Леди удачи
Шрифт:
— Эй, ребята! Не спешите, все там будете! Граждане, я снимаю с себя всякую ответственность за летальные исходы! А ну-ка, ручку прочь с моей шеи! А вот это ты зря, парень! Э-э, ножичек-то верни, он тебе все равно уже не понадобится. И-эх, «Нимфа» разве кисть дает!..
Время от времени из кучи со стонами вываливались испанцы, но подбегали всё новые и новые. Артур, и сам обвешанный ими, бросился на помощь другу.
Недалеко от побоища он заметил бочку. Из небольшой щели тонкой струйкой сыпался серый порошок.
—
Это было кстати, так как в драке он сломал свой клинок и теперь сражался обломком, больше напоминавшим кинжал. Суорд рывком поставил бочку, вскочил на нее и выстрелил в воздух. Толпа нападавших на мгновение замерла. В центре немой сцены стоял на бочке с порохом Артур, спокойно перезаряжая пистолет. Из кучи-малы вылупился потрепанный, но по-прежнему переполненный эмоциями Ксав. Вскочив на ноги, Куто бросил:
— Молодец! А дальше?
Артур пожал плечами и, заметив в толпе движение, крикнул:
— Не рыпаться! Один шаг — и я взорву всю эту музыку!
— А себя? — поинтересовались в толпе.
— И себя! — подтвердил Суорд.
Ксав красноречиво повертел пальцем у виска, но опустить руку не успел — увесистый булыжник сбил его с ног, а свистнувшее в воздухе лассо обвило плечи Артура и сбросило его на землю. Суорд обломком шпаги полоснул по узлу и попытался выстрелить в бочку, но пуля прошла мимо, уложив, впрочем, на месте одного испанца.
Куто перешел к джиу-джитсу, Артур предпочел классический английский бокс. Он расквасил кулаком пару носов, после чего получил по носу сам. Разгулявшегося с истинно русской широтой Ксавье остановили ударом дубины по голове. Суорда сбили с ног и потащили к крепости. Позади группы, конвоирующей Артура, волокли за ноги обездвиженного Ксава.
Глава 21
Ночью невозможно было слезть с полки, без того чтобы не наступить какой-нибудь крысе на хвост.
Тяжелая дверь со стуком захлопнулась. Артур от толчка в спину пролетел через камеру и, врезавшись в какой-то кирпич, потерял сознание. Придя в себя через несколько мгновений, он огляделся. Кромешная тьма. Страшно болела голова. Артур провел рукой по лбу и ощутил на ладони кровь. Суорд криво усмехнулся: видок, небось — нечего делать. Глаза стали понемногу привыкать к темноте, и Артур обнаружил рядом с собой Ксава. Тот лежал очень тихо, и Суорд встревожился:
— Ксав! Что с тобой?
Ответа не последовало.
«М-да, вляпались!», — подумал Артур и обессиленно прислонился к стене. Внезапно взгляд его упал в дальний угол, и Суорд вздрогнул: в камере кто-то был. Присмотревшись, Артур едва не вскрикнул — он узнал Блада и Волверстона.
Куто открыл глаза, с трудом перевернулся на спину и прокряхтел:
— С прибытием, милорды!
На что из дальнего угла донеслось:
—
— Что я слышу? — всмотрелся в полумрак Ксавье. — Кажется, ангелы уже кличут нас по именам. В таком случае, где же райские трубы?
— Сейчас будут! — ухмыльнулся Суорд. — Это Блад с Волверстоном.
Ксав сложил руки на груди:
— Я грежу наяву! Неужто, друзья мои, и вы находитесь сейчас по пути к благословенному Эдему? — вдруг он резко приподнялся на локте. — А почему, собственно, мы туда движемся, находясь в разных углах?
— Потому что мы сидим. И не где-нибудь, а в испанской тюрьме. И двигаться мы можем только по пути к пеклу, ибо в рай нам путь заказан.
— А почему? — с детским любопытством спросил Куто, заставив Питера и Нэда, несмотря на всю серьезность положения, расхохотаться.
— Честное слово, ребята, — сказал Блад, — мы бы тут совсем прокисли без ваших штучек. Я, как это ни парадоксально, даже готов благодарить судьбу, что она вас сюда занесла.
Ксав тут же осенил крестом камеру и прогнусавил:
— Ибо сказано: сделай ковчег из камня гранита и дверь в ковчеге сделай с боку его и введи в него всякой корсарской твари по паре, если не хочешь ты спокойной жизни…
На это Волверстон заржал так, что в дверь заглянул перепуганный тюремщик, в полной уверенности, что узники повредились в уме. Его появление вызвало новый пароксизм хохота.
— О-ох! — простонал Артур. — Нет, товарищи, хорошая эмоциональная разгрузка при подобных стрессах — это прекрасно! — но, увидев озадаченное лицо Питера, чертыхнулся и прикусил язык. Зависла пауза.
— Итак, мы ждем увлекательного рассказа о том, как вы здесь очутились, — разрядил обстановку Ксавье.
— Очень просто. Высадились, пошли на штурм, попали в окружение. Уйти не удалось, вот и угодили за оказание сопротивления в камеру для особо опасных.
— Ух ты, черт! — искренне восхитился Суорд. — Ксав, какая честь! Мы-то, получается, тоже особо опасные. Приятно!
— Это точно. Люблю, когда ценят по заслугам. Жаль, нож забрали, а то бы они настоящего Джека-Потрошителя увидели. Эх, если здесь меня не успокоят навечно, я буду не я, коли его не отберу!
— Не зарывайся, горячая голова! — Блад стал серьезным. — Это тебе не Тортуга!
— Кстати, — поинтересовался Артур, — они знают, кого поймали?
— Похоже, нет. На всякий случай лучше скрывать, кто мы на самом деле.
— Я не Ксавье Куто! — заскулил Ксав. — Я бедный нищий, который случайно забрел в гущу битвы. Отпустите меня, благородный дон… о-хо-хо-ооо…
— Артур Суорд? Первый раз слышу! — в тон другу продолжил Артур. — Что вы?! Я всего лишь бедный разорившийся дворянин. Всё, что у меня было, — это шпага, а теперь и ее нет. Какая драка? Упаси Бог! Я отчаянный пацифист. Меня тошнит от одного вида крови.