Леди Удача
Шрифт:
— Ты что делаешь, дурища? — Жесткие руки грубо и больно вцепились ей в плечо, удерживая на месте. — Жить надоело?
Лорен взглянула вниз, согнула ногу, чтобы лучше видеть — на ее серой туфельке не было каблука. Его просто НЕ БЫЛО.
— А о мужике ты подумала? — не унимался ее "спаситель", лохматый и бородатый, как Робинзон.
О каком еще мужике?.. Кажется, она задала этот вопрос вслух, потому что бородач незамедлительно откликнулся:
— О водителе. О водителе фуры, под которую ты упорно лезла…
При чем тут это, когда без каблука ей даже до вокзала не добраться… До Лорен наконец
— Ты мне каблук сломал, — это был истинный вопль души.
— Ну и что?
— Ну и что? Ну и что, да? Что мне теперь делать?
— Наверное, поехать домой и переобуться, — с ухмылкой пожал он плечами.
— Домой? — Слезы застили глаза. — Домо-ой? — Она сама не ожидала, что ударит его, но ударила. — Домой? — Замахнулась снова — он перехватил ее руку, и Лорен выкрикнула прямо в ненавистное бородатое лицо: — Нет у меня дома, понимаешь, нету.
— Ты что — совсем ненормальная? — Одной рукой мужчина продолжал удерживать ее руку, другой — потер скулу, по которой пришелся удар. — Я же тебя из-под колес вытащил.
— А зачем? — всхлипнула она. — Сейчас бы все уже кончилось… — Вырвала у него руку, отошла к фонарному столбу и ухватилась за него — кружилась голова и к горлу подступала тошнота.
— Эй, так ты что, — бородач потряс ее за плечо, — это нарочно, что ли?
— Нет.
Нет, не нарочно. Просто до ближайшего светофора было ярдов триста, а ей хотелось как можно быстрее добраться до кафешки на противоположной стороне улицы. Взять там чашку чая — оставшихся двух десятицентовиков на нее с лихвой хватит, всыпать побольше сахара — он прямо на столиках стоит. И выпить, выпить — не торопясь, мелкими глоточками.
Больше ни о чем Лорен думать в тот момент не могла — уж очень сосало под ложечкой, вот и решила перебежать дорогу. И под фуру эту она вовсе не нарочно сунулась — просто не заметила ее из-за припаркованного мини-вэна. Но объяснять это все случайному прохожему — зачем? Да и потом, он, кажется, уже ушел.
Как выяснилось, нет, не ушел — не прошло и минуты, как он снова потряс ее за плечо:
— Эй, смотри.
К этому времени Лорен уже твердо решила доковылять до моста и броситься с него в воду, представила себе, как будет лежать в гробу — почему-то в розовом платье с пышным, выбивающимся наружу капроновым подолом — поэтому обернулась нехотя:
— Ну чего тебе?
— Вот, — Перед носом оказалось нечто, в чем она опознала собственный каблук. — Я его там, — бородач кивнул на шоссе, — нашел.
— Ну, и что я с ним буду делать? — тоскливо отозвалась Лорен.
— Э-ээ… приклеишь? — предложил он.
— Я не умею, — (И где клей взять — такой, чтобы через пару минут все к черту не отвалилось?)
Мужчина настырно стоял рядом — похоже, о чем-то размышлял, аж лоб наморщил, наконец выдал:
— Ладно, пошли ко мне — я тебе его приклею.
— Нет, — Лорен аж шарахнулась, забыв про отсутствие каблука, и наверняка бы упала, если бы не все тот же бородач, ухвативший ее за локоть.
— Ну что ты все дергаешься?
— Я с тобой никуда не пойду. Я не… какая-нибудь…
Ей не раз уже это предлагали, порой весьма настойчиво — но до такой степени она еще не опустилась.
— Все
Автомобиль у него был шикарный — по-другому не скажешь: черный, блестящий, с хромированным бампером и окантовкой капота. А дли-инный, — чуть ли не со школьный автобус.
— "Империал", — Мужчина по-хозяйски похлопал по капоту. — Нравится?
— Да, очень, — покивала Лорен. Машина и впрямь была роскошная, только вот сам он — лохматый, в потертых джинсах и выцветшей фланелевой рубашке — смотрелся рядом с ней несколько странно.
— Проходи, присаживайся. — Открыл дверь машины — оттуда выскочила белая с пятнами собачонка и, бешено виляя хвостом, запрыгала вокруг него. — Ну хватит, хватит, — Он нагнулся, собачка лизнула его в заросшую бородой щеку и, сочтя, что достаточно поздоровалась, поскакала по стоянке.
— Садись, — мужчина сделал такой жест, будто приглашал ее в гостиную. — Сейчас посмотрим, что можно сделать с твоей туфелькой… — иронически осклабился, — Золушка ты наша.
Лорен с наслаждением опустилась на велюровое сидение — до стоянки она еле доковыляла, правой ногой опираясь лишь на пальцы, и теперь стопа ныла и гудела. Сняла туфлю, отдала ему.
— А ты не боишься, что она под машину попадет?
— Кто — Чалмер? — Кивнул на собачонку, футах в шести от них обнюхивавшую колесо потрепанного "Понтиака". — Нет, он парень сообразительный, чуть что — обратно прибежит.
Отошел к багажнику, полязгал там чем-то и вернулся с большим фанерным ящиком в руках. Лорен с надеждой воззрилась на него:
— Ну что — удастся что-нибудь сделать?
— А? Да, конечно. Сейчас приклею, только лучше для надежности еще шурупми прихватить.
Поставил ящик на землю, снова отошел и вернулся с низенькой скамечкой и инструментами — Лорен с ходу опознала молоток и отвертку, а вот для чего нужны маленькая лопаточка и треугольный ржавый стержень с острым концом, оставалось загадкой. Что поделаешь, у них в Глен-Фоллс женщинам не принято было интересоваться мужскими причиндалами — даже то, что она сама умела прочистить засорившуюся раковину, считалось "не комильфо" и вызывало удивление подруг: а муж-то на что?
Бородач, который, присев на скамеечку, ковырял и тер тем самым стержнем ее многострадальный каблук, спросил внезапно:
— Кофе хочешь?
Что? Кофе? Он правда предлагает ей кофе?
— Да, — Лорен постаралась, чтобы в голосе прозвучало не чересчур много энтузиазма.
— Тогда возьми на заднем сидении термос и налей себе и мне… я из-за тебя сегодня позавтракать не успел.
Плюнув на слышанные не раз страшные истории про мужчин, которые опаивают несчастных девушек снотворным и творят с ними всякие непотребства (но он же тоже будет это пить), она потянулась на заднее сидение. Термос нашелся сразу — большой и почти полный, чувствовалось, как под руками переплескивается содержимое.