывается, глядя на тебя!
Флауэрсу не очень-то пришелся по вкусу гвоздь, который Келли в него вколотил, утопив по самую шляпку, но он проглотил оскорбление. С Келли приходится считаться, слишком много он знает и о Флауэрсе, и о других. Так что нажить в его лице врага совсем нежелательно!
Вошла Джанет с кофе и кофейными чашками на подносе, поставила поднос на стол и, улыбнувшись Патрику, вышла из комнаты. Рука Флауэрса слегка дрожала, когда он принялся разливать кофе по чашкам. И все из-за этого Келли!
— Итак, чем я могу вам помочь?!
— Фредди, сынок, надеюсь, ты уже вырос из коротких штанишек? Я хочу кое-что тебе предложить!
Флауэрс окончательно растерялся: не хватало еще, чтобы Келли пришел сюда обсуждать с ним свой бизнес!
— Что же ты собираешься мне предложить?
— Речь пойдет об убийце: я, кажется, знаю, как поймать этого гада!
Флауэрс поставил на стол чашку с кофе.
— Тебе известно, кто он? — Флауэрс знал, что Патрик Келли уже назначил цену за голову Потрошителя. И не только Флауэрс.
Патрик не торопясь глотнул кофе.
— Нет, не известно. В противном случае, Фредди, он был бы уже мертв. Мертвее разделанной селедки! Кто он — я не знаю, но знаю, как его поймать. Тут мне и нужна твоя помощь.
— Что же я могу сделать? — удивился Флауэрс.
— Несколько лет назад в округе Лестер у всех мужчин, живших неподалеку от места убийства, взяли кровь на анализ, и это здорово сузило круг подозреваемых, облегчив задачу полиции.
Флауэрс протестующе поднял руку:
— Послушай, Патрик, ты не представляешь, во что это обойдется. А гарантии никакой. На нас сразу набросятся «защитники прав человека», не говоря уже об остальных «обществах», станут вопить, что эта затея с анализом крови — лишь предлог для манипулирования людьми, что все, у кого типичные ДНК, окажутся под ударом и на них будут валить вину за все преступления на сексуальной почве, и, наконец, что это покушение на гражданские права и свободы… Ох, ты даже половины последствий не можешь вообразить!