Леди удачи. Все пути…
Шрифт:
— Нет!!! — Амвросий вскочил на ноги, глаза его сверкнули. — Нет!!!
— Жаль, — непритворно тяжело вздохнула Джоанна. — Вероятно, мы несколько переоценили ваши умственные способности.
— Да что ты с ним церемонишься?! — Ксави от волнения перешла на английский. — Дадим по башке, отберем книжку — и ищи ветра в поле!..
— Брось свои уголовные замашки! — огрызнулась Джоанна. — Тоже мне Джек-Потрошитель!
— Ну-ну, Макаренко, — не осталась в долгу та, — давай, исправляй малолетних преступников убеждением и личным примером.
Джоанна устало отмахнулась и вновь обратила взор на казначея, все еще возвышавшегося посреди монастырской скарбницы в нелепо-трагической позе.
— Право же… — начала она, но тут дверь сокровищницы распахнулась, и в келью протиснулся всклокоченный Жак. Он открыл рот, но, заметив мертвенно-бледное лицо и мелко трясущиеся пальцы Амвросия, счел необходимым рот закрыть и в происходящее не вмешиваться.
— О чем, бишь, я? — Джоанна коснулась пальцами виска. — Ах, да! Этот вьюноша, — она не без некоторой театральности указала на Ренара, — может сей же час подтвердить, что брат Елизарий находится там, где ни вы, ни ваши злочинцы его не достанут…
Жак чистосердечно кивнул головой — достать и впрямь мудрено.
— А посему, — ласково продолжала Джоанна, — подумайте, отец Амвросий… Вы же неглупый человек! Подумайте! Или — опасная колдовская книжонка, которая принесет вам больше вреда, чем пользы, и вдобавок — Преображенский Приказ, пытки… мучительные пытки… и еще более мучительная смерть. Или — ваш родной монастырь, синее небо, запах майского сена… И никакого напоминания о былых грехах… Итак?
Казначей задумчиво свел брови и снова сел.
— А вам почто сия книжица? — темный взгляд впился в лицо Джоанны.
— Князь-кесарь велел немедля отыскать и изничтожить! — не моргнув глазом, соврала та. — Ибо писание сие суть хула и поношение государей российских. Еще вопросы есть?
— Во дает! — восхищенно вздохнула Ксави. — Вся в меня!
Джоанна плеснула в нее раскаленным взглядом:
— Не сбивай настрой!
— Да пожалуйста!
Амвросий некоторое время сидел молча, сгорбившись и сосредоточенно обгрызая ногти, потом распрямился и энергично покачал головой:
— Нет! Писание сие послано Господом мне, холопу ничтожному, смерду многогрешному, дабы избавил я Русь от Антихриста.
— Ага! Щас ты ее избавишь, дурень старый! — Ксави, не выдержав, подскочила было к казначею, но махнула рукой и заходила по келье:
— Ты хоть раз бывал в Преображенском Приказе, чучело?! Ты хоть представляешь, что это такое? Нет? Так я расскажу! Вообрази себе подвал, комнатенку поменьше этой, набитую оч-чень неприятными железками для вытряхивания из человека слов и души…
— Уймись! — осадила ее Джоанна.
— Нет, почему! Пусть знает, что ему предстоит! — Мари явно вошла во вкус. — Он же по-другому не понимает! Ему же, мешком стукнутому, все надо на своей шкуре испытать!..
— Уймись!!! — уже рыкнула Джоанна и вновь обратилась к Амвросию: —
Казначей, тяжело дыша, не сводил с нее горящего взора. Еще секунда…
— Отец Амвросий!!! Отец Амвросий!!! — раздался душераздирающий вопль. Дверь распахнулась, и на пороге возник невысокий сутулый монах в изодранной рясе. Руки его были окровавлены, в глазах металось безумие.
— Отец Амвросий!!! — он бросился к казначею. — Брат Елиза…
«Нашли труп!!!», — пронзила Ренара страшная догадка, и, не раздумывая, инстинктивно, он подставил ножку метнувшемуся вперед монаху. Тот, не заметив преграды, споткнулся и с размаху врезался виском в окованный медью угол огромного сундука. Раздался глухой стук, и обмякшее тело соскользнуло на пол.
Девушки ахнули и с ужасом уставились на темнолицего человека, застывшего в нелепой позе у их ног.
— Я н-не хотел! Parole d'honneur [130] , н-не хотел! — с тихим отчаянием воскликнул Жак.
Ксави наклонилась над несчастным, подняла было его руку, но, увидев тонкую струйку крови в углу рта и остекленевшие глаза, лишь вздохнула:
— «Недолго мучилась старушка…»
Джоанна из-за плеча подруги глянула в мертвое лицо.
— Дежа вю, говоришь?! — грозно выпрямилась она. — Помню я покойничка. И ты помнишь! Жернов на голову, Филат удушенный, самострелы на дороге… Да и дырка у тебя в плече — тоже его рук дело! Так вот какого зверя уполевал наш Жак! А ты что скажешь? — девушка резко обернулась к казначею.
130
Честное слово! (фр.)
Отец Амвросий стоял посреди кельи, не отрывая взгляда от распростертого на полу тела. Лоб его покрывала испарина, длинные худые пальцы судорожно сжимались и разжимались. Казначей медленно поднял взор, напоролся на яростный огонь, полыхнувший из глаз Джоанны и, покачнувшись, без сил опустился на сундук.
— Ясно! — Джоанна, обернувшись, бросила: — Жак, убери труп! — и подошла вплотную к Амвросию. — Книгу!!!
Казначей протянул руку к еле заметной нише почти за своей спиной, но отдернул ее и сумрачно глянул на Джоанну.
— Потолковать бы с глазу на глаз!
— Толкуй.
— А-а?.. — Амвросий бросил вопросительный взгляд на Ксави.
— Толкуй, — повторила Джоанна. — Тут все свои.
— Хорошо, — кивнул тот и полувопросительно-полуутвердительно обронил: — Чай, у князь-кесаря на службе состоите?
— Предположим! — Джоанна незаметно подмигнула Мари. Та понимающе кивнула.
— Худы больно, — заметил монах. — Али недоедаете?