Ледяной демон
Шрифт:
– Но кто ее послал? И почему?
Продолжать разговор они не стали, никто не хотел произносить то, о чем думали.
«Что, если, кроме нас, никто не выжил?»
После беспокойного сна они решили подняться на гряду Пчелиных Гнезд и осмотреться. За пеленой серого пепла проглядывало кроваво-багровое небо. Торак решил, что наступил ложный рассвет, но на самом деле точно определить время суток было невозможно.
Он попытался уговорить Волка остаться в убежище и отдохнуть еще немного, но тот на уговоры
Было жутковато подниматься по склону горы, где еще прошлым утром перешептывались во сне буки и птицы ссорились из-за ягод омелы, а снег испещряли следы множества мелких зверушек.
Торак пару раз наткнулся на обгоревшие до неузнаваемости трупы животных, а потом увидел застрявшие между двумя валунами обломки долбёнки. Это было очень странно – только в одном племени делали лодки, выдалбливая их из стволов дуба.
– Племя Кабана? – спросила запыхавшаяся Ренн.
Торак отломил кусок почерневшего дерева и задумчиво повертел между пальцами.
– Но стойбище Кабанов в двух днях пути к югу отсюда, – сказала Ренн.
Они молча попытались представить силу удара, который забросил долбёнку на эту гряду.
Продолжили подниматься. Боль под ребрами у Торака становилась все острее, и он с ужасом думал о том, что увидит, когда доберется до вершины горы.
Волк снова остановился и, помахивая хвостом, ждал отставшего брата по стае. Посмотрел на Торака раскосыми янтарными глазами и отвел взгляд. А когда брат по стае приблизился, с нежностью тявкнул и лизнул его в подбородок.
«Когда Большой Яркий Зверь, Который Больно Кусается напал сверху, – сказал Волк, – ты меня спас».
Торак покраснел, ему стало стыдно, первой он помог Ренн и только потом брату по стае… Волк этого не знал и был благодарен.
Выше по склону пни от поваленных деревьев поднимались к небу, словно огромные сломанные зубы. Волк прыгнул вперед, и Торак закашлялся от посыпавшегося на лицо пепла. Он сплюнул на ладонь, слюна почернела от сажи. Сажа была горькой и скрипела на зубах. Торак не сразу понял, что это значит. Он вдыхал мертвые деревья.
Ренн, поднимаясь за ним, погладила пришитые к парке перья покровителя племени – она тревожилась за сородичей. Торак прикоснулся к висящей на шее фигурке волка, которую специально для него вырезал из сланца Дарк.
– Пещеры Воронья Вода глубокие! – крикнул он, обернувшись. – Если они были там, когда она ударила, то очень даже могли выжить.
Ренн посмотрела Тораку в глаза:
– Ты чувствовал, как тряхнуло землю, видел обвалы. Что, если их там завалило? Что, если…
Ренн не могла закончить, а Торак не нашел нужных слов, чтобы ее утешить.
Волк поднялся на вершину гряды и стоял там с опущенным хвостом.
Торак перебрался через последний завал из камней и встал рядом с братом по стае. От увиденного чуть ноги не подкосились.
– Что там? – крикнула
Торак не смог выдавить ни слова.
В ясный день с гряды Пчелиных Гнезд отлично просматривались Высокие Горы на востоке, озеро Голова Топора на севере, Глубокий Лес на юге, а на западе за Открытым Лесом можно было увидеть Море. Но теперь за серой завесой пепла лежали только бескрайние опустошенные земли.
Торака пошатывало от накатывающей боли, он вдыхал потерянные души тысяч деревьев.
– Торак, что там? – крикнула Ренн.
– Лес… – просипел Торак. – Его больше нет.
Глава 3
Дарк открыл глаза.
Темнота давила на лицо, а тишина была такой насыщенной, что звенело в ушах.
Поднес к носу ладонь и ничего не увидел.
Он умер?
Протянул руку вперед, пальцы уперлись в камень, и… память вернулась.
Дарк спустился глубоко в пещеры, чтобы добыть огонь для Праздника, а остальные ждали наверху. Когда это случилось, он уже почти добрался до пещеры Солнца. Скалы тряхнуло, они оглушающе взревели, подземный тоннель начал извиваться, как угорь… И после этого – ничего.
Спустя какое-то время Дарк понял, что лежит на боку, тело ноет от ушибов, да еще левая лодыжка пульсирует. Попробовал согнуть ногу. Вскрикнул от боли. Прислушался.
Услышал только собственное дыхание и шорох пыли, осыпающейся на лицо.
«Больше ни звука, Дарк. Еще один обвал – это последнее, что тебе сейчас нужно».
Всю зиму он видел знамения грядущего несчастья: облака превращались в злобные лица, гримасничали, испепеляли взглядом, склоны холмов обрушивались и превращались в груды тлеющего угля. Что бы это ни означало, оно должно было случиться.
А потом на фоне запаха расколотых камней Дарк уловил другой, слабый, но очень знакомый запах. Пепел. Лесной пожар?
Он вспомнил о племени, которое собралось у входа в пещеру, чтобы приветствовать солнце. Успели ли они спрятаться под землю? Арк с ними? Или летает, испуганная и одинокая, над горящими деревьями? А Фин-Кединн?
Что с Тораком? С Ренн? С Волком?
«Не думай о них. Запаникуешь, и тебе конец, никогда не найдешь выход».
А как его найти, когда нет света и звуков, на которые можно ориентироваться? Только громкий стук собственного сердца.
При свете он мог бы узнать камень необычной формы, или верный путь указал бы уклон свода тоннеля.
Он перевернулся на другой бок и поскреб стену. Камень оказался таким мягким, что крошился под ногтями. «Кровь земли». В пещерах Воронья Вода великое множество жил, и не только красных, есть и желтые, и бледно-лиловые. В каждой – минералы, которые можно использовать против демонов, но, прежде чем их добыть, надо спросить разрешения у Тайного Народа.