Ледяное сердце Элленхейма
Шрифт:
Но старший принц был слишком увлечен очередным поданным к столу шедевром наших поваров, а младший, похоже, был слишком смущен обрушившимся на него вниманием и лишь буравил взглядом расшитую цветами льняную скатерть.
Черноволосый король хмыкнул, должно быть, пытаясь понять, как отнестись к моему признанию. И прежде, чем он решил это, я услышала голос сидевшей рядом с ним Элины:
– Кайса просто узнала, что в нерландских скалах есть залежи самоцветов. Вот она и хочет до них добраться – чтобы именно у нее были серьги и ожерелья, красивее которых не сыскать в целом свете. И чтобы ими
Сестра говорила тихо, но я расслышала каждое слово. А когда она поняла это, то виновато улыбнулась и пожала плечами – дескать, прости, но в этой игре каждый сам за себя. Но я и не думала на нее сердиться. Я и сама собиралась добиваться цели любой ценой.
Я вернулась на место, а папенька уже требовал, чтобы перед гостями показалась Алда. Но та только сдвигалась к тому краю стола, что был в плохо освещенной части залы, и отказывалась выходить в центр.
– Вы же знаете, батюшка, что я только и умею, что говорить правду в глаза, а этого никто не любит.
И в этом она была права – и в том, что она не умела врать, и в том, что мало кто умел ценить правду. А потому отец настаивать не стал – побоялся, что Алда выскажет то, что думает, о нерландских гостях. А судя по всему, сестра, как и я сама, тоже не была от них в восторге.
Да и от чего там можно было прийти в восторг? Один принц был напыщенным самовлюбленным индюком, а другой – робким мямлей.
Но из-за стола уже поднялась Вилма, и я мигом забыла о принцах. Потому что Вилму нужно было слушать, раскрыв пошире уши – до того интересно она умела рассказывать свои сказки. И так много они их знала, что могла рассказывать много дней и ночей без перерыва, ни разу не повторившись. А чего не знала, то придумывала сама, и так ловко это у нее выходило, что мы только диву давались.
Вот и нерландцы невольно заслушались – и король, и оба принца. Старший, наконец, отвлекся от еды, вытер губы. Младший тоже поднял взгляд от стола – а глаза у него оказались на удивление светлыми и добрыми. А когда Вилма принялась рассказывать о подвигах незадачливого рыцаря Арвеля, который был мастак попадать в разные истории, гости хохотали до слёз.
– Ох, и порадовали вы нас, принцесса! – не скрывая восхищения, сказал король.
А папенька довольно улыбнулся.
Потом заиграла музыка и начались танцы. Поскольку нас было семеро, а гостей – только трое, никому из них не пришлось просиживать на лавке штаны. Его величество делал свой выбор первым, и он (чему я ничуть не удивилась) вывел в центр зала Вилму, и пока они танцевали, сестра что-то рассказывала ему, и улыбка не сходила с его губ. Старший принц Вегард пригласил Элину, и это тоже было ожидаемо. А вот младший подошел сначала к Алде, но, когда та наотрез отказалась выходить танцевать, позвал в круг Ритту.
У нас с другими сестрами тоже нашлись кавалеры, пусть и рангом пониже, и мы отнюдь не скучали.
А вот второй танец я провела уже с принцем Бьорном, и хотя он несколько раз наступил мне на платье, эти четверть часа вышли вовсе не такими скучными, как я ожидала. Оказалось, что его высочество умел говорить, и пусть он всё еще немного смущался, но его суждения были отнюдь не дурны. Элину на этот раз пригласил сам король Эйнар, а Мэрит –
Все необходимые приличия были соблюдены, и иностранные гости откланялись, сославшись на то, что им необходимо отдохнуть с дороги. Ушли в свои апартаменты и мы – на нас тоже сказалось волнение этого дня, и хотя мы все любили танцевать, в этот вечер предпочли, собравшись в комнате Вилмы, поделиться друг с другом впечатлениями.
– Принц Вегард просто красавец! – сказал Элина, и никто не стал с ней спорить, потому что каким бы ни был характер его высочества, внешность у него была действительно благородная.
– Да и сам король весьма авантажен! – рассмеялась Вилма. – И руки у него сильные – ух, как он кружил меня в танце!
– Ну, а я, так и быть, согласна удовольствоваться принцем Бьорном, – в тон ей шутливо вздохнула Грета. – Как я заметила, он тоже, как и старший брат, любит поесть, а значит, будет от меня без ума.
Так, хохоча, мы и проболтали до полуночи, а потом сон сморил нас, и мы уснули, прижавшись друг к другу – как в детстве – на одной большой кровати.
Глава 10. Эйнар
Король Матиас не собирался давать нам скучать. Через день после нашего прибытия он организовал большую королевскую охоту, на которую собрались самые знатные дворяне из ближних провинций. И хотя это развлечение было как раз по мне, и в Терции я не охотился ни разу (что делало это предложение еще более заманчивым), я всё-таки от него отказался, сославшись на то, что еще не вполне пришел в себя после долгой дороги.
Бьорн собирался последовать моему примеру, но я, вложив в свой голос достаточно льда, чтобы он не вздумал спорить, велел ему быть мужчиной и держаться рядом с братом и его величеством. Да, я знал о его боязни ездить верхом, но сын короля (пусть даже и младший) не мог позволить себе быть трусом.
А вот Вергард отправлялся на охоту с радостью – для него это была возможность покрасоваться перед незнакомыми дамами, которым впервые предстояло увидеть его во всей красе, и я не сомневался, что именно он будет тем, кто первым поразит дикого кабана.
В лес отправлялись даже королева и принцессы, и дворец должен был опустеть на два дня. Я собирался воспользоваться этим, чтобы провести немного времени в библиотеке и попытаться получить там нужную мне информацию.
– Надеюсь, вы не собираетесь, отец, отправиться на поиски внука Катарины?
О, Вегард, несмотря на внешнее легкомыслие, был отнюдь не глуп – особенно, если дело касалось его интересов.
– Езжай на охоту, сынок, и не думай ни о чём другом, – я не собирался посвящать его в свои планы.
– Одумайтесь, ваше величество! – голос сына прозвучал чуть громче. – Зачем ворошить прошлое? Мы можем сделать Нерландию куда более могущественной, чем она была! Я женюсь на одной из принцесс, и однажды мы присоединим Терцию к нашей стране, сотрём границу и станем самой сильной страной в этой части света. Мне кажется, я нравлюсь королю Матиасу, и думаю, он не будет против, если после свадьбы я останусь здесь и буду помогать ему в государственных делах. Он уже стар, и однажды ему придется задуматься о наследнике. А ведь сына у него нет.