Ледяной клинок
Шрифт:
– Год миддаг, – проговорил он, остановившись около стола, а тощий гном сказал на хорошем человеческом языке:
– Благородный Дерин фа-Трене-фа-Орон-фа-Некен-фа-Лонин-фа-Жерин-фа-Валин желает вам доброго утра.
Глядели оба при этом на Олена, и тот вынужден был ответить:
– И ему того же.
– Старейшина, судя по всему, – шепнул Бенеш, забыв донести до рта ложку с кашей. – И род его богат.
Олен почувствовал копящееся в воздухе нервное напряжение, у него беспокойно зазудело под ложечкой. В голове торопливо замерцали сменяющие друг друга мысли – что
– Хур мюкет костар дет хар? – поднялась могучая рука, короткий, напоминающий сардельку палец указал в сторону лежащего на лавке клинка. – Яг копер дет.
– Сколько это стоит? Благородный Дерин фа-Трене, – тут молодой гном благоразумно сократил имя, – готов купить его.
– Эта вещь не продается, – Олен покачал головой, глядя прямо в лицо старшему гному, в темные, похожие на сливы глаза.
На смуглом лбу задвигались морщины. Обладатель колец в бороде наклонился вперед и заговорил горячо и торопливо, так что различать отдельные слова стало невозможно.
– Благородный Дерин фа-Трене, – переводил на ходу молодой гном, – готов отдать за этот клинок столько же золота, сколько весите вы сами. Слово его тверже алмаза, любой из купцов людей даст под него любой залог. Благородный Дерин фа-Трене готов поклясться на Кодексе Регина.
– Такую клятву они не нарушают, – пискнул Бенеш.
– Нет, – твердо ответил Олен. – Это мое последнее слово.
Искушение заполучить такую прорву денег мелькнуло, но лишь на мгновение. Его отодвинула в сторону мысль о том, что найденный в Вечном лесу клинок – единственный шанс для уроженца Заячьего Скока уцелеть и одолеть врагов. И старший гном настрой собеседника уловил сразу.
– Урсакта. Фарвел, – сказал он и, повернувшись, пошел к своему столу.
– Извините. До свидания, – его младший собеседник поспешил следом.
– И откуда они только догадались? – спросил Олен, делая большой глоток молока. После разговора во рту остался странный горьковатый привкус. – Ведь видна только ручка?
– Старые и опытные гномы нюхом чуют необычное оружие, – сказал ученик мага грустно, – а этот, судя по всему, пойдет на все, чтобы заполучить твой клинок.
– Ну вот, клянусь Селитой, – скопившаяся за дни путешествия усталость, прячущийся на дне души страх, подавленный гнев на тех, кто лишил его дома – все эта смесь вскипела и полезла наружу обычным раздражением, – мало мне было прежних неприятностей? Темного корпуса, слуг хозяина Безариона и обитателей Великого леса? Теперь еще и эти ребята восхотят меня если не убить, то ограбить? Может быть мне лучше перерезать себе глотку, чтобы не мучаться?
Захотелось вскочить, заорать во все горло, броситься на гномов и перерезать всех до последнего…
– Тихо, не ори, – Саттия неожиданно ласковым жестом положила ладонь ему на запястье. – Еще не хватало, чтобы все знали о наших проблемах. Ты просто устал, тебе нужно отдохнуть.
От тонких пальчиков на запястье словно пошла мягкая волна. Напряженные мышцы плеч расслабились. Олен заговорил, но куда тише, чем раньше, и в голосе его зазвучала
– Еще месяц назад я думал лишь о предстоящей осенью свадьбе, а теперь за мной гоняется половина Алиона. Полагал, что всю жизнь проживу в одном месте, и сейчас редко ночую дважды под одной и той же крышей. Жизнь изменилась резко и неожиданно, все, во что я верил, оказалось ложью. Я остался один, без родни и друзей. Не слишком ли это много для одного человека?
– Боги знают, кто сколько выдержит, – девушка улыбнулась. – Пойдем. Ты выспишься, и все будет нормально. Не нападут же гномы на нас прямо здесь?
– Боги, – пробурчал Олен, поднимаясь из-за стола, – сдается мне, что от них тут мало чего зависит…
Бенеш глянул испуганно, Саттия не обратила на дерзкие слова внимания. Они прошли мимо стола гномов, ни один из бородатых коротышек не повернул головы, но Рендалл ощутил жадное, напряженное внимание. Около стойки их встретил давешний слуга.
– Прошу за мной, – сказал он, широко улыбнувшись.
По скрипучей лестнице поднялись на второй этаж. Наискосок пересекли узкий коридор. Пискнула, открываясь, дверь, и стала видна комната, достаточно просторная, с проходящей от пола до потолка кирпичной трубой дымохода и двумя лежанками, узкой у двери, и широкой рядом с окном.
– Клопов нет, все чисто, окно можно закрыть, если шум мешает, – сообщил слуга и, получив монетку, ушел.
Саттия, не теряя времени, стащила сапоги и плюхнулась на испятнанное заплатками серое одеяло, покрывающее узкую лежанку.
– Засов задвинь, – велела она сонным голосом, – а то явятся еще эти, всякие, которые…
– Не явятся, – Олен выполнил просьбу. – Меня больше волнует другое – куда пропал Рыжий?
– А кто это? Еще один ваш сообщник, да? – поинтересовался Бенеш шепотом, бросив на Саттию испуганный взгляд.
– Узнаешь. Если он еще явится, конечно.
Олен разулся, стащил колет и бросил его на единственный в комнате табурет. Лежанка прогнулась под весом двух молодых мужчин, подушка оказалась твердой и комковатой. Но заснуть это не помешало.
Когда проснулся, ученик мага бодрствовал, сидел прямо на полу и шелестел страницами одной из тех книг, что взял с собой.
– Изучаешь? – осведомился Олен.
– Нельзя упускать ни единого шанса узнать новое или повторить старое, – поучительным тоном изрек Бенеш. – Никому не известно, от какого знания в следующий момент будет зависеть твоя жизнь.
– Насчет повторить – это ты верно заметил, – донесся от двери голос Саттии, – я бы еще раз повторила завтрак. А вообще, пора ехать.
Падающий через окно неяркий свет давал знать, что время давно перевалило за полдень, и что на улице пасмурно.
– Разве мы не останемся здесь? – на лице Бенеша отразилось страдание.
– А ты знаешь, кому принадлежат эти земли? Может, их хозяин состоит в Темном корпусе? – девушка встала, вытащила из сумочки на поясе гребень, и принялась расчесывать волосы. В соломенной гриве заблестели серебристые пряди.
– Пойдем, закажем поесть, пока она собирается, – Олен сел на лежанке, покрутил головой, разминая затекшую шею.