Леди Смелость
Шрифт:
Его бедра прижались к ее бедрам, и Нора начала извиваться под ним. Кристиан закрутил ее рубашку кверху и осыпал поцелуями впадинки между ребрами, груди, шею, рот.
— Вот в какой пище я нуждаюсь. Накорми меня. Накорми меня.
Она приоткрыла рот, и он просунул между губами язык. Он бормотал страстные требовательные слова, и они возбуждали ее так же, как и его руки, ласкавшие ее обнаженные бедра. Он провел кончиками пальцев по ее ногам, едва их касаясь, нежно погладил треугольник между бедрами. Нора хотела сказать что-то, но, словно угадав ее намерение, он слегка прикусил ей сосок, и она лишь взвизгнула
Она не могла сопротивляться, даже если бы захотела. Он сосал ее грудь и одновременно ласкал разгоряченную влажную плоть между бедрами. Огонь желания разгорался в ней все сильнее, и вот ее бедра поднялись навстречу ему. При этом движении голова его скользнула вниз, и он прижался губами к входу в глубины ее тела. Его язык лизал, раздвигая, ее тайные складки, а пальцы ласкали и теребили сосок. Когда он вдруг оторвался от нее, Нора чуть не зарыдала, подумав, что могла бы убить его. Приподнявшись над ней, он принялся развязывать свой гульфик. Нора дернула за завязки, державшие в плену его член. Пенис обнажился, и она рукой ощутила, какой он горячий.
— Дай мне войти в тебя, моя сладкая, — прошептал Кристиан.
Он раздвинул ей бедра и вложил член между ее ног. Нора обхватила его за талию, притянула ближе, потом просунула руку между их телами и сжала его член. Кристиан выгнул спину и, вскрикнув, вошел в нее.
Нора почувствовала, как расступается ее плоть под напором его члена. Она приподняла бедра, и он погрузился в нее полностью, достав до матки. Откинувшись назад, он положил руки ей на грудь и начал быстро двигаться в ней, сжимая груди в такт с движениями своих бедер; Нора в свою очередь отвечала ему неистовыми движениями бедер. Они провалились в глубокий колодец наслаждения, где не было места никаким иным ощущениям, кроме все возраставшего возбуждения.
Почувствовав, что приближается кульминация, Нора шире раздвинула ноги и выгнула спину, чтобы дать ему доступ в самые свои сокровенные глубины. Внезапно он охватил ее бедра и, встав на колени, поднял ее ноги, продолжая быстро и ритмично двигаться внутри нее. Она застонала от удовольствия, и темп его движений ускорился вдвое. Купаясь в волнах наслаждения, она ощущала, как его плоть внутри нее наливается все новыми соками. Наконец он, вскрикнув, откинул голову, и его семя стало извергаться в нее.
Ночь наполнилась их стонами. Плечи Норы касались земли, а ноги лежали на бедрах Кристиана. Он замер между ее бедер, и его соки изливались в нее фонтанирующими струями.
Голова его была откинута назад, лицо искажала страстная экстатическая гримаса, по шее и груди стекали струйки пота. Застонав, он повернул голову и глубже вошел в нее, освобождаясь от остатков своего заряда. Нора улыбнулась, осознав внезапно, насколько велика в этот момент степень его рабства. Кристиан медленно открыл глаза; Нора уловила мелькнувшее в них выражение собственника.
Ее собственные глаза расширились, когда он опустил ее на землю, не выходя из нее.
— Ну вот, — проговорил он низким вибрирующим голосом. — Теперь ты моя. — Он поцеловал ее соски и заглянул в глаза. — Наконец-то ты моя, как и я твой.
Чувствуя его в себе, Нора не слишком вслушивалась в его слова. Она подвигала бедрами, и Кристиан втянул воздух. Удивляясь самой
— Боже милостивый, Нора, прекрати.
— Нет.
Выругавшись, он оперся руками о землю и хотел было выйти из нее, но она надавила руками ему на ягодицы и своими сокровенными мускулами втянула глубже в себя. Изогнув спину, он с криком повалился на нее, и она вобрала его в себя без остатка.
— Пожалуйста, не надо, — пробормотал он, закрыв глаза и откинув голову. — Я не могу. А-а-а!
Чувствуя, что его член снова набирает силу, Нора подняла бедра. Ответом была пульсация его члена, постепенно заполняющего ее всю. Признав свое поражение, он возобновил движение внутри нее. Он послушно опускал и поднимал бедра, не в силах вырваться из ее сладкого плена. Вскоре Нора достигла новой кульминации, и оба они опять погрузились в океан наслаждения.
Радостное чувство овладело Норой, когда горячее тело Кристиана распласталось на ней. Его щека была прижата к ее лицу, раскинутые руки и ноги подрагивали. Ей было тяжело под ним, но она не протестовала; в конце концов, он выложился так по ее вине.
Она подумала о его попытках сварить приворотное зелье и улыбнулась. Только человек, любящий по-настоящему, способен пойти на риск стать всеобщим посмешищем. Ведь если бы его друзьям стало известно о том, что он обращался к старухе Винни, они не дали бы ему прохода своими шутками и насмешками. Старуха Винни была деревенской знахаркой, одной из тех, кого весьма почитали в сельской Англии за знание приемов белой магии.
Нора вспомнила, как однажды Кристиан высказался при ней по поводу любовного зелья и других подобных вещей. Уверенный в собственной неотразимости, он тогда посмеялся над неотесанными болванами, которые прибегают к помощи заклинаний. Этим шутам гороховым, заявил он, нужны не заклинания, им нужно поучиться, как доставлять женщине наслаждение. Бедный Кристиан, должно быть, он совсем отчаялся, раз пал так низко.
Бедный Кристиан. Она потерлась лицом о его щеку, и тут он запел тихим, полным довольства голосом:
Мой горячий петушок, Хрящеватый гребешок, Сизая головушка И мешком бородушка. Гребешок у него ал, Тверд и крепок, как коралл, Чуть набрякнет гребешок, Сразу вскочит петушок, Увлажнятся глазки, Ждет он новой ласки. Одного я не пойму, Все не раскумекаю: Ему вроде ни к чему Ночью кукарекать. Жаловался петуху я На судьбу свою лихую Мол, ты спать мне не даешь, До заутрени поешь. Он в ответ — а выход есть: К леди в гнездышко залезть.