Ледяное сердце Элленхейма
Шрифт:
Но вот Анса замолчала, а шар вдруг дернулся от чьего-то неловкого движения, покатился по столу. И прежде, чем мы успели его схватить, он рухнул на пол, разлетевшись на сотни мелких осколков.
С губ каждой из нас сорвался вздох разочарования. А через секунду все мы уже с ужасом смотрели на хозяйку.
– Что это значит, Анса? – тихо спросила я.
– Что вам не нужно сейчас знать ответ на свой вопрос, – откликнулась она. – Вот приедут гости в Свеадорф, там и разберетесь.
Но я видела, что она была напугана сама, только не хотела
И уже выходя из избушки, я заметила, как Вилма наклонилась и подняла с пола один из хрустальных осколков. Быть может, она надеялась, что это поможет ей стать избранницей принца? Она была самой доверчивой из нас и, даже став взрослой, не перестала верить в сказки.
Глупышка, неужели она в самом деле думала, что этот крохотный кусочек стекла сможет ей помочь? Нет, Вилма, прости, но женой нерландского принца стану я – я знала это с самого детства!
Глава 2. Эйнар
Я, Эйнар Хансен, король Нерландии, оглянулся, чтобы перед тем, как дорога нырнет в лес, еще раз увидеть свой замок в лучах восходящего солнца.
Замок, даже подсвеченный золотыми солнечными лучами, выглядел неприветливо и неприступно – как и сами Хансены, которые владели им уже не одну сотню лет. Стоял он на холме, и его высокие башни почти касались облаков. Окна же, почти терявшиеся на фоне мощных каменных стен, были слишком малы, и комнаты даже днем приходилось освещать магией.
Ехал я на своем любимом жеребце – высоком могучем Ветерке с крепкими мохнатыми ногами. Только такие лошади и могли выдержать суровые морозы Нерландии.
Впереди гарцевал старший сын Вегард – наш кортеж как раз приближался к очередной деревушке, а принц старался не упускать ни малейшей возможности показать себя во всей красе. Сыну было чем похвастаться – высокий, статный, как и я сам, он нравился женщинам и прекрасно это знал.
А вот младший сын Бьорн предпочитал путешествовать в карете. Когда он был еще ребенком, его сбросила с себя одна из королевских кобыл, и с тех пор он боялся лошадей и предпочитал держаться от них подальше. И никакие мои сначала увещевания, а потом и насмешки исправить ситуацию не смогли.
Чем дальше на юг мы продвигались, тем более явственно менялся пейзаж – световой день становился длиннее, горы сменились равнинами, леса стали гуще, а воздух – теплее. И только когда мы проезжали через Элленхейм, на нас снова повеяло холодом.
Город, всё еще остававшийся официальной столицей Нерландии, уже много лет словно находился в самом центре полюса холода – с тех самых пор, как остановилось сердце короля Асманда. И хотя я видел всё это уже много раз, было немного жутко проезжать мимо насквозь промерзшего замка прежней королевской династии – теперь уже заброшенного, нежилого. Даже самые преданные слуги давно покинули
– Жуткое местечко, отец, – Вегард тоже поежился.
С этим было трудно не согласиться, но мне совсем не хотелось говорить на эту тему, поэтому я предпочел просто молча кивнуть. Но сын попридержал коня, стараясь держаться рядом.
– Надеюсь, ваше величество, вы не собираетесь выполнять обещание, данное сумасшедшей старухе?
Я нахмурился – даже сыну я не мог позволить отзываться так о той, кому мы были обязаны слишком многим.
– Не забывай – ты говоришь сейчас о покойной королеве Катарине. Именно благодаря ей я стал королем Нерландии.
– Временным королем, – уточнил Вегард, всем своим видом показывая, насколько удручала его эта мысль. – И разве лучше будет для Нерландии, если на престол взойдет тот или та, кого никогда не готовили к подобной роли? Что станет со страной в столь слабых руках?
– Зато в нём или в ней будет течь кровь Эрлунгов, – возразил я. – И он или она наверняка будут сильными магами – каким был и сам король Асманд, и его так и не признанная королевой Катариной жена Эллен. И только возвращение подлинного наследника Эрлунгов сможет вернуть Элленхейм к жизни.
– А если не вернет? – спросил сын. – Что, если всё окажется напрасным, и мы откажемся от короны в пользу человека, который своими неумелыми действиями ввергнет Нерландию в хаос?
Ровно такие же мысли приходили в голову и мне самому, и хотя я пытался прогнать их от себя, они возвращались снова и снова. Но поддаться им значило бы предать не только королеву Катарину, но и себя самого.
И я снова, уже в который раз сказал себе – я найду в Терции сына или дочь короля Асманда, а там будь что будет.
Глава 3. Кайса
Во дворце вовсю готовились к приему гостей – начищались до блеска медные рукояти дверей и столовое серебро, мылись хрустальные подвески на люстрах, расстилались в коридорах и на лестницах новые мягкие ковры.
Нерландцы уже больше двадцати лет не бывали у нас в Терции – отношения между нашими странами прекратились внезапно и не по нашей вине, и для того, чтобы наладить прежние пусть и не слишком добрые, но хотя бы нейтральные отношения, потребовалась смена королевской династии у соседей.
– Интересно, какие они? – с волнением спрашивала Мэрит. – Танцуют ли те же танцы на балах, что и мы? Любят ли такую же, как мы, музыку?
Музыку Мэрит любила больше всего на свете. У нее был тонкий слух, и она прекрасно играла на арфе. Матушка говорила, что еще в детстве, когда сестре первый раз дали в руки музыкальный инструмент, она сразу заиграла на нём так, что послушать ее собрался весь дворец.
– Ты хочешь знать, какие они? – откликнулась Вилма. – Грубые, бородатые, круглый год одетые в звериные шкуры. И живут они не во дворце, а в пещере. И уж, конечно, музыку не слушают вовсе.