Леди полночь
Шрифт:
Где-то, подумал Марк. Это было где-то в доме. Джулиан сказал ему, что взял все его вещи и убрал в кладовку и оставил в восточной части Института. Джулс сделал это для того, чтобы комната казалась более уютной. Марк подумал, что пора бы уже вернуть вещи на свои места. Это означало, что ему предстояло расставить вещи туда, где они и лежали, вспомнить их расположение.
Марк мог бы спросить Джулиана, где это находится, но парень просто не знал, как найти брата. Возможно, он прятался где-нибудь от навалившихся на него дел Института. Все шло к тому, что он
Конечно, должен быть способ взять на себя часть бумажной работы. Особенно теперь, когда он и Эмма знали - Джулсу станет легче. Вероятно, настало время рассказать об этом детям. Марк поклялся себе, что поддержит своего брата в этом. Легче жить, когда тебя окружает правда, а не ложь, всегда говорил Киран.
Марк вздрогнул при мысли о Киране и открыл дверь. Музыкальная комната. Её явно использовали не часто - фортепьяно был пыльным, как и серия струнных инструментов, вывешенных на стене, как и футляры для скрипок. Но, по крайней мере, один футляр для скрипки выглядел отполированным. Отец Эммы играл на скрипке, вспомнил Марк. Одержимость Судов фейри теми, кто мог играть на музыкальных инструментах, оттолкнула Марка от музыки навсегда.
– Марк?
Он подскочил и повернулся. Тай стоял позади него босиком в черном свитере и темных джинсах. Мрачные цвета заставили его выглядеть более худым, чем тот был на самом деле.
– Привет, Тибериус, - Марку нравилось полное имя его младшего брата. Это подходило ему и его манерам.
– Ты что-то ищешь?
– Да, тебя, - прямо ответил Тай.
– Я искал тебя вчера вечером, но не смог найти и заснул.
– Я прощался с Кираном, - сказал Марк.
– Прощался?
– Тай сгорбил плечи.
– Это означает, что ты точно остаешься здесь?
– Марк не мог скрыть улыбку.
– Да. Я остаюсь здесь.
Тай сделал долгий выдох: это походило на облегчение и попытку успокоить нервы.
– Это хорошо, - сказал он.
– Даже очень.
– Я думаю так же.
– Это, - Тай сказал, как будто Марк был немного медленным, - потому что ты можешь заменить Джулиана?
– Заменить?
– Марк был в замешательстве.
– Технически, он не является самым старшим, - сказал мальчик.
– И даже при том, что они никогда не назначали тебя ответственным за Институт, потому что ты наполовину фейри, ты все еще можешь делать то же, что и Джулиан. Заботиться о нас и говорить, что делать. Не надо пытаться быть им. Ты можешь быть собой.
Марк уже было собирался зайти внутрь. Лицо Тая имело абсолютно искреннее выражение, а в бледно-серых глазах читалась надежда. Марк чувствовал панику, которая почти вызвала у него отвращение.
– Ты говорил что-нибудь из этого Джулиану?
– потребовал ответа Марк.
– Ты сказал ему, что собираешься поговорить со мной об этом?
Тай, не замечая полуразъярённого замечания Марка, свел темные брови.
– Думаю, я упоминал об этом.
– Тай, - упрекнул его Марк.
– Ты не можешь принимать за других людей такие важные решения. Почему ты думаешь, что это хорошая идея?
Тая обвел глазами комнату, фокусируясь где угодно, только не на Марке.
– Я не хотел
– Я хорошо провел время. Все мы хорошо провели время. Я также поджег печь и покрыл твоего младшего брата сахаром. Это не то, что предполагается делать все время. Это не то...
– Марк прервался, прислонившись к стене. Он дрожал.
– Что же, спрашивается, заставило тебя думать, что я подхожу на роль опекуна Тавви? Или Дрю? Ты и Ливви старше, но это не означает, что вам не нужны родители. Ваш родитель Джулиан.
– Джулиан мой брат, - сказал Тай, слова вышли напряженными.
– И ты тоже. Ты похож на меня, - добавил он.
– Мы походим друг на друга.
– Нет, - заявил Марк резко.
– Мы не похожи. Я - бездельник, Тай. Я знаю только, как жить в этом мире. Ты способный. Я - нет. Ты - целый человек, ты был воспитан кем-то, кто любил тебя, любил тебя больше, чем свою собственную жизнь, и нужно быть благодарным за то, что родители сделали для тебя, но в течение многих лет у меня этого не было. О, Ангел, я умею заботиться только о себе. И я не смогу заботиться о вас.
Губы Тая побелели. Он сделал несколько шагов назад, затем закрыл дверь в прихожую, и побежал прочь.
О Боже, подумал Марк. Какой ужас. Это очень плохо. Он уже начал паниковать. Что он сказал Таю? Он действительно взвалил на него столь тяжелую ношу? Если он разрушил связь со своим младшим братом, можно ли как-то это исправить?
Он был трусом и бежал от ответственности, которую Джулиан нес в течение многих лет. Марк боялся при мысли о том, что могло произойти с его семьей в его беспечных, неопытных руках.
Он обязательно должен был поговорить с кем-то. Не с Джулианом: это взвалило бы на него еще кучу проблем. И Эмма не сможет хранить тайну от Джулиана. Ливви убила бы его, а другие слишком молоды...
Кристина. Кристина всегда давала ему хорошие советы, сладкая улыбка девушки успокоила его сердце. Он поспешил к ее комнате.
Он должен был постучать в дверь. Именно это сделали бы нормальные люди. Но Марк, который жил в мире без дверей в течение нескольких лет, взял ручку и повернул её, открывая дверь.
Солнечный свет проникал сквозь окно, освещая все вокруг. Она сидела на кровати, прислонившись к подушкам, а Диего стоял на коленях перед нею и целовал девушку. Он держал ее голову в руках, как будто это было что-то драгоценное, и темные волосы Кристины струились между его пальцев.
Ни один из них не заметил Марка, когда тот замер в дверном проеме, или когда он потянул дверь, закрывая ее так тихо, как только мог. Он прислонился к стене, чувствуя себя ужасно.
Я все неправильно понял, думал он, разрушил все. Его чувства для Кристины были запутанными и странными, но наблюдение за ее поцелуем и Диего сделали ему намного больнее, чем это должно быть. Часть боли составляла ревность. Еще часть пришла из осознания того, что, находясь долгое время вдали от них, он перестал понимать людей. Возможно, он никогда не станет таким, как они.