Ледокол «Ермак»

Кузнецов Никита Анатольевич

Наконец 17 мая (н. с.) последовало решение, что «Ермак» может идти в Ледовитый океан с тем, чтобы вначале он помог проводкою судов Шпицбергенской экспедиции в Стур-фиорд. Времени оставалось очень немного, ибо 29 мая (н. с.) ледокол должен был выйти из Кронштадта, чтобы своевременно поспеть в Тромсе.

Нечего было и думать о каких-нибудь особых приготовлениях; надо было брать то, что возможно было найти.

Столь короткий срок на приготовления к полярному плаванию можно признать беспримерным, и в этом отношении мы побили всякий рекорд.

Надо еще и то заметить, что лица, собирающиеся в Ледовитый океан, посвящают приготовлениям все свое свободное время, я же этого сделать не мог, ибо состою в должности главного командира Кронштадтского порта, при которой приходится очень много работать. На обдумывание того, что мне требовалось для плавания, имелись лишь небольшие обрывки времени, так что, откровенно признаюсь, я не в состоянии был заняться этим делом с той усидчивостью, которой в сущности оно требовало.

Относительно состава ученых мне удалось заблаговременно до некоторой степени заручиться некоторыми лицами.

Мне

было жаль, что наш известный ученый математик Алексей Николаевич Крылов [210] не мог отправиться в плавание на «Ермаке». Он обрабатывал данные по ломке льда, собранные из наблюдений, сделанных над крепостью этого материала на «Ермаке» и в лабораториях. Он точно так же делал выводы из кинематограммы, снятой во время разбивания тороса. В каждое дело, к которому прикасается А. Н. Крылов, он вносит научную постановку, и, таким образом, в его руках получаются надежные выводы даже из сравнительно слабых наблюдений. Причина, почему А. Н. Крылов не мог идти с нами в плавание, так оригинальна, что о ней стоит упомянуть. Дело в том, что он застрахован и в таком обществе, в котором путешествия в разные страны не предусмотрены, и даже имеется такса о величине надбавки на случай поездки туда или сюда. Ледовитый океан не упомянут в этой таксе, а потому общество заявило, что в случае путешествия А. Н. Крылова в Ледовитый океан оно не только не возьмет на себя ответственности ни за какую прибавку, но и будет считать себя вправе по возвращении А. Н. Крылова из плавания переосвидетельствовать его и затем принять страхование на прежних условиях или на иных по своему усмотрению. Человек может вернуться из Ледовитого океана более здоровым, чем он туда отправился. Но, так как для общества выгодно считать его здоровье пошатнувшимся и нарушить прежний договор, то эксперт, служащий в обществе, безусловно даст отзыв в интересах этого общества, что лишает клиента выгод всего предшествовавшего страхования. Это совершенно несправедливо, но говорят будто бы, что страхование жизни может быть прибыльно для общества только при условии, что многие не платят до конца установленного срока и, выбывая, теряют весь свой капитал.

210

Крылов Алексей Николаевич (1863–1945). Математик, механик и кораблестроитель, академик (1916). – Прим. Н.К.

А. Н. Крылов потерял бы все преимущества, достигнутые платежом в течение ряда лет, что весьма тяжело для человека, желающего обеспечить свою семью.

Вместо А. Н. Крылова я пригласил Семена Петровича Вуколова [211] , который взял на себя магнитные наблюдения и различные физические и химические исследования.

Весьма важно иметь подходящего ученого для драгировок и консервирования собранных организмов. К счастью для меня, врач Морского ведомства Александр Григорьевич Чернышев, бывший со мною в предшествовавшее плавание на «Ермаке», надеясь, что мне удастся организовать новую экспедицию, отказался от предстоявшей ему другой ученой поездки и принял мое предложение. Он же был и судовой врач.

211

Вуколов Семен Петрович (1863–1940). Химик, специалист в области взрывчатых веществ и порохов. – Прим. Н.К.

Для работ по геологии председатель Геологической комиссии академик Чернышев рекомендовал Валериана Николаевича Вебера [212] .

По ботанике служащий на ледоколе второй штурман А. А. Палибин просил о своем двоюродном брате Иване Владимировиче Палибине [213] , который служит в Императорском Ботаническом саду.

По астрономии, метеорологии и гидрологии первоначально я предполагал взять лейтенанта И. И. Ислямова, но затем, по выходе уже в море, он передумал, и я пригласил лейтенанта Владимира Константиновича Неупокоева [214] . По прибытии на «Ермак» в Тромсе командир обратился ко мне с просьбой, чтобы я оставил хронометры на руках у старшего офицера барона Гревеница [215] , что я и исполнил. У лейтенанта Неупокоева осталась метеорология и гидрология, но он также участвовал в астрономических наблюдениях.

212

Вебер Валериан Николаевич (1871–1940). Геолог и палеонтолог, доктор геолого-минералогических наук (1937), заслуженный деятель науки и техники РСФСР (1939). – Прим. Н.К.

213

Палибин Иван Владимирович (1872–1949). Известный российский и советский ботаник. Образование получил в Женевском университете. С 1895 г. работал в Петербургском ботаническом саду (позднее Ботанический институт АН СССР), где организовал сектор палеоботаники (1932). Директор Батумского ботанического сада (1916–1923). – Прим Н.К.

214

Неупокоев Владимир Константинович (1873–1912). Лейтенант (1898). Один из организаторов морского образования на Дальнем Востоке. – Прим. Н.К.

215

Гревениц Владимр Евгеньевич (1872–1916). Капитан 1 ранга (1912). Участвовал в Русско-японской войне 1904–1905 гг. в составе Владивостокского отряда крейсеров. Командовал

эсминцем «Охотник» (1908–1910 гг.), яхтой «Алмаз» (1910–1911 гг.), линкором «Полтава» (1911–1916). Покончил жизнь самоубийством. – Прим. Н.К.

По картографии я обратился к генералу Штубендорфу [216] , и он очень любезно назначил в мое распоряжение классного военного топографа Аполлона Павловича Ровинского [217] , который прекрасно знаком с топографическими приемами съемок, производящихся на берегу, и искусен в ситуации.

Фотография составляет насущную часть каждого исследования. На это дело я не брал особого специалиста, ибо второй штурман А. А. Палибин предложил свои услуги. Он же взялся делать кинематографические снимки.

216

Штубендорф Отто Эдуардович (1837–1918). Генерал от инфантерии. Видный картограф и геодезист. С 1878 г. служил в Генеральном штабе на должностях начальника картографического отдела и заведующего военно-топографическим отделом. – Прим. Н.К.

217

Ровинский Аполлон Павлович (1860–1909). В 1897–1908 гг. – производитель картографических работ Военно-топографического отдела (с 1903 г. – Военно-топографического управления) Главного штаба. – Прим. Н.К.

Командир, которому и без того было много дела и приходилось помогать всем ученым, взял на себя бросание бутылок.

Из остальных двух штурманов ледокола «Ермак» Н. И. Тульский как ревизор не имел специальной отрасли наблюдений, но принимал участие во всяких работах, а А. А. Новинский заведовал мареографом и некоторыми другими работами.

По отношению к служащим я решился делать приготовления заблаговременно, и командир ледокола капитан 2-го ранга Васильев еще в апреле месяце вывесил следующее объявление:

«От командира ледокола „Ермак“.

Перед уходом „Ермака“ в летнее плавание на север объявляется всем служащим нижеследующее.

1. Около 10 июня „Ермак“ выйдет из норвежского порта Тромсе к Новой Земле, поднимется к северу вдоль ее западного берега и, обойдя ее с севера, направится в порт Диксона около устьев реки Енисея. Из порта Диксона, или раньше, если льды не позволят до него добраться, „Ермак“ повернет назад и постарается на обратном пути обследовать льды к северу, насколько это можно будет по состоянию их и не рискуя самим ледоколом, который на этот раз не идет умышленно испытывать прочность корпуса при работе во льдах, как это было в прошлое плавание.

2. Так как бывавшим в полярном плавании известно, что путь приходится выбирать в зависимости от встречных льдов, то всякому будет понятно, что совершенно определенным направлением задаваться вперед нельзя.

Одно имя уважаемого адмирала С. О. Макарова, стоящего во главе экспедиции, достаточно ручается за то, что все будет предусмотрено и сделано, чтобы обеспечить успех экспедиции – ее безопасность и своевременное возвращение.

3. К началу сентября предполагаем вернуться, но, как и все моряки, мы должны быть готовы к случайностям, поэтому возьмем с собой запас на один год, а также теплое платье и уголь в достаточном количестве на случай весьма мало вероятной зимовки во льдах.

4. Во все время экспедиции служащие будут получать оклад содержания, усиленный на одну треть.

5. Всякому предоставляется оставить доверенность на получение жалованья его родственниками в С.-Петербурге или Одессе во все время, пока продолжится экспедиция.

6. Если кому-либо условия предстоящего плавания не подходят, тех прошу заявить об этом теперь же, чтобы своевременно взять на их место желающих, в которых недостатка нет.

Командир ледокола „Ермак“ капитан 2-го ранга Васильев».

Как видно из вышесказанного, каждому не желающему подвергаться опасностям северного плавания предоставлено было оставить корабль; но все заявили желание идти, и, таким образом, «Ермак» должен был идти в плавание почти с тем самым экипажем, с которым он плавал и зиму. Видимо, у экипажа было полное доверие к своему судну и уверенность, что оно в состоянии с успехом следовать через полярные льды и благополучно возвратиться в то же лето.

Для северного плавания я нашел полезным убавить комплект служащих (в особенности в машинной команде), рестораторской же прислуги – прибавить.

Вот список всех, отправившихся на «Ермаке» [218] .

Список экипажа ледокола «Ермак», бывшего в северном плавании в 1901 году

Из этого списка видно, что средний возраст всего экипажа «Ермака» 26,7 лет. Самому младшему юнге 16 лет. Самый старший механик – 48 лет. Из числа 93 человек 21 женаты, а остальные холосты. 36 человек ходили на том же ледоколе в плавание в 1899 г.

218

Состав научной группы, принимавшей участие в плавании на «Ермаке» в 1901 г., указан Макаровым выше. – Прим. ред. изд. 1943 г.