Леди Возмездие

Игл Сара

Задав свой последний вопрос, Сильвия снова встряхнула подругу, но добилась лишь того, что с той сползла шляпа – и как раз в момент, когда высокий мужчина, который, казалось, и привел ее в состояние, близкое к параличу, находился от них на расстоянии вытянутой руки.

– Боже правый! – воскликнул он.– Какой знакомый голос! Глазам своим не верю! – прогремел он, шагнув вперед и приближая свое лицо к лицу Селии. Седовласый человек, возрастом постарше, следовал за ним по пятам, но немного отставал: ему мешал огромный темно-коричневый пес, которого он тащил за собой на поводке.

Селия

видела и слышала все, что происходило вокруг нее. Но все остальные чувства покинули ее, едва она завидела человека, который теперь стоял прямо перед ней. Сильвия взвизгнула, подавая сигнал тревоги,– это Старый Удав попытался выпрямиться. Однако новый незнакомец схватил его за рубашку на груди и одной рукой, почти без всякого усилия, поднял грубияна в воздух. Даже когда отвратительный негодяй полетел в морские волны, Селия не смогла прибавить к радостному восклицанию Сильвии своего. Она попробовала проглотить слюну, подумала, что ей нужно что-то сказать, попыталась заставить свой мозг работать хотя бы в четверть, силы, но так и не смогла преодолеть своего оцепенения.

Не успел этот новый великан повернуться и склониться над ее головой, как их снова атаковали. Мириады чувств нахлынули на Селию – теперь внимания к себе требовал огромный пес ретривер. Положив ей на плечи свои лапищи, он гулко лаял, покрывая ее лицо влажными поцелуями и облизывая шершавым языком. Не в силах совладать с собой, Селия задорно рассмеялась от щекотки. Пес повторил свое приветствие.

– Ну же, сэр, сделайте же что-нибудь, он ведь покусает ее,– потребовала Сильвия, к которой после исчезновения Старого Удава вернулся ее привычный тон хозяйки дома.– Он же порвет ей лицо!

– Мэм, он и волоса на ней не тронет. Она баловала этого зверя с того самого дня, как он появился на свет,– ответил огромный мужчина, на которого ее повелительный тон не произвел никакого впечатления.– Ну-ка, девушка, объясни-ка нам все.

– Фу, как невежливо. Со мной так еще никогда не разговаривали…– захлебнулась Сильвия, возмущенная столь грубым требованием. Она смотрела, как ее подруга мягко отталкивает мускулистого пса и опускает его на землю.

– Сильвия, дорогая, это он ко мне так обращается,– объявила она, и в ее голосе прозвучала покорность судьбе. Она осмотрела этого мужчину с ног до головы и перешла к необходимым формальностям.– Мисс Сильвия Ноулз, позвольте представить вам моего брата мистера Захарию Трегарона, моего дядю, мистера Тадеуса Абернати, а также победителя соревнований в Чизпик-Бей ретривера Мэдисона.

***

– Вот это да! Меня пока еще ни разу официально не знакомили с представителями собачьего мира. Селия, у вас, американцев, такие странные обычаи…– растерянно пробормотала Сильвия, не давая себе труда посмотреть на животное, о котором шла речь. Вместо этого она обернулась и стала пристально изучать Захарию, этого гиганта в шесть футов и четыре дюйма ростом, с огромной головой с крупными чертами лица и щетиной темно-каштановых волос.

– Мэдисон– совершенно исключительный зверь, если только его не сбивает с толку дурная компания, мэм,– рискнул произнести Захария, бросая на сестру уничтожающий

взгляд и спохватываясь, что ему полагается снять перед дамой шляпу. Как она и рассчитывала, на минуту он отвлекся, начав рассуждать о своем бесценном сокровище.– Я имею честь быть обладателем одного из первых представителей породы чистокровной американской собаки. Он – прямой родственник тех восхитительных животных, что потерпели кораблекрушение в 1807 году…

– Захария, мальчик мой дорогой, мне кажется, мы могли бы обсудить родословную Мэдисона в другое время. Может быть, даже не на пирсе, а в более безопасном месте. Дамам нельзя долго стоять на таком ветру.– Тадеус Абернати сердито посмотрел на племянницу и племянника, потом повернулся с извиняющейся улыбкой к Сильвии.

– Дамам вообще не стоило бы здесь находиться.– Темно-зеленые глаза Захария сузились, когда он вновь повернулся к сестре. Подбоченившись, он снова предстал перед нею тем самым Захарией, которого она всегда знала.

Сильвии же, продолжающей пристально смотреть на него, фигура его показалась более чем впечатляющей.

– Может быть, мне найти экипаж, чтобы мы поехали… Э… А куда же нам ехать? – Задумавшись, круглолицый Тадеус озабоченно нахмурился. Он рассеянно водил пальцем по воротнику, потом взялся за цепочку от часов.

– Нас ждет извозчик. По крайней мере, я думаю, что ждет,– проговорила Селия слабым голосом, чувствуя, что не имеет ни малейшего представления о том, как долго пребывала она в своем оцепенении.– Он сказал, что будет ждать нас не меньше часа.

– Тогда веди нас, моя дорогая. Я уверен, мы сможем поговорить спокойно, усевшись в доме у теплого камина с бокалом вина, который поможет нам освежить наши мысли.

Дядя предложил Сильвии руку, и улыбка его стала еще шире.

– У вашего отца найдется сносный винный погребок, мисс Ноулз?

– Найдется у моего брата, мистер Абернати,– поправила его Сильвия. Направляясь к ожидавшему их вознице, она оглянулась, чтобы убедиться, что остальные следуют за ней. Ее пожилой кавалер продолжал распространяться о достоинствах хорошего бренди в сырую погоду.

Селия не стала дожидаться, пока ее брат предложит проводить ее. Вместо этого она совершенно не по-джентельменски сунула руки в карманы брюк и, шаркая своими огромными башмачищами, двинулась вперед. Она слышала, как Захария бормочет что-то Мэдисону, но не проронила ни слова. Сколько еще несчастий выпадет на ее долю? Она не только не добралась до "Железного кулака", но и возвращалась на Камберленд-сквер в сопровождении родственников, которых, как она всем объявила, у нее и в помине не было.

***

– Итак, юная леди, объясните, пожалуйста, что происходит?– промолвил Захария, нарушив молчание. Напрасно Селия молила небеса, чтобы тишина сопровождала их до самого дома. Даже нарочито отвернувшись в сторону и устремив взгляд в окно кареты, она чувствовала, что Захария не спускает с нее глаз с той самой минуты, как они тронулись в путь. Обычно это был невозмутимейший человек, но поведение сестры быстро вывело его из себя.

Она повернулась и одарила его невиннейшей из улыбок.