Ледовые пираты
Шрифт:
– Тьфу ты! – Бонусу пришлось взять себя в руки, чтобы не плюнуть на ковер. – Да ты просто не имел возможности познакомиться с ней поближе, с этой змеей. Признаю, – кивнул он, – Мательда красавица. Но что мне с того, если арабы отрежут мне яйца и посадят на кол?
Рука Рустико с силой сжала плечо брата.
– Я никогда, слышишь, никогда не потребовал бы, чтобы ты сам отправился в пещеру арабского льва. Найди кого-нибудь, кто выполнит эту задачу за тебя, – понизил он голос. – Когда реликвия попадет сюда, все, слышишь, все будут любить тебя. Или вынуждены будут любить тебя.
Хлопья
«Все в этом городе такое медленное, – подумал Бонус, – даже корабли». Завернувшись в шубу из соболей, он стоял под арочными воротами портового склада, стараясь не попадать под освещение небольшого фонаря на улице. Никто не должен был видеть, как он плетет свою паутину.
– Извините, синьор. – Начальник порта Пьетро изучал расписанный мелом кусок дерева, на котором надсечек было больше, чем морщин на его лице. Это был список кораблей Риво Альто. – Самыми быстрыми кораблями, которые я внес в список за последние несколько месяцев, были те, чья команда очень торопилась выйти на берег.
Его изможденная фигура согнулась, словно в ожидании удара.
«Шутник! – пробормотал себе под нос Бонус. – Может, мне немного согреться, отделав этого простака кулаками…»
– Тогда придумай что-нибудь. – Он откашлялся. – Я важный человек в этом городе. «И следующий дож», – добавил он про себя. – Если ты сделаешь для меня одно дельце, то можешь стать управделами моей флотилии.
Глаза начальника порта расширились.
– А я ведь знаю вас! Вы Бонус из Маламокко.
Трибун невольно отшатнулся назад, в тень. Коль уж начальник порта узнал его, значит, он может рассказать об этой встрече и другим людям. А слухи, и это знал каждый ребенок в лагуне, растекались в Риво Альто быстрее воды в каналах.
– Я с удовольствием хотел бы помочь вам, синьор, – с жаром заговорил начальник порта, – но чем?
– Тем… – Бонус вздохнул и выдержал паузу. – Тем, что ты, к примеру, разыщешь быстрый корабль в сухом и теплом доке, пробудишь команду от зимней спячки и надаешь им пинков под их теплые задницы.
Начальник порта удивленно уставился на него. В его взгляде не было ничего, кроме пустоты. Этот парень, казалось, вмиг замерз – весь, вместе с разумом. Бонус вытащил две монеты из своего кошелька и бросил их на землю. И, прежде чем они прекратили свой металлический звон, наступил на них ногой. Собеседник впился взглядом в сапоги Бонуса и хриплым голосом произнес:
– Может быть, в Равенне…
Теперь наступила очередь Бонуса удивленно таращиться на собеседника. Ему и в голову не могла прийти мысль искать помощи в ненавистном ему городе на юге страны.
– Равенна, говоришь? А что там может быть такого, чего нет у нас?
– Я кое-что слышал о чужом корабле. Он возит туда лед.
– Лед, – словно эхо, повторил Бонус. – Но ведь везде полно льда. Ты знаешь, что это означает, – носить сов в Афины [7] ?
– А, так вам быстрый корабль нужен для этого? – наивно поинтересовался
7
Устойчивое многозначное выражение. Сова как символ богини Афины чеканилась на афинских монетах. Таким образом, приносить в Афины сов – то же, что ехать в Тулу со своим самоваром. Другое значение поговорки приводит профессор В. К. Кун. Существует легенда, что в Афинах якобы развелось много мышей, борьбу с которыми вели совы. Однако у них появились конкуренты – кобры, разведение которых также не входило в планы афинян. Тогда горожане стали специально завозить в город сов, заметив, что те охотятся и на змей в борьбе за территорию пропитания. Со временем этих хищных птиц развелось столько, что бороться с ними стало невозможно, и это, по легенде, в конечном счете и привело к падению Афин. Таким образом, «носить сов в Афины» означает совершать диверсию с целью разрушить город.
Бонус поморщился.
– Так что же такого в Равенне? – повторил он свой вопрос.
– Там есть благородные господа, так они без ума от каждой новой сладости из Аравии.
Бонус слышал об этом.
– Ты имеешь в виду саххарум? Поговаривают, что они делают сладкие блюда из него, а? Из дерьма сарацинов. Тьфу, черт!
– Вы правы, трибун Бонус. Но люди говорят еще, что для этой сладенькой вещицы нужно иметь лед в большом количестве. Лед, который можно есть, а не эту замерзшую мочу. – Он указал рукой на каналы.
– И зачем для этой цели быстрый корабль? – размышлял вслух Бонус, пока начальник порта пытался оторвать взгляд от ноги трибуна, под которой таилось такое богатство. – Лед вроде бы доставляют из Сицилии, с Этны…
И тут Бонуса осенило: корабль, который доставляет лед до Равенны так быстро, что тот не успевает растаять, – да он летать должен!
– Ты знаешь, когда этот корабль снова будет в Равенне? – уже заинтересованно посмотрел он на чиновника, предоставившего такие нужные сведения.
Над головой начальника порта ветер со скрежетом раскачивал фонарь.
– Нет, синьор. Никто этого не знает. Он появляется внезапно, как туман. И так же быстро снова исчезает. У него голова дракона, а вместо паруса – крылья, а еще…
Бонус не стал слушать дальше эти сказки. Он быстро убрал ногу с монет, тем самым заставив начальника порта замолчать.
– Да будет так! – пробормотал Бонус, и, когда этот слабый перед блеском чеканного металла, наивный и нелепый человечек потянулся вниз за своей оплатой, вытащил из-за пояса кинжал, прицелился и вонзил ему клинок в затылок.
В темной воде канала плавал труп. За ним плыла какая-то доска. А от стен домов ночного города отбивали свое стаккато быстро удаляющиеся шаги.
Глава 2
Сицилия, вершина Этны
Этот кусок скалы двигался сам по себе. Он медленно полз по снегу. Так медленно, что его движение было бы невозможно заметить человеческим глазом, если бы он не оставлял за собой явно видимый след, продавливая его в снегу своей массой.