Ледяная пустыня
Шрифт:
У меня екнуло сердце. Я не удержалась и спросила:
— Моей судьбы? А какая у меня судьба?
Предводительницы кланов озабоченно переглянулись. Наконец заговорила Ингрид, стараясь делать вид, словно ничего особенного не случилось:
— У тебя нелегкая судьба, детка. Предсказания говорят, что ты несешь смерть и разрушения.
— Смерть и разрушения?.. — не веря своим ушам, пробормотала я и повернулась к матери.
Не опустив глаз под моим умоляющим взором, Деметра произнесла:
— Видишь ли, Селена,
Ужаснувшись, я затравленно оглянулась.
— Значит, вы все знали, — пробормотала я. — Вы знали, что мне суждено совершить нечто страшное, но не знали, что именно. Поэтому вы меня ни о чем не предупредили и не попытались помешать. Вы играли со мной как кошка с мышкой, желая увидеть, что же все-таки произойдет…
Деметра неожиданно побледнела, и я расхрабрилась.
— Выходит, вы виноваты в моем необдуманном поступке не меньше меня самой!
— Мы пришли к такому же выводу, — спокойно заявила Деметра. — Именно поэтому мою отставку не приняли, а твое наказание послужит тебе в будущем отличной защитой.
— Защитой?
— Вместе с Ингрид ты будешь собирать сведения о Черной Даме, чтобы в дальнейшем мы могли лучше от нее защититься. Тем самым, ты защитишь от нее и себя саму, и нас.
Я онемела. Наверняка мне предстояло переехать в другой город, бросить университет, покинуть Метрикселлу, но, главное, расстаться с Гуннаром!..
— А как же… — начала я, но Деметра сверкнула глазами.
— Возвращайся в Барселону! — взорвалась она. — Скоро тебе сообщат, что делать дальше.
— Но ведь я не могу все бросить ради…
— Селена!!! — взревела Деметра голосом, способным обратить в бегство вражескую кавалерию.
Я замолчала, сделала на прощание ритуальный реверанс и пробормотала нужные слова на древнем языке. Однако, прежде чем я успела затворить за собой дверь, старая Лукреция успела бросить мне вдогонку:
— Селена, я уверена, что твоя воля восторжествует над скверными чертами твоего характера!
Впрочем, ее слова заставили меня лишний раз задуматься о том, с какой легкостью я попадаю в сети, расставленные мне соблазнительницами-одиорами.
Тем вечером я бы с удовольствием поболтала с Валерией о душевной драме, разрывавшей меня между подругой и любимым мужчиной, но меня положили спать в одной комнате с Деметрой, хоть я и очень на нее сердилась.
— Я из Барселоны никуда не уеду! — заявила я.
— Давай поговорим об этом завтра. Утро вечера мудренее.
— Зачем ты вообще отправляла меня в Урт?
— Чтобы
— Врешь! Ты отправила меня туда, чтобы я своими глазами убедилась в том, к чему привело мое легкомыслие.
— Отчасти ты права.
— А потом обманом заманила меня сюда.
— Можешь называть это и так.
— Как же мне тебе верить, если ты все время что-то от меня скрываешь?!
— Ты тоже не говоришь мне всей правды.
— Да? И что бы ты, например, хотела узнать?
— То, что хочет знать любая мать: что у тебя с учебой, с кем ты дружишь, в кого влюблена и о чем мечтаешь.
— И когда прикажешь все это тебе доложить?
— Например, сейчас.
Говоря правду, поведение Деметры не располагало меня к откровению. У меня было такое чувство, будто меня допрашивают. Моя мать выглядела слишком серьезной, строгой и бесчувственной, и мне совершенно не хотелось обнажать перед ней свою душу. Я была готова попробовать сделать это, но заранее была уверена, что такая попытка обречена на неудачу. Поэтому мой ответ прозвучал так же сухо, как и ее вопрос.
— Я не пошла сдавать три экзамена, но мне разрешили сдать их позже.
— Так ты не желаешь уезжать из Барселоны по этой смехотворной причине? — сверля меня взглядом, спросила Деметра.
Немного поколебавшись, я решила, что умру, но не признаюсь Деметре в том, что по уши влюблена.
— В Барселоне у меня подруга, которой будет без меня очень плохо.
— Что еще за подруга?
— Метрикселла.
Изменившись, как по мановению волшебной палочки, Деметра заговорила с неподдельным интересом:
— А что с ней такое?
— У нее проблемы.
— Какого рода?
— Несчастная любовь.
— Она очень расстраивается?
— Да.
— Она потеряла аппетит?
— Почти.
— У нее бессонница?
— Да. А когда она спит, ей снятся кошмары.
Мне показалось, что Деметра не на шутку разволновалась.
— Прошу тебя, позаботься о ней! Не спускай с нее глаз. Метрикселла очень хрупкая. Нужно, чтобы кто-то с твоей энергией помог ей.
Я снова расстроилась. Деметру больше беспокоило самочувствие Метрикселлы, чем мое собственное. Чем она так ее подкупила? Своим тщедушием? Своей худобой?
Иногда мне казалось, что Деметру совсем не устраивала такая дочь, как я.
Возможно, моя мать считала меня постыдным недоразумением.
При этой мысли я решила, что с этим нужно что-то делать.
Снова рука судьбы
Я вернулась в Барселону полная твердой решимости навсегда позабыть Гуннара и как можно меньше видеться с Метрикселлой. Один ее вид заставлял меня поминутно думать о любимом мужчине, что могло превратиться в бесконечную и совершенно не нужную мне пытку.