Леди. Наследие Анахора
Шрифт:
— Со мной артефакт замедленного падения, ничего бы не отбила!
— Зато потом чуть не наелась грибов и не задохнулась в дыму той шкатулки. Ты вообще бы не дошла до Чаши…
— Я бы прекрасно до всего дошла сама. И сейчас пойду. Тебе всё равно надо графа охранять, отойти не сможешь, — напомнила Ханна, поведя плечом.
— Зато могу поставить защитный контур, — отмахнулся Клаус, жестом веля какому-то тинийцу из сопровождения, с изумлением глядящему на красную дымку, идти куда шёл.
— И что? Какая у тебя дальность действия заклинаний, триста метров? Мы даже до ворот не дойдем.
— Ну
Ханна уже не слушала, что во-вторых. Пятьсот метров… То есть Клаус должен был отойти на пятьсот метров от неё, чтоб тот сдерживающий барьер прекратил действие тогда в катакомбах, а насколько Ханна помнила, она простояла в барьере минут десять. С учётом многоярусности катакомб и скорости передвижения взрослого мужчины она и сделала выводы о дальности, а выходит…
— Ты снял барьер, едва отошёл от меня! — люди их не слышали, но видели, и Ханне ничего не оставалось как стоять прямо и просто едва ли не рычать от возмущения, но не делать лишних движений. А хотелось сделать, одно конкретное.
— Ты хотела бы стоять столбом все полчаса?
— Ты настолько самонадеян или ни во что меня не ставишь?
— Я проявил заботу, так-то.
— Пренебрежение!
От её выкрика дымка подернулась, словно звукопоглощающий барьер не справлялся. Краем глаза Ханна заметила, что он тут же стал гуще, настолько, что внешний мир за краснотой уже было не разглядеть. Этим Ханна и воспользовалась, резко шагнув вперёд с самым воинственным видом, хотя из-за разницы в росте Клаус всё равно смотрел на неё сверху вниз. И хотя лицо он делал серьёзное, глаза у него смеялись. Он, как и она, прекрасно понимал, что Ханна ничего не сделала бы тогда, да и сейчас тоже не сделает. Да, её учили драться, но что толку, Клаус перехватит её руку ещё на полпути. Насолить магическим образом быстро не получится. Вот и оставалось фонтанировать бессильной яростью, вцепившись в воротник рубашки Клауса, благо она оказалась удачно расстёгнута на верхние пуговицы.
— Я так долго не смогу, — спокойно сообщил Клаус.
Ханна в удивлении подняла брови и тут же почувствовала на талии его руки.
— Барьер. Долго не продержу в такой концентрации.
— Значит развеивай, — легко предложила Ханна. — Незачем перегружаться. Тебе ещё графа охранять. А мне в храм идти поутру, надо отдохнуть.
— Черта с два. Ты. Пойдешь. Туда. Одна. И это не обсуждается.
С каждым словом Клаус всё сильнее сжимал руки, пока Ханна не дернулась от боли.
— Так и скажи, что сам хочешь исследовать храм!
— И это тоже. И чтоб ты не пострадала тоже хочу.
— Что, забота в качестве компенсации? За мою Чашу? — съязвила девушка.
— Она никогда не была твоей.
— Стала бы, если б не ты!
— И ты мне теперь всегда будешь это припоминать, да? — скривился Клаус.
— Да!
— Может тогда сочтемся? Есть что-то столь же ценное, как эта Чаша, будь она неладна?
— Ничего нет ценнее Чаши слёз. Для меня! Хотя… Есть кое-что, что мне нужно для исследований, но академия не может предоставить, сама я достать тоже не могу.
Клаус ждал, делая вид, что ему крайне важно узнать, о чём таком она
— Адуляр. Мне нужно всего лишь грамм сто адуляра.
— Всего лишь?! Всего лишь сто грамм адуляра?! — Клаус даже отступил на шаг. — Его не реально найти в свободной продаже, не то, что купить. Ты хоть знаешь его рыночную стоимость?
— Ты спросил, что для меня равнозначно Чаше, я сказала — адуляр.
— Камень богов, всего-то! Редчайший минерал в мире! Плевать, я готов слушать про твою прекрасную и архиценную Чашу и дальше.
— Значит, я так и не увижу адуляра в своих руках? — картинно огорчилась Ханна.
— Всё возможно в этой жизни, — тоном, каким обычно успокаивают детей, произнес Клаус, нарочито медленно поцеловав её в лоб, — нужно надеяться и верить.
В тот же момент красная дымка рассеялась, и Клаус снова принял серьёзный вид:
— Я вижу лишь один выход, как нам без сложностей спокойно пойти в Анахор вдвоём. Если закрепить защитные барьеры на чём-то конкретном в лагере, моё присутствие тут будет не обязательно. Для перестраховки можно закрепить и на графа, и на графиню. Ты ведь сможешь?
— А ты за ночь успеешь восстановиться? — Ханна прекрасно поняла идею Клауса: он создаёт защитный барьер, она переносит заклинание в какую-то вещь, создавая охранный артефакт. Технически это сделать не сложно, но, если она сама не сильно устанет, из Клауса они буквально выкачают всю магию, а значит и силы.
— Должен. Иного выхода я не вижу.
С этим решением спорить Ханна не стала. Её привлекала мысль побыть с Клаусом наедине, без условностей и лишних глаз, его присутствие в Анахоре будет полезно, с этим спорить просто глупо, она отлично помнила, как хорошо они сработались в катакомбах Калами. Если граф согласится и отпустит их вдвоём…
Ханна не зря беспокоилась, их задумка графа Фэнрана не обрадовала. Ему не нравилось буквально всё, кроме того факта, что он останется под надёжной защитой. Он не хотел отпускать Ханну одну, опасаясь за её безопасность, и тем более сомневался в том, стоит ли отпускать её в обществе одного лишь Клауса. Приличия, чёртовы приличия нашли её и здесь.
— Мы идём туда работать, работать, по-вашему же заказу! — заявила в итоге Ханна, когда сил терпеть эти «говорящие» взгляды не осталось.
— Вдвоем мы быстрее найдем всё, что необходимо, у нас есть опыт работы в подобных местах, — спокойным тоном меж тем взывал к голосу разума Клаус. — Пока комплекс не исследован, туда опасно заходить. А чем больше людей туда пойдет, там больше ловушек и охранных систем они активируют. Поэтому самым правильным будет заранее свести потери к минимуму.
— Логика в этом есть, — внезапно поддержал их Дроер. — Это разумно, мы не станем мешаться под ногами и отнимать время.
С начальником своей охраны граф спорить не стал, лишь обменялся долгими взглядами и скорчил недовольную гримасу, но кивнул. А Ханна в обществе Клауса и Дроера покинула шатёр: нужно было обговорить детали нового плана по охране графской четы.
Разговор решили продолжить не на виду у всех, у Дроера в палатке, небольшой, всего на три секции, и совершенно неуютной.