Леди Печалей
Шрифт:
— Да, конечно.
Ограниченный, высокомерный болван! — подумала Рохейн. — Неужели ты думаешь, что остальному миру больше нечего делать, кроме как без конца петь дифирамбы Всадникам Бури?
— Будьте уверены, ваша светлость, вы не будете разочарованы.
— Не сомневаюсь в этом.
Большие ожидания — непременный атрибут разочарования.
Слуга остановил лифт на тридцать седьмом
— Миледи, возможно, захочет отдохнуть… Позвольте проводить вас в апартаменты. Вы меня очень обяжете, если захотите сесть за обедом рядом.
Слова выскакивали изо рта Усторикса, как жареные кольца лука, хорошо промасленные и лживые. Судя по всему, у него внутри шла борьба между врожденной заносчивостью и желанием показать себя скромным человеком. Он отвесил очередной низкий поклон, а Хелигея присела в реверансе. Резко кивнув головой, поскольку не нашла в себе сил ответить вежливо, Рохейн в сопровождении Вивианы и группы слуг с верхних этажей вошла в свои покои.
Казалось, чем больше она презирала Усторикса, тем больше он проникался к ней симпатией. Почтение, судя по всему, поощряло у него высокомерное отношение к людям, тогда как плохое обращение, наоборот, вызывало уважение. Он, как многие хвастуны, должен был быть или каблуком, готовым сокрушить всех и каждого, или ковриком, о который вытирают ноги.
За обедом Рохейн выглядела как павлин среди ворон, ловивших каждое ее слово и копировавших каждый жест. Обитатели Башни говорили друг другу, что кому, как не ей, знать новые веяния моды, раз она живет при Дворе. Что примирило девушку с ними в дальнейшем, так это отсутствие неприличного смеха и желания продемонстрировать, что они тоже кое-что собой представляют. Рохейн же изображала вежливое равнодушие. В конце концов она богата, титулована и к тому же красива.
Банкетный зал в Башне казался маленьким и аскетичным. Рохейн попробовала каждое блюдо, настаивая, чтобы ей сообщали имя повара, готовившего его. Их предлагали изрядное количество, чтобы произвести впечатление. От некоторых девушка сразу отказывалась, едва взглянув. Поманив служанку, Рохейн сказала:
— Советую не дотрагиваться до еды, приготовленной поваром по имени Реннет Тайбоун. Мне известно, что он никогда не проверяет, есть ли в овощах улитки. Кроме того, не моет руки и плюет в подливки и соусы. И это еще не самые плохие его привычки.
— Большое спасибо, миледи. Я с удовольствием воспользуюсь вашим советом.
— Хозяева Башни ничего не подозревают, — добавила Рохейн.
Усторикс лебезил, расточая любезности, причем обращался к Рохейн, используя архаичные формы языка, как принято среди придворных, занимающих высокое положение в Братстве Всадников Бури, или между любовниками, чтобы показать особенно близкие отношения.
В конце концов Рохейн тихо попросила Вивиану:
— Передай пажу лорда Усторикса, что вряд ли прилично обращаться ко
Сообщение достигло ушей лорда. Наследник допил вино, страшно огорченный замечанием. И он, и паж покраснели до ушей. Усторикс пнул парня ногой, отчего тот растянулся на полу, а лорд разразился ругательствами в адрес проходившего мимо лакея.
В оловянном соуснике Рохейн заметила пузырьки и отказалась от соуса, отдав предпочтение зеленому папоротниковому вину, на аромат которого явно повлияло присутствие в подвале плесени.
— Милорд, — добродушно заметила девушка, — тот факт, что Всадники Бури имеют железные нервы, широко известен.
— Конечно, миледи. Всадники рождены такими. Мужество в крови обитателей всех Двенадцати Домов. Хотя, — добавил он поспешно, — вливание новой крови могло бы принести некоторую пользу.
— Как я уже сказала, до Двора из Башни Исс дошли слухи, что Всадники совершают поступки, опасные для жизни.
— Наверное, это рассказы о том, как мои бравые парни летали в шторм в Илиан? Да, случается, что такие рискованные дела заканчиваются смертью, но я…
— Нет. Рассказывают о Всадниках Бури, которые стоят, балансируя на пластине из силдрона, без страховочных веревок или других мер безопасности на высоте четырехсот футов над землей.
Усторикс не нашелся, что ответить.
— Господи, что за мастерство! — воскликнула Рохейн, стараясь немного смягчить ситуацию. — Мы спрашивали себя, что это за люди? Нет ничего более привлекательного, чем героический, отважный мужчина, совершающий смелый поступок, оставаясь холодным как лед. Вы согласны со мной, леди Хелигея?
— Конечно, — ответила девушка, до сих пор угрюмо молчавшая.
— Мы должны уважать таких людей, — настаивала Рохейн. — Невозможно не восхищаться ими. Пожалуйста, удовлетворите мое любопытство. Кто эти нарушители, эти герои?
— Пара слуг, — быстро ответила леди Хелигея, прежде чем брат открыл рот. — Грод Шипшорн и Трен Спачворт.
У Усторикса побелели костяшки пальцев, он бросил на сестру взгляд, полный ненависти.
— Слуги? — улыбнулась Рохейн. — Если у вас такие замечательные слуги, хозяева, наверное, вдвое отважнее. Думаю, это обычное развлечение для Всадников Бури и вы повторяете его каждый день. Можно и мне посмотреть, как все происходит?
Не становлюсь ли я похожа на Дайанеллу? Впрочем, этот хищник заслуживает такого отношения, если не худшего.
— Могу я увидеть, как этот трюк выполняете вы, милорд? — спросила Рохейн любезно. — Будет о чем потом рассказать при Дворе.
Лицо Усторикса позеленело. Он откашлялся, пытаясь выдавить улыбку. Объект его преклонения смотрел выжидающе.
— Конечно…
— Прекрасно, — ответила она, поднимая бокал с вином. — Мне так этого хотелось. Между прочим, где эти отважные слуги Трон Коксфут и Гарт Шипсгейт?
— Один из них призван на службу, а другой поступил в команду Летучего корабля, — ответила Хелигея.