Леди Малиновой пустоши

Шах Ольга

Лэрд Мак-Дональд, лихо, проскакав по двору, выехал из ворот, двинулся по мосту через ров с застойной, зелёной водой. Ров не чистили давно, поэтому он был мелкий и с вонючей, болотной водой. От всех его подпрыгиваний и ерзаний в седле, от нетерпения наказать его "обидчиков", подпруга окончательно ослабела, седло сползло на бок коня, и лэрд, взмахнув напоследок руками, мешком свалился с коня на мост. А там, то ли сам не удержался на краю, то ли конь нечаянно толкнул его копытом, но оказался он в этом рву, под мостом, где и увидели его через несколько дней. Никто не стал разбираться в его гибели, так же, как и горевать по нему.

Глава 32

Если

честно, то открывала двери гончарной печи я с колотящимся сердцем и мгновенно вспотевшими руками. А кто не волновался бы на моем месте? Ведь в первый раз я делала все полностью самостоятельно, без контроля опытных мастеров, которые в любой момент подскажут или помогут исправить огрехи. К тому же, все операции выполнялись в самых кустарных условиях, без точных приборов измерения температуры, влажности и прочего, но хватит оправдываться, накосячила — значит, это только я накосячила и больше никто. Вытащили поддоны с обожженными изделиями мы вдвоем с Иннис, одна бы я их и не удержала. Аккуратно выставили готовую посуду на стол и приступили к осмотру. После обжига посуда приобрела белый цвет, но не слишком чистый, немного с сероватым оттенком. Глазировка исправит этот недостаток, конечно. После тщательного осмотра этой партии, пришлось сделать вывод — брак есть! У одной чайной чашки повело ручку и верхнюю кромку, у плоской тарелки вместо ровного круга по форме вышел овал. Но я ожидала брак, так что не была особо и огорчена. Даже вполне приемлемо по количеству, два изделия на всю партию — это норма.

Роспись обсудили с Иннис, решили остановиться на традиционном голубом и синем цветочном орнаменте с небольшими оттеночными тонкими штрихами черного и белого цвета. Поливу я сварю, когда роспись будет полностью готова. А пока Иннис занята этим, я попытаюсь изготовить сразу два комплекта столовых сервизов, таких, как я помню по своему детству. Тогда показателем достатка в семье было наличие в серванте полного обеденного сервиза, у семей побогаче это был "Мадонна" производства ГДР, у семей с меньшим достатком — просто изделия обычных советских фарфоровых заводов. Помнится, что там обязательно была здоровая такая супница, куча салатников, селедочницы, тарелки всех размеров и назначений. Вот и я задумала сделать такие. Один обязательно оставлю себе, на остальное буду искать покупателей… и как мне кажется, вряд ли я смогу найти на него покупателей на ближайшем рынке. Опять надо будет думать. Скоро голова квадратной станет от всех раздумий.

Сегодня Иннис будет только наносить контуры будущего рисунка самым тонким из имеющихся у меня простых карандашей, точнее, даже огрызком карандаша. Вот, ещё одна проблема — где брать подходящие грифели. Опять к монахам? Хотелось бы избежать встреч с преподобным, но, видно, не судьба. К работе над штрихованием я предложила привлечь и Юну и Бернис. Есть брак, пусть учатся.

К нашему удивлению, Юна не проявила особого интереса к искусству матери, довольно равнодушно вертела в руках бракованную чашку, не понимая, что с ней делать. Иннис, вздохнув, призналась.

— Юне больше нравится шить. Она из совсем крошечных лоскутков таких нарядов нашила своей кукле! Может, стоит дать ей возможность делать то, что ей нравится? Вдруг у нее будет получаться?

Тут я с ней была согласна. Возможно, у нас растет будущая Коко Шанель? Надо поискать в кладовой ткань попроще и дать девочке, пусть попробует сшить себе что-нибудь, тогда и решим — стоит ли ребенка в этом направлении продвигать.

А вот Бернис, не отрываясь, следила за руками Иннис, что и как именно она делает, и пыталась повторить на выданной ей тарелке. Нельзя сказать, что получалось все хорошо прямо с первого раза, но девочка упрямо стирала неудачные штрихи и начинала все заново. В общем, упорства ей не занимать. Это хорошо, художнику — керамисту и нужно упорство, тщательность и усидчивость. Пока девушки занимались художеством, я гоняла на гончарном круге те изделия, которые имели объем — супницы, салатницы. Плоские изделия изготавливаются

методом заливки по формам. Чайные сервизы оставила на следующий раз. Если все получится, то мы опередим веджвудский фаянс и фарфор века на полтора. Хотя в этом мире вполне может быть, что и не будет такого производства в Веджвуде, а будет именно в Малиновой пустоши…

Вечером, перед сном, Кузьма мне сообщил, что получил весточку от брауни Мак-Коннея. Наши охранники отбыли вчера утром из поместья в количестве пяти полных семей и девяти одиноких охранников. Прибудут не ранее, чем через десять дней, а то и позже, с таким обозом, это неудивительно. Передал Кузя и мою просьбу, как там лэрд отнёсся к моему презенту. Брауни обещал все разузнать и передать новости чуть позже.

Проснулась я опять под утро, только ещё появилась серость в небе вместо ночной чернильной темноты. И опять от сопения и ерзания Кузи в своем кресле. Мысленно чертыхнувшись, я, не открывая глаз, произнесла.

— Кузя, солнце мое неспящее, говори уж, что ты опять сотворил? Или опять кого нашел в овраге, прогуливаясь по свежему воздуху?

В ответ раздалось лишь смущенное покашливание, затем домовёнок пропищал тонким, не свойственном ему совершенно, голоском.

— Люся, а ты откуда знаешь? Я ведь тихо ходил, никто меня и не видел…

Так, это уже серьезно. Что-то Кузька отчебучил, надо разгребать. Я резко села на постели, строгим голосом сказала.

— Так, а вот с этого места подробнее, пожалуйста! Где ты шатался и кого ещё притащил?

Кузька заюлил, старательно отводя глаза в сторону.

— Люся, понимаешь, я ведь к нему претензий не имею, мы, брауни, все такие, мы своему хозяину верны и все, что хозяин делает, считаем правильным. А теперь что? Пропадать ему, что ли? Ты же знаешь, какая судьба у диких брауни! Мы же сходим с ума, становимся безумными, злыми и вредим людям за то, что они нас бросили! А он не хочет этого и боится! И в другие дома его не возьмут, у селян в их домах и одному-то брауни места мало, а в больших замках своих много, его прогонят. А у нас ему и работа есть. Ты же сама переживала, что Иннис будет заниматься твоей посудой, а кто за огородом будет ухаживать? А он как раз по садам — огородам и есть. Вот Липка по кухне мастер, я по дому, ну и так, везде понемножку, а дед — он знатный охранитель. Вот. А он — по огороду мастер. Я и наш огород ему показал, понравился. Да, там редис у тебя вырос, вкусный…

При этих словах домовёнок облизнулся. Я машинально ответила.

— Приятного аппетита! — потом спохватилась — надеюсь, ты не половину гряды выпластал?

Кузька возмущённо заклохтал.

— Вот не думал, Люся, что ты жадина! Всего-то с десяточек редисок и съел! А ты уж половину гряды насчитала!

— Кузя, ты не увиливай, говори внятно — кто такой Он? И чем это мне грозит. И что тебя в этот овраг тянет?

Кузя насупился, но ответил четко.

— Он — это брауни бывший Мак-Дональда. Хозяин его избил за то, что Лар не может победить волшебство деда. Так деда никто в округе и не победит! А хозяин все равно рассердился на Лара, побил его и выгнал его из дома. Вот он и ушел. Пошел, куда глаза глядят, и пришел в наш овраг. А я там гулял… как раз. Вот он мне и рассказал все. А нам на огород нужен хозяин. И ты добрая к нашему народу. И теперь ты решай. Лар там, в овраге и сидит, боится в поместье идти, пока ты не разрешишь.